Тень смерти
Шрифт:
Зрение вернулось к Амелии как раз вовремя, чтобы увидеть, как священный клинок пронзает сердце Полиандра. Время для девушки будто остановилось… а следом оно остановилось и для всех остальных, и мир вдруг побелел. Верхушка утеса, деревья, экстерминаторы, инквизитор, все еще заточенный в водной сфере, сама водная сфера, тело Полиандра вместе с пронзившим его мечом — все, что было на горе, — превратилось в лед… вместе с сердцем Амелии Пирлбей.
Саму девушку и прижавшуюся к ней Пиру инстинктивное заклинание ведьмы не восприняло, как цели, и они остались единственными темными точками среди полностью побелевшего
— Госпожа Амелия! Госпожа Амелия!
– девочка отчаянно тормошила свалившуюся наземь ведьму, но та не подавала признаков жизни.
— Как интересно… - произнес голос позади, и Пира испуганно обернулась, но это был всего лишь Мал Кешар — страшный, но достаточно безобидный дяденька-лич, которого она уже пару раз видела раньше. В правой руке он держал простой деревянный посох с человеческим черепом вместо набалдашника, а на левую была намотана цепь, другой конец которой был прикреплен к ошейнику, застегнутому на шее у закованной в цепи рыжеволосой эльфийки, появившейся вместе с личем и теперь испуганно озиравшейся по сторонам в поисках источников ужасного стихийного бедствия, за мгновение заковавшего гору в лед в середине лета.
– Похоже, я ошибался. Эта девочка действительно стоила того, чтобы ее спасать. И, раз уж теперь мне понадобится новый ученик, почему бы и нет… Но сначала… - он повернулся к Лабрину. Заклинание Полиандра больше не удерживало водную сферу с инквизитором в воздухе — впрочем, теперь это была уже ледяная сфера, — и та лежала на земле.
– Ты ведь еще живой, там, внутри? Никогда бы не подумал, что Полиандр сможет так прижать самого Однорукого Паладина… Такой возможностью нельзя не воспользоваться, - лич приблизился к закованному в лед рыцарю, извлекая из ножен меч.
— Остановитесь, - попросила Юсулла, направляя в спину Мал Кешара руку, с которой готово было сорваться заклинание Луча Света. Когда Амелия создала свое интуитивное заклинание, гора обратилась в лед не мгновенно, а просто очень-очень быстро. Благодаря Божественной Скорости леди-инквизитор смогла убежать от обледенения, спустившись с утеса по одной из ведущих в лес пологих тропинок. Обратно она поднималась шагом — магически ускоренным и гораздо более быстрым, чем у идущего по льду смертного, но все таки обычным шагом — чтобы опять не поскользнуться.
— Женщина, что бы ты не наколдовала, с одного выстрела меня не убьешь, - сказал лич, не оборачиваясь.
— Тогда я убью девочку, - быстро сориентировалась инквизиторша, направляя руку на Пиру. Мал Кешар расхохотался.
— Маг Света угрожает мне, Мал Кешару, убийством ребенка… Дожил… - громко смеялся он.
– Ты мне нравишься, женщина. Сколько славы я получу от убийства женщины и беспомощного врага, пусть даже и легендарного?
– задумчиво произнес он.
– Ушастая! Забирай нас всех, мы уходим.
— Я могу за раз переместить только себя и еще одного, Повелитель… - тихо, но настойчиво напомнила эльфийка.
— Пять лет на хлебе и воде, - бесстрастно объявил лич.
Напуганная чародейка с криком боли схватилась за обледеневший куст, и Мал Кешар вместе с тремя девушками исчез в яркой зеленой вспышке. Убедившись, что больше поблизости никого нет, Юсулла подбежала к ледяной сфере и нанесла по ней несколько ударов молотом, но прежде, чем леди-инквизитор смогла освободить
— Ох, - произнес Лабрин, жадно глотая воздух.
– Сколько ни сражаюсь с женщинами, никак не могу привыкнуть к тому, насколько они могут быть пугающими под воздействием эмоций. Надо было сначала ведьму убивать…
— Вы в порядке, сэр?
– поинтересовалась Юсулла, помогая рыцарю встать.
— Разумеется, у меня же Божественная Мощь. Впрочем, от Мал Кешара ты меня, пожалуй, все же спасла — гоблин знает, какими проклятиями меня мог бы заразить его меч.
— О, вы оба целы, отлично, - произнес Великий Инквизитор, появляясь рядом с ними. Юсулла с завистью отметила, что Мордруард без проблем использует Божественную Скорость на ледяной горе и никуда не падает.
– Пойдемте, пора сразиться с Мал Хакаром.
Взяв подчиненных под руки он забрал их с замершего утеса. Гора так и осталась белой навсегда, и годы спустя эльфы — великие мастера давать вещам правильные имена — назвали ее Олло Хелкайалье — Утесом Ледяной Скорби.
***
— Вы точно уверены, что хотите этого, графиня?
– переспросил Аврелий.
— Не нужно меня так называть, и готовься уже к бою!
– отозвалась Церцея, направляя на командора оружие.
— В том-то и дело, что я уже готов, - ответил тот.
– Вам нужно было сражаться с нами в обратном порядке. Я уже все видел.
Он бросился в атаку, даже не пытаясь увернутся от атаки Кур Долинлуг. Всего тремя движениями руки рыцарь отразил все пять выпадов противницы, затем отпрянул в сторону, уворачиваясь от сомкнувшихся пламенных челюстей, а стоило им вновь раскрыться, выбил оружие из рук девушки… но затем остановил свой клинок в паре дюймов от ее груди. Змея поспешно отскочила, а затем поинтересовалась:
— Ты что, со мной в поддавки играешь, что ли?
— Я внезапно обнаружил, что если убью вас, то стану новым вместилищем для змеиного божества. О таком надо заранее предупреждать, вообще-то.
— Ничего, вы ведь и сами во всем разобрались, - произнесла Фрейда, поднимаясь на ноги и прикрепляя свою отрубленную голову на место.
– Ну серьезно, Церцея, что за взгляд? Королевский палач ведь уже делал это до тебя — и поверь, он знал свое дело. Что заставило тебя думать, что у тебя получится лучше?
Прежде чем Змея нашлась, что ответить, рядом с Аврелием вновь возник Великий Инквизитор — на этот раз он прибыл вместе с рыцарем, который был столь толст, что не влез в кирасу и потому просто надел кольчугу поверх инквизиторской мантии.
— Вы еще не разобрались с этим?
– поразился Мордруард.
— Леди Фрейда хотела заставить меня превратится в гигантскую змею, - сообщил Аврелий.
– Хотя, возможно, это и помогло бы нашим отношениям с Шайрини перейти на новый уровень…
— Прекратите валять дурака, - распорядился Великий Инквизитор.
– Мал Хакар близко. Я поищу сэра Лабрина.
С этими словами он исчез.
— Дайте сюда ваш защитный кулон, - попросил Аврелий Фрейду.
– Я разберусь.
Церцея лишилась обоих своих мечей и ей оставалось лишь пятиться назад, прикрывшись зеленым пламенем, но сдаваться она пока не собиралась.