Тень Великого Древа
Шрифт:
За столом сел возле Лауры и сказал ей напрямик: так мол и так, я думаю, что вы самая чудесная. Девушка, конечно, ответила со скромностью: ах, кто я такая, просто слабое существо… Мартин поймал ее: вот вы и показали, насколько хороши: не только скромная, но и честная! Мало по малу, он развязал Лауре язык. Утреннее дежурство у клетки навеяло тему беседы. Мартин припомнил, как Иона пугала его и держала в черном теле, пока была хозяйкой замка. Лаура поведала, что Ионою, как недостижимым идеалом, ее душили с детства. «Северная Принцесса – образец агатовки: умная, манерная, пишет стихи, играет в стратемы. А ты, Лаура, - такая и сякая, куда
Тишина и сумрак располагали к откровениям, хмель придавал храбрости. Мартин усадил Лауру на кровать, обнял как следует и зашептал на ухо: ничто не соблазняет так сильно, как женская скромность. Волчица – наглая и злая, она не женщина, а хищный зверь. Другое дело – вы, Лаура! Вы - настоящий идеал!
Она оттолкнула его скорей для виду: вы мне льстите, милорд, я самая обычная, к тому же вдова. А Иона очень опасна, тут нельзя не согласиться. Она говорила с Аланис, а после та убила Галларда. Это Иона ее науськала! А еще, милорд, даже сказать жутко, она околдовала вашего брата. Виттору давно полагалось казнить ее. Мятежникам и бунтарям честные лорды рубят головы! Но Иона держит графа в своих сетях, вот он и не может убить. И поручает не тюремщикам, а собственному брату…
Мартин растаял от такого сочувствия. Взял и поцеловал Лауру – и сопротивления не встретил. Он покрывал ее поцелуями, дичая от страсти, а Лаура шептала: «Это ведьма… Мой святой муж сжег бы ее… Если б кто-то ее убил, всем бы стало легче…» Тут Мартин не был полностью согласен, но спорить не собирался, были дела поинтереснее. Все больше распаляясь, он лобзал вдову, а та нашептывала:
– И Виттор стал бы свободен. Мог бы снова жениться… Убейте ее, Мартин…
Жалко стрелять лучшую суку в своре, но чего не пообещаешь ради ночи любви.
– Ладно, завтра убью. Подойду к клетке – и бах!..
– Нет, лучше прямо сейчас! Прошу вас, Мартин, убейте сегодня.
– Клянусь вам, завтра точно… Только сначала мы с вами… святые боги, где ж это развязывается?..
И вдруг вдова стала отталкивать его – дескать, она в трауре, нельзя. Мартин навалился сильнее, содрал чулки. Она стала брыкаться – это неправильно, боги не простят…
А потом на Мартина опустилась тьма.
Когда просветлело, он увидел то, что видит сейчас Джоакин. Сам чуть не сдох от горя. Вот ей богу – сам себя хотел задушить! Но потом побежал за другом – а почему? Да потому, что ведьма не должна остаться безнаказанной! Она не только Вита околдовала, но и Мартина! Едва тот подумал ее убить, как сразу лишился рассудка!
– Запомни это, друг, - шептал Мартин, утирая холодный пот со лба. – Запомни: она – колдунья! Если умру, значит, она виновата! Ты тогда никому ничего не говори. Скажешь хоть слово – сработают ее чары, и ты тоже свихнешься, как я. Без единого слова иди к ней и стреляй в затылок. Потом второй огонь – в сердце, а третий – в утробу. У женщин там средоточие жизни. Пока матка цела, ведьма даже без головы сможет подняться. Сожги утробу, мозг и сердце – тогда умрет наверняка!
Джоакин выпустил его и привалился к стене, лишенный сил. Отчаянье
– Что будем делать, ну?.. – пролепетал лорд Мартин.
– Расскажем графу.
– Ой… а нельзя без этого? Боюсь я…
– Да как иначе? Замок набит людьми, вы ж не спрячете тело!
– Ну… пожжем Перстами, прямо здесь. Улизнем тихонько, скажем: знать не знаем, мы спали.
– Так не выйдет. Альмерцы станут искать, это же их герцогиня. Вспомнят, что вы ушли с нею вместе.
– А мы скажем: гуляли втроем, с тобой и с мумией! Упроси мумию, ну, чтобы подтвердила.
– Нет, милорд. Надо сказать…
Мартин схватил его за плечи:
– Друг, я боюсь! Вит же тоже околдованный. Если скажу, как было, в нем сработают чары. Или прикончит меня, или засунет к волчице в клетку. Святые боги, она меня живьем сожрет!
– Да вряд ли…
В голосе Джоакина не было убежденности. Мартин встряхнул его:
– Сам знаешь, что я прав! Ведьма она, как есть! Вспомни ночь, когда она всех взбунтовала. Был гарнизон у Вита – пальцем повела, и нет никого! Гарри в нее Перстом – а она идет, как зачарованная, даже не вздрогнет! Конец бы нам всем, если б не ее промашка. Не потрудилась тебя околдовать – потому ты и смог…
– Тьма. Не знаю, что думать.
Мартин снова дернул его так, что Джо приложился затылком о стену:
– Слушай, друг! Идем сейчас к ней – и того. А потом расскажем Виту. Когда она того, уже и чар не станет!
– Убьем, что ли?..
– Шшшш! – Мартин зажал ему рот. – Вслух нельзя, оба же сдохнем! Нашлет безумие, пристрелим друг друга. Надо тихонько подкрасться – и хлоп!..
Он замер, прислушался к себе, пытаясь понять, не сработали ли чары. Кажется, нет. Пока что ведьма не услышала их.
– Идем, - шепнул Мартин и потянул засов.
Сделал шаг за дверь – и вздрогнул, как пробитый стрелою. По лестнице им навстречу поднимался Айви.
– Лорд Мартин, это вы?.. Граф ищет.
Джоакин принял решение и крепко взял Мартина за плечо.
– Айви, будь добр, приведи графа сюда. Как можно скорее.
Граф Виттор Шейланд, Избранный, долго рассматривал мертвое девичье тело. Словно это был не труп, а страница мелкого текста, который надлежало прочесть при свече. Усвоив все до буквы, он повернулся к брату и ударил по лицу.
– Ну Вит, зачем!..
Граф ударил снова. И еще. Бил не сильно, но очень обидно, словно щенка. Мартин закрыл лицо руками, Виттор ударил сбоку, прямо в ухо.
– Ай!.. – вскрикнул Мартин и прижал к уху ладонь.
Лицо открылось, граф хлестнул наотмашь по щеке.
– Перестань же, ну!..
Глаза Мартина налились слезами. После нового удара он отдернулся и выставил правую руку. Перст Вильгельма уперся в грудь Виттора.
Граф исчез.
Мартин шарахнулся в одну, в другую сторону. Попятился, влип в стену спиной. Закричал: