Теология. Введение в богословские дисциплины

Шохин Владимир

Структура предметов литургического богословия на классификационно-описательном уровне (по митр. Макарию [150] ):

[151] [152] [153] [154] [155] [156] [157] [158]

150

Макарий, Митрополит Московский и Коломенский. Введение в православное богословие. СПб., 1884. c. 473–475.

151

Храм, его составные части, их внешнее и внутреннее устройство.

152

Различаются времена дня (первый час и т. д.), недели (воскресение и т. д.) и года (праздники — двунадесятые, великие и остальные, также посты и дни поминовений).

153

Священные

сосуды, необходимые для совершения священнодействий, а также облачения священнослужителей.

154

Среди основных богослужебных книг различаются священно-богослужебные (книги Св. Писания, употребляемые в богослужении) и церковно-богослужебные, содержащие молитвословия дневные (Часослов), «седмичные» или недельные (Октоих и Триодь с дальнейшим делением на Постную и Цветную), годичные (Минеи). Общее руководство — Устав или Типикон.

155

Вечерня, повечерие, полунощница, утреня, часы.

156

Каждения икон и молящихся фимиамом, возжжение светильников и другие священнодействия.

157

Евхаристия — Таинство пресуществления хлеба и вина в Тело и Кровь Господни и причащения ими «верных» — совершается только во время Литургии (которая ради этого и установлена).

158

К обрядам (которые следует отличать от Таинств, в коих «тайно», но непосредственно верующим подается благодать Св. Духа) митр. Макарий относит прежде всего водоосвящение, молебны о здравии, погребение усопших, пострижение в монашество.

Возможности догматической и сотериологической экзегезы священнодействий и их «принадлежностей» на описательном уровне: таинственно-символическое и духовно-дидактическое значение составных частей Литургии (проскомидия, литургия оглашенных и литургия верных), вечерни и утрени, таинства крещения, облачений. Архетип: последование Литургии как последовательность богослужебного изображения событий земной жизни Иисуса Христа [159] .

Историческая литургика (бывшая «церковная археология») — богословская рефлексия на предмет исторического развития отдельных составляющих христианского богослужения. Метод: от генетического осмысления богослужения к его общему смыслу, от исторического анализа — к богословскому синтезу. Один из примеров: исследование первоначальных литургических связей между праздником Пасхи и таинством Крещения. Богословское осмысление происхождения и эволюции христианских праздников (примеры — исторические разделения праздников Рождества и Богоявления, Пасхи страданий и Пасхи Воскресения и др.), истолкование стихир, канонов [160] и других частей соответствующих служб как отдельная область историко-литургического богословия. Значимость исторического исследования самих Служебника и Требника, других памятников литургической письменности, календаря. Историко-богословское осмысление структуры храма как литургически-архитектурного целого, иконографии, гимнографии.

159

Шествие клира с Евангелием есть литургическое со-общение с проповедью Ииусом Христом Его Благой Вести, шествие с приготовленными св. дарами в алтарь — с Его шествием на вольное и искупительное страдание, совершение Таинства и причащение священнослужителей — с Его Тайной Вечерей с Апостолами, Его страданием, смертью и погребением, явление священника со св. дарами — с Его явлением после Воскресения, последнее возношение св. даров перед народом — с Его Вознесением на небо. См.: Пространный христианский катехизис Православной Кафолической Восточной Церкви. Составлен митрополитом Филаретом (Дроздовым). Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2000. c. 57.

160

Стихира — песнопение, состоящее из многих стихов, написанных одним размером и предваряемых, как правило, библейскими стихами. Канон — группа богослужебных песнопений, связуемых тематическим единством (прославление того или иного евангельского события, Богоматери или святого), разделяемых на «песни» (обычно девять или восемь), с дальнейшим внутренним делением.

«Богословие иконы» Л.А. Успенского как иконографическое прочтение Воплощения. Икона — не «портрет», но изображение плоти преображенной, облагодатственной, плоти будущего века. Иконография Преображения — символика апофатического богословия и триадологии. Иконография «Спаса в Силах» — символика эсхатологического богословия [161] .

Мистические измерения православного богословского осмысления богослужения. Евхаристия как вечная актуализация Церкви как Тела Христова (ср. 1 Кор 12:27: Вы — тело Христово, а порознь — члены). Рассмотрение всех священнодействий Литургии под углом зрения ноуменальной соборности и реалистического символизма — установления реальной связи между символом и трансцендентной реальностью [162] . Перспективы обращения к святоотеческому наследию с целью осмысления глубинного смысла богослужения [163] .

161

Успенский Л.А. Богословие иконы Православной Церкви. М., 1994. О сопоставлении богословских концепций иконографии Успенского и прот. С. Булгакова см.: Фельми К.Х. Введение в современное православное богословие. М., 1999. c. 82–94.

162

В этом состоит отличие православной литургической концепции от западного «изобразительного символизма», где, согласно православному «сравнительному богословию», отсутствует то осмысление богослужения, при котором, по словам прот. А. Шмемана, «сама реальность познается, прежде всего, как исполнение символа, а символ как исполнение реальности». — Прот. Василий Стойков. Литургическое богословие. // Богословская конференция Русской Православной Церкви. Православное богословие на пороге третьего тысячелетия. Москва, 7–9 февраля 2000 г. Материалы. М., 2000. c. 135.

163

Преп. Максим Исповедник. Тайноводство. Гл.2: «Созерцание мысленного в символах при помощи видимого есть вместе духовное познание и уразумение видимого посредством невидимого: потому что вещи, которые объясняют одна другую, необходимо должны иметь на себе совершенно точные и явственные отражения одна другой, и связь между ними должна быть неразрывная». — Там же. c. 138–139.

9.2.

Каноническое и церковное право. Некорректные отождествления. «Христианское управление» как обобщение этих двух «правовых юрисдикций». Н.Н. Глубоковский: «каноническое право ограничивается областью „канонических“ или собственно церковных (по происхождению и природе) норм, относящихся всецело к церковной сфере, тогда как „церковное право“ теоретически предполагает всю совокупность правовых прерогатив, какими Церковь обладает и какие может реализовать по всем направлениям своей жизнедеятельности в мире по достоинству „юридического лица“» [164] . Каноническое право как богословская дисциплина — наука о церковных канонах, их статусе и применении.

164

Глубоковский Н.Н. Русская богословская наука в ее историческом развитии и новейшем состоянии. М., 1992. c. 95.

Термин ????? —

«норма», «правило» как поведения, так и веры и истины (ср. Гал 6:16; Филип 3:16; 1 послание Климента 7:2). С IV в. каноны — церковные постановления. В православной церкви каноны — «основные церковные законы, которые составляют фундамент действующего в Церкви права, причем одинаково во всех православных Поместных Церквах во все века церковной истории» [165] . Трулльский VI Вселенский собор 692 г. — первая канонизация 85 церковных правил. Дальнейшие дополнения до 879 г. Несколько опытов систематизации канонов. Окончательное завершение сложения канонического корпуса в 883 г. — Номоканон (Кормчая книга) патриарха Фотия (в 14 титулах): никаких дальнейших прибавлений или сокращений. Степень авторитетности канонического корпуса (практически сопоставлялся со статусом Св. Писания) и неприкосновенность для изменений. В России — «Книга правил св. апостолов, св. соборов вселенских и поместных и св. отцов» (с 1839).

165

Прот. Владислав Цыпин. Каноны и церковная жизнь // Богословская конференция Русской Православной Церкви. c. 108.

Основные области христианской жизни, на которые распространяются действия правил Номоканона. Правила, касающиеся общения с еретиками, раскольниками, иноверными и их обращения; дифференциация степени удаленности от Церкви нецерковных общин. Уставные правила, касающиеся совершения таинств Крещения и Евхаристии, празднования воскресного дня, праздников (Рождество, Богоявление, Пасха), Великого поста и отдельных постных дней; руководства относительно храма и алтаря. Установления, касающиеся церковных соборов — вселенских и поместных (их определения, время созыва, инициатива созыва, состав, задачи). Правила, регулирующие все уровни иерархического строя Церкви, положение, обязанности, взаимообязанности, имущество митрополитов, епископов (в т. ч. избрание и рукоположение, границы их власти), хорепископов (уполномоченные епископа), священников, диаконов, чтецов, клира в целом, мирян. Положение монастырей, обязанности настоятелей, имущество и образ жизни монахов. Институт брака (его нерушимость, вступление в него, обязанности супругов, повторные браки и т. д.), положение вдов, дев и т. д. Церковный суд (общие положения, свидетели и истцы против епископа и клириков, порядок судопроизводства). Основные грехи (отречение от веры, волшебство, убийство — с различением намеренного, полунамеренного, ненамеренного, — прелюбодеяние, извращения, воровство, святотатство и др.) и подробные правила эпитимии, налагаемой за них (с учетом физического и нравственного состояния кающихся). Взаимоотношения церкви с гражданскими властями.

Ранняя история разработки канонического права: чтение с пояснениями (глоссы), попытки устранения противоречий между ними, выработка основных понятий («церковный обычай» и т. д.). Деятельность трех основных византийских комментаторов в XII в.: Аристина (буквалистская трактовка), Зонары («метаправила»: канон позднейший предпочитается более раннему, канон апостольский имеет преимущество перед соборным, соборный — перед «отеческим», среди соборных «вселенский» — перед «невселенским») и Вальсамона (разработка дальнейших критериев предпочтений).

Области рассмотрения канонов у теоретиков церковного права: источники светского и церковного права, соотношение между ними и их реальное взаимодействие, обоснование канонического строя каждой Поместной Церкви в его соотношении с юрисдикцией светской власти. Богословские проблемы — в теории канонического права. Основная из них — осмысление «онтологического» и исторического измерений церковных канонов как таковых и в их практическом применении. Каноны как приложения основ христианского нравственного учения и экклезиологической догматики к естественно меняющейся церковной жизни. Богословские обоснования применимости канонов, сложившихся в ранние эпохи истории церкви, к ее современной жизни. Каноны как критерий церковного законодательства, фундаментальная основа церковного правового сознания и ключ к правильной ориентации в конкретных ситуациях, но не легалистски действующие «законы». Неприкосновенность канонов и одновременное отсутствие необходимости ригоризма в их интерпретации (и даже случаи запретов на него). Неизменность канонов и одновременное отсутствие неизменности в установленных в них правовых нормах (пример: признание икономии, т. е. учета обстоятельств, в трактовке необходимости для епископов каждой области собираться на соборы два раза в год). Буквальное значение канонов и аналогические способы их интерпретации (примеры: возможность применения канона об исчезнувшем институте диаконисс к другим видам женского церковного служения; возможность применения прецедента с одним из епископов к общему запрету поставления епископов на занятые уже кафедры [166] ).

166

См.: Там же. c. 109–110.

9.3.

Некоторые дискуссионные проблемы литургического богословия как теологической науки. Как распределяются сферы догматики и литургики в «евхаристическом богословии» (о сакраментологии см. [Лекция 6.2])? Правомерно ли считать, что только историческая литургика может иметь статус богословской дисциплины, в то время как дескриптивная систематизация составляющих богослужения относится лишь к уставу? [167] Является ли изобразительно-символическое восприятие Евхаристии ее безальтернативной рецепцией, и если является, то что означает ее оценка как «мистериального перерождения литургического благочестия»? [168] Можно ли считать, с точки зрения веры в Боговоплощение, оправданным противопоставление сакрального и профанного языков богослужения или это противопоставление было бы более органично для нехристианских религий? [169] Допустимо ли в экклезиологической перспективе реформирование сложившегося богослужебного устава?

167

Данная точка зрения была безоговорочно высказана в публикации: Рубан Ю.А. Проблемы и задачи Российской литургики // Богословская конференция Русской Православной Церкви. c. 340.

168

Точка зрения прот. А. Шмемана. См.: Прот. Василий Стойков. Литургическое богословие. c. 138.

169

Вопрос, поднятый в публикации: Свящ. Николай Балашов. Развитие литургической культуры: богословский и пастырский аспекты // Богословская конференция Русской Православной Церкви. c. 314.

Некоторые дискуссионные проблемы канонического права. Оправданно ли представление о том, что церковные каноны имеют статус «святых догматов веры, применяемых в деятельной жизни христианина»? [170] Могут ли быть выдвинуты серьезные богословские возражения против идеи о том, что каноны могут меняться или отменяться (вопрос, поставленный перед созывом Поместного собора Русской Православной Церкви 1917–1918 гг.) и является ли решающим здесь свидетельство самих канонов о себе (2-е правило VI Вселенского Собора)? Существуют ли экклезиологические критерии различения среди канонов безусловных и временных? [171] Возможно и оправданно ли появление новых канонов в связи с расхождениями канонического и светского законодательства? Предмет специального осмысления: соотношение церковного и светского «юридизма» (ср. догматика и философия в целом, теэтетика и этика — [см. Лекции 7.3, 8.3]). Позиции крайние (некоторые протестанстские богословы, славянофилы и другие) и позиция «сбалансированная».

170

Мнение известного сербского богослова Иустина Поповича. Цит. по: Прот. Владислав Цыпин. Каноны и церковная жизнь. c. 108.

171

Оба последних вопроса, с привлечением авторитетных мнений, квалифицированно ставятся в публикации: Белякова Е.В. К проблеме канонического сознания // Богословская конференция Русской Православной Церкви. c. 275–282.