Тень Люциферова крыла (Посланник)
Шрифт:
Мстиша покачал головой, откинул назад волосы со лба.
– Все битвы на поверхности планет - лишь отголоски настоящей Большой Войны, которую и войной-то можно назвать лишь условно, поскольку она была войной физических законов, а не армий. Хотя в результате оказались свернутыми в сверхплотные коконы сотни вселенных-хронов. Наверное, и у вас на родине из-за просачивания Хаоса происходили резонансные битвы - это Войны Семерых с Синклитом Четырех и самим Люцифером.
– Может быть, Куликовская?– подумав, ответил Такэда.– Или Вторая Мировая война? Последняя
– А кто сказал, что Хаос просачивается только в виде физических субстанций, материальных полей, аннигиляционных процессов и чудовищных порождений зла? Психическое вырождение, рост числа болезней и их смертоносности, генетических отклонений, ведущих к физическому вырождению - вот далеко не полный перечень примеров просачивания Хаоса в Миры Веера. И процесс этот оружием остановить невозможно. Следующие Семеро должны копать глубже.
– А ты... вы?– повернул голову к Мстише Никита.– Могу я считать вас одним из Семерых?
– Меня - нет, - ответил, блеснув улыбкой, князь, - Яросвета - да!
Вертолет рыскнул, но не из-за потери управления пилотом: Никита почуял выстрел террострелка и успел отвернуть машину в сторону; длинная черная стрела унеслась в небо так высоко, что пропала из глаз.
– Хорошая реакция. Посланник!– похвалил Мстиша.
– Наши!– вскричал Рогдай, тыча в пол кабины ножнами меча.
Среди скал начинавшегося плоскогорья Оряк ползла толстая серо-стальная змея отряда всадников - дружина Мстиши.
Через несколько минут их обнимал князь Могута и радостно приветствовали дружинники, примолкшие после сообщения о гибели Добрагаста и волхва.
В течение получаса был разбит лагерь, поднялись шатры для князей и гостей, загорелись костры, и кравчие начали готовить завтрак.
Никита постоянно чувствовал присутствие меча: то как огромного кота, свернувшегося и спрятавшего когти, то как слиток раскаленного металла, готового прожечь ножны и землю до самой преисподней, то как настороженно вглядывающегося в хозяина пса, а то и как молчаливого товарища. Финист привыкал к нему, изучая со своей стороны, наполняя душу уверенностью и силой. Но хотя возможности его превосходили человеческое воображение, а сам он, едва вынутый из ножен, заметно прогибал пространство-время, влияя одновременно на психику, скрытая мощь меча не создавала впечатление злобной угрозы. Он предупреждал.
Прежде всего предупреждал убийц, подонков, циников, предателей и лицемеров. Вынимать его из ножен по пустякам не стоило, Никита это уже понял.
– Пошли умываться, - позвал его Такэда, - здесь неподалеку ручей с чистой водой.
На берегу ручья они встретили Мстишу, вытиравшегося после купания длинным полотенцем. Князь был широк в кости, поджар и мускулист. Видимо, привык держать себя в форме. Его доспехи сторожили двое дружинников, третий - Рогдай, купался неподалеку.
– Потренируемся, Никите?– окликнул он Сухова.
Тот подумал и согласился. Раздевшись догола, как и Рогдай.,
Противником он оказался посерьезнее, знавшим кулачный бой и многие приемы русского стиля, да и силушкой господь его не обидел, но все же Сухов превосходил его почти по всем параметрам и закончил бой, сбросив князя в глубокий бочаг у противоположного берега ручья.
– Ну, Никите Будимирыч, ты велик!– сказал Мстиша с восхищением, вынырнув на поверхность.– Исполать воину! Меня по ею пору никто не ронял. Знал я, конечно, что Посланник должен быть мастером всех видов воинских искусств, но к себе его мастерство не примеривал.
Бойцы еще раз искупались, вытерлись насухо и оделись.
– Итак, куда теперь?– Мстиша расчесал мокрые волосы красивым гребнем из полупрозрачного зеленого, с желтыми светящимися прожилками, камня, перехватил взгляд Никиты.– Нравится? Камнереза Данилы работа.– Князь хитро подмигнул.– Возьми, дарю!
Сухов принял подарок: от гребня исходило удивительное тепло.
Вспомнил заколку для волос, которую ему подарила Тааль, но между обоими подарками существовала большая разница, такая же, наверное, как и между демоном-хаббардианкой и магом Семерки. Сухов спрятал гребень на груди и вдруг почувствовал беззвучный толчок в сердце. Замер, прислушиваясь к себе, а потом к миру вокруг. Мстиша метнул на него потемневший взгляд.
– Что-то улышал, Никите?
Сухов глянул на индикатор: камень перстня весь светился оранжевым, а внутри него пульсировала, как зрачок чьего-то недоброго глаза, черная окружность.
– Похоже, у нас гости... кто-то вышел из темпорала.
Князь тоже посмотрел на перстень эрцхаора на пальце землянина, стремительно подошел к ручью, наклонился и звонко шлепнул ладонью по воде. Через несколько секунд из воды вынырнула чья-то усатая морда: сом не сом, тюлень не тюлень, - полурыба, полузверь. О чем он разговаривал с князем, осталось неизвестным, Сухов смог только поймать эхо их ультразвукового обмена. Затем голова рыбы-зверя без всплеска ушла под воду, князь вернулся озабоченный.
– Завтрак и отдых отменяются. Ты прав, Никите, в болотах Мировой Язвы началось какое-то движение. А это означает, что...
– Что нас запеленговали, - закончил ,Такэда.– У темпорала наверняка будет ждать засада "чекистов", которых вызвал Праселк.
Никита задумался. Навалилось ощущение безнадежности, неуверенности, обреченности, появилось желание бежать, куда глаза глядят, спрятаться, забиться в щель или на дно морское и не выходить... и тут же негативные эмоции схлынули, вызвав огромное облегчение: диморфант включил пси-защиту хозяина. Сухов поднял голову. Мстиша смотрел на него изучающе и вопросительно.