Тео. Теодор. Мистер Нотт
Шрифт:
— Интересно, «Лекарское дело» будет Помфри читать? — бормотал Блейз себе под нос, пока Тео подошёл к севшему на свою кровать Малфою.
— Драко, твоё расписание.
Теодор протянул ему бумажку, и худощавый блондин нетвёрдой рукой взял её пальцами.
— Как ты думаешь, Нотт, когда он умрёт? — прошептал Драко едва слышно.
— Что? — Тео подумал, что ослышался.
— Когда умрёт директор?
Нотт почувствовал, что сердце забилось чаще, а на висках и спине проступили капельки пота. Малфой взмахнул рукой и применил какие-то незнакомые чары.
— Нас не слышно, — тихо сказал он. — Изобретение
— Почему ты спрашиваешь? — спросил в ответ Теодор, пытаясь выгадать время.
— Потому что, — взгляд потухших серых глаз Драко Малфоя упёрся в его глаза, — от этого зависит жизнь моей семьи.
Теодор отшатнулся от такой опустошённости в глазах юноши. Он сделал шаг назад, и неловко взмахнул руками, наткнувшись пяткой на чемодан Драко. Нотту было действительно страшно видеть такой мёртвый взгляд того, кто четыре года говорил всем вокруг о своей исключительности и превосходстве, лучился уверенностью и самолюбием.
— Мама писала, что он издевался над ней. Умоляла вернуться. Тётя не дала, и я благодарен ей за это. Он не простил бы провал отца. Он не простит и меня, — прошептал Драко, и из его воспалённых, запавших, тусклых глаз потекли слёзы. — Сделай так, чтобы он жил, Нотт, сделай, чтобы он умер как можно позже. Иначе умрём все мы.
Малфой потянулся к нему руками, как гриндлоу тянется к своим жертвам, и Нотт отшатнулся вновь. Он интуитивно сорвал чары, и пошёл прочь, к своей кровати.
— Я не всесилен, Малфой! — резко вырвалось у Теодора. На восклик обернулся Забини, раздевавшийся перед душем и любовавшийся своим смуглым прессом (на этот раз Теодор даже не подумал о зависти) перед ростовым зеркалом, которое откуда-то достал.
— Что? — спросил мулат.
— Ничего, — ответил Нотт. — Я не могу менять расписания, — зачем-то пояснил он. Забини кивнул.
Лишь холодный душ и переписка с Джинни позволили Теодору успокоиться.
Глава 82
— Магический театр — это настоящая вершина волшебного искусства, — вещал Гораций Слизнорт, поднявшись со своего места. Студенты внимательно слушали.
Второе сентября было понедельником, и Теодор пережил уже три занятия Истории магии с Биннсом, на первом из которых призрак заунывно рассказывал об истории восстания в Тринадцати колониях, а на дополнительных — о, что неожиданно, обстоятельствах истории уже текущего века. О том, как Геллерт Гриндевальд искал секреты магии обскуров в Северной Америке, и как Ньют Скамандер стал там персоной нон-грата.
Помимо Биннса Нотту пришлось посетить так же занятия Флитвика (два) и пару по арифмантике. Сочетание получилось «убойное», и к обеду он уже только и мог, что с пустым видом, погруженный в размышления о всяческой ерунде, патрулировать коридоры по новому расписанию.
Старший префект, гриффиндорец-семикурсник Симонс, определил его патрулировать вместе с Панси наиболее оживлённые в сентябре части замка — галереи вокруг внутреннего дворика, коридоры первого этажа и лестницы к Больничному крылу.
В замке, к удивлению Теодора, не было авроров; как он видел сам, они патрулировали поезд, но остались на посту в Хогсмиде, а здесь, в Хогвартсе, никого не осталось. К концу дня он был уже уставший и
Перед самым ужином он поймал себя на мысли, что, возможно, Джинни, сестра шести братьев и страстная поклонница квиддича, не читала и половины от того. Впрочем, эту мысль он быстро отмел.
— …трансфигурация декораций, чары, что погружают зрителей в постановку, зелья, что помогают стать воистину теми, кого вы играете. Театр невозможен без подготовки, и потому я настоял на открытии такого клуба в этом году. Каждый курс будет обязан определить организаторов, по одному от каждого факультета. Организаторы выберут произведение и определят актёров, а я помогу всем адаптировать его под пьесу. Первыми, в конце октября, выступят семикурсники, затем, в конце ноября, шестой курс, в канун Рождества — пятый, ну, и так далее.
Теодор почувствовал, как взгляды сокурсников — тех, кому вообще было дело, то есть всех девчонок и Забини, — скрестились на нём. Он сконфужено кашлянул.
— Хор многоуважаемого Филиуса поможет создать музыкальное сопровождение, — продолжал Гораций Слагхорн, с которым на следующий день у Теодора стояла первая пара. — Поэтому я хочу сказать, что шестой и седьмой курс должны определиться до конца следующей недели!
За ужином все только и разговаривали о новом преподавателе зелий. То, что декан Снейп оказался на должности профессора ЗоТИ, которая была для него вожделенной, в действительности никем не обсуждалось; студенты старших курсов Слизерина будто бы негласно решили не говорить ничего про Ужаса Подземелий и Пожирателя Смерти, что оставался профессором Хогвартса, несмотря ни на что.
***
Следующим утром кабинет профессора Зелий был полон всех тех, кому в расписании был назначен этот предмет с пометкой «общ.». Здесь были и Гойл, который теребил свои манжеты и спал в рубашке с длинным рукавом по какой-то подозрительной причине, и Дэвис, что хотела быть швеёй и модельером, и Данбар с Гриффиндора, что видела себя писательницей, и Финч-Флетчли с Хаффлпаффа, целившийся в карьеру дипломата в магическом мире — и нервно поглядывающий на слизеринцев, и Аманда Джэйс с Райвенкло, что планировала изучать магглов… всё это было сплетнями и слухами, в целом их набралось двенадцать человек — почти четверть потока не планировала связать свою жизнь с зельями.
Это было крайне много по сравнению с предыдущими годами, Слагхорн так им и сказал.
— Очень жаль, — грустно повторил он. Впрочем, его полное лицо просияло, и он начал рассказывать про разные зелья, которые могут быть полезны независимо от профессии — зелья целебные, обостряющие память, улучшающие сон (и Тео был удивлён услышать, что не только «сон-без-сновидений» существует в мире магии) и прочие.
Наконец, он упомянул про зелье Удачи, Феликс Фелициус.
— Самое главное в этом зелье — соблюдать всю последовательность действий так, как написано в рецепте. Очень немногие могут его сварить правильно, — горделиво тряхнул он головой. — В Британии я знаю лишь троих магов, что способны на это, и горд признать, что все трое преподают в Хогвартсе.