Тень Люциферова крыла (Посланник)
Шрифт:
Кокон темпорала в этом хроне располагался на астероиде. Такэда понял это сразу, ощутив невероятную легкость во всем теле и увидев дикое звездное небо над головой. Дикое - потому что звезды, крупные и яркие, пульсировали, пылали яростным бело-голубым накалом и крутились вокруг каруселью: астероид вращался.
Одна из звезд была крупнее остальных, показывая крохотный диск с космами протуберанцев, это и было солнце системы, в которую входил астероид с темпоралом.
Почувствовав головокружение, Такэда опустил очи долу, разглядел на бликующей поверхности астероида симметрично расположенные ребра, идеальные треугольные выступы,
Стараясь не делать резких движений, чтобы не улететь в космос, инженер, запакованный диморфантом в подобие подводного скафандра, в раздумьи обошел темпорал, но исследовать "обломок" не решился, хотя опасности не видел и не чуял. Отойдя к группе треугольных выступов, напоминающих акульи плавники, он сел на транскоф лицом к темпоралу и стал ждать, поглядывая на бесшумно бегущие звезды. Что-то в их свечении пульсирующем, будто все они родились цефеидами, было не так. "Рождение" темпорала, "отливка" его в конкретную форму живого существа произошла почти без эффектов. Что-то звонко щелкнуло в ушах, будто у Толи лопнул сосудик, "астероид" повело в сторону и вниз, словно он попал в "колдобину", металлическая полусфера темпорала расползлась в искрящееся облако сизого дыма, а облако в свою очередь сформировалось в две человекоподобные фигуры. Но если одна из них, спустя несколько минут, перестав светиться, превратилась в человека в комбинезоне, с головой Сухова то вторая, не теряя человекообразной формы, так и осталась текучей, искрящейся, прозрачно-твердой одновременно, словно состояла из расплавленного жидкого металла или стекла. Лишь изредка в передней части головы проглядывал кто-то, лик безусловйо разумного существа, но не человека.
Такэда медленно встал, памятуя о малой силе тяжести, проглотил ком в горле, просипел:
– Привет, Отшельник... По этому поводу не мешало бы выпить чего-нибудь вкусного, шампанского, например.
– Я бы не хотел, чтобы вы называли меня Отшельником, - раздался в ушах Толи приятный баритон темпорала.– Если можно, зовите меня как-нибудь иначе. Что касается термина "выпить", то я не человек и не совсем...
– Он пошутил, - перебил "новорожденного" Никита.– Хотя, с другой стороны, "выпить" - это одна из традиций человеческого племени и не из самых вредных. Что касается имени... имя - вибрация Космоса, Отшельник, и дается богами при истинном рождении. Ты должен помнить, как тебя назвал творец.
Бывший темпорал ответил не сразу. Он скользящей походкой, вызывающей ассоциации мягкого шага пантеры, прошелся по выпуклому боку астероида-корабля, как бы пробуя свое новое тело.
Такэда представил, с каким усилием и болью это странное существо-механизм выдирало из всех хронов-слоев Веера свои "нервы", струны хроносвязи, с "нейронами", станциями хроносдвига на окончаниях, и ему стало не по себе. Темпорал собрал воедино, в одно тело, не просто ансамбль нервных клеток, но колоссальной сложности ансамбль! Человеческий мозг с его двумястами миллиардов нейронов не шел с ним по количеству и сложности ни в какое сравнение.
Никита прочитал мысль Такэды и послал успокаивающий импульс, который расшифровывался, как "и мы не лыком шиты".
Темпорал наконец вышел из задумчивости. В голосе его прозвучала горечь:
–
– Зато сейчас ты свободен, - тихо сказал Никита.
Темпорал помолчал немного и рассмеялся - радостно и недоверчиво.
– А ведь верно, Посланник! Я еще этого не понял. Но иметь собственное, подчиняющееся только тебе тело, так забавно! Итак - имя, отцы.
Такэда и Сухов переглянулись.
– Вертумн, - предложил Толя.– Был такой древнеримский бог перемен.
– Вер-тум-н, - произнес по слогам темпорал, пробуя слово на язык, причем букву "н" он умудрился произнести отдельно.– Неплохо, но смысл не точен, я не бог вообще и не бог перемен в частности. Мне бы поближе к естеству, конь есть конь, джентльмены, даже если он говорящий.
Сухов засмеялся.
– Лично я знаю из истории лишь одного коня, имеющего имя, - Буцефал, конь Александра Македонского.
– Почему, были и другие лошади с именами, - возразил Такэда. Например, Дадхикра или Дадхикраван, конь царя Трасадасью. Исключительно быстрый, победоносный боевой конь, подобный ветру и птице.
– Да?– нерешительно проговорил темпорал.
Сухов снова засмеялся.
– В принципе, имя звучное, но я предложил бы нечто попроще. Ведь ты теперь, по сути, маг, чародей, хотя и со стороны первичного знания, технологии, а не магии. Если же глянуть со стороны, ты - джинн. Или иблис, ифрит, аш-шайтан. Нет?
– Джинн, - произнес темпорал выразительно.– Иб-блис... аш-шайтан... Нет, все же Дадхикраван лучше. Дадхикра... Дадхи.
Я согласен, зовите меня Дадхи.
Никита открыл рот, собираясь сказать, что он имел в виду названия магов древности, известные на Земле из сказаний и легенд, но передумал. Темпорал выбрал имя и был недалек от истины: в их компании он действительно исполнял роль боевого коня, подобного ветру и птице.
– Давайте перекусим, - предложил Такэда, у которого от голода свело желудок.– Под звездами я еще не ел.
– Что? Под звездами?– Сухов глянул на Толю непонимающе.– А-а... ты думаешь - это звезды?
– А что?
– Это Нгеви, так называемый "мир нерожденных душ". Твои "звезды" сгустки информации, которые можно внедрить в любой неживой предмет и на некоторое время оживить его. Помнишь "внедрения" и "вселения", преследующие нас на Земле? Игвы черпали "души" отсюда.
– О Сусаноо!– прошептал Такэда.– Мне ли не помнить "внедрения"! Но я не знал - как это делается! А эта штука под ногами - корабль? Спутник?
– Сторож. Вернее, пастух местного скопления "душ" или, если хочешь, "стада".
– Почему же он не реагирует на нас?
– Потому что я его усыпил, наложил заклятие. Все, Оямыч, лекция закончилась, умерь свой исследовательский пыл. Мы начинаем взрывать стену потенциального барьера между этим хроном и Гашшарвой, доставай "гранаты". Кстати, что это за приобретение?– Никита кивнул на "детский арбалет".
– Это оружие "божественного стрелка", рыцаря-одиночки Асура, ответил молчавший Дадхикраван, который явно чувствовал себя стесненно. Представляет собой генератор развертки "суперструн", то есть свернутых в одномерные объекты многомерных пространств. Стрелы как раз и есть "суперструны".