Терпение
Шрифт:
– Как это спас? – Ася сама налила себе еще половину стопки, Маринка взяла свою, они чокнулись, выпили, помолчали.
– А я к нему прощаться пришла, - закусывая яблоком, снова заговорила Маринка, - ясное дело, не сказала ему ничего, просто пришла, да ушла. Иду назад, ночь, луна – воот такая дура светит, и я шурую, в тапочках, как ушла из дома, так и иду… Думаю – все, счас приду домой, все таблеточки, что дома имеются соберу, а у меня тогда еще мамкиных полшкафа было. Все выпью потихонечку – и гори оно все синим огнем. И ведь так и сделала бы, Аська, прикинь? Только так подумала, слышу шаги – Мишка за
Маринка налила еще по половине. Выпили и это. Запили водой.
– Так зачем ты травиться-то собиралась, не пойму я? – пьяно спросила Ася.
– Так достало все. Мишка все со своей Дашкой таскался. Влюбился в нее, все у нее на крылечке сидел, она его даже в дом не пускала. Как пошлет его Дашка, он ко мне приходит. Придет, поживет недельку, опять к Дашке шурует, опять у нее на крылечке сидит. Я тут слезы лью, знаешь, сколько я выплакала, наверное, больше Осуги. Потом она его там пошлет, он придет ко мне, меня побьет, как будто я виновата перед ним в чем. Злой, как черт, стоит, глаза чернющие, ноздри раздувает – знаю, все, бить будет… Точно, он бьет, а я только лицо отворачиваю, чтобы глаза-то хоть не выбил. Потом напьется. Потом отходняк у него. Отойдет, и снова – к Дашке. Потом вообще грит мне такой – я женюсь на Дашке, она согласилась, типа того. Ты, грит, на моей дороге больше не стой. А я знаю, что ни фига не пойдет она за него. И мне-то его так жалко, знаешь, как каленым железом по сердцу, вот как жалко его. И точно, приходит потом – она, королева-то эта вообще за другого пошла. Все. Мишка пил тут вообще так, чуть не умер. Я даже в церковь ходила за него Бога молить, чтобы не помер от пьянки такой. – Маринка замолчала, глядя куда-то в пустоту.
– И че? – только и могла спросить Ася.
– Ну не помер, как видишь. А я все стерпела. Смогла как-то…- с улыбкой сказала Марина.
– Как ты стерпела, не понимаю… Я бы не смогла так.
– А, когда любишь, все стерпишь! – махнула рукой Маринка.
– А как ты поняла, что Мишка твоя любовь и есть? – спросила Ася, думая о чем-то своем.
– Чего тут понимать-то? Когда без него воздуха не хватает. И холодно на душе, и больно. Так больно, что грудь разрывается прямо на кусочки. Но, если бы его другая любила, я бы его не стала держать, так хочется, чтобы ему тепло было, чтобы он улыбался… - с нежностью проговорила Маринка.
– Не знаю, - пожала плечами Ася, - мне иногда Леху убить хочется, чтобы только он с Ольгой не был. У тебя такого не было?
–Не, Аськ, не было. Как его убьешь-то, когда жалко его так, и даже, когда терпишь от него боль – то сладко?
***
Пока Ася пила с Маринкой, Колян пришел к Паше. Они сидели на скамейке за домом, рядом в коляске спал Костик. Колька не жаловался на Асю, но друг, видимо, сам что-то понял.
– Что, не ладится семейная жизнь? – спросил Паша напрямик.
Колька пожал плечами.
– А ты не поторопился? Как-то вы сляпали эту свадьбу скоро.
– Нормально все. – Колька потушил кроссовкой сигарету, - Она гуляет, я ее бью, что дальше будет даже думать страшно.
– На фига ты все это затеял? – Паша искренне не понимал друга.
– Да как тебе сказать. Вроде как пожалел ее, что ли…
– Ясно, - вздохнул
– Привет! – сказала она.
– Здорово, - ответил Колька.
– А, вот и сестренка! – улыбнулся Пашка, и толкнул Коляна в бок, - Нянька хорошая, даже с нашими казаками справляется!
– Да ладно тебе, они у вас смирные! – заулыбалась Любка. – Только тяжелые! – с этими словами она поставила Федьку на землю.
– Ты тут не ори, малого разбудишь! – строго сказал Пашка Феде.
– Да, их в этом возрасте фиг разбудишь! – махнула рукой Любка и наклонилась, заглядывая в коляску, - Растет маленько, а то совсем пупсик был!
– Своих тебе пора уже! Ты все с чужими нянчишься! – неожиданно проговорил Пашка.
– Ха! От ветра мне их рожать, своих-то? – весело отмахнулась Любка.
– По сторонам надо было смотреть хорошо! – буркнул Паша.
– Эй, ты чего на меня наезжаешь? – засмеялась Любка. – Коль, чего он меня обижает?
– Да, чего-то у него настроение спортилось, - глядя под ноги, пробурчал Колька.
– Я так вижу, и у тебя не шибко-то радостное? – вопросительно посмотрела на Колю Любка.
– Ты не знаешь, где Аська? – вместо ответа спросил Колян.
Любка только испуганно посмотрела на брата. Тот пожал плечами.
– Леха вроде уехал, где ее носит… - спокойно говорил Коля, - ты это… если увидишь ее, скажи, чтобы домой приходила, мать извет ведь…
– Если увижу – скажу, только я ее не видела, честно… - Любка с жалостью смотрела на Коляна.
Коля только кивнул головой, нашел в кармане пачку, достал сигарету, сунул е в рот, и после этого посмотрел на Любку. Она снова удивилась его светлым глазам и почему-то смутилась. Колька закурил, и проговорил: « Вот интересно, если бы можно было вернуться в прошлое, куда бы вернулись?».
Паша с Любкой переглянулись, не совсем понимая, о чем это он.
– Я бы вот в школу вернулся, – продолжил Колян.
– А чего? Неплохо, - согласился Паша.
– Не, я бы не хотела ни чего возвращать. Да ну нафиг. – тихо проговорила Любка.
Колька посмотрел на нее сквозь сигаретный дым и вздохнул, Паша тоже посмотрел на сестру, но с укором, потому что она упустила Федьку и тот залез в ведро с водой.
***
Этим летом Лешка больше не появлялся в деревне. Ольга не отпускала, тяжело ей было одной с близнецами, тем более что она не могла не знать, что в деревне он обязательно встретится с Асей. Но он все же вырвался из дома, отпросившись с мужиками на рыбалку на Селигер. Среди мужиков была и его подружка то ли по универу, то ли по школе, и Викуля с Илюхой. Обалдевший от собственных детей Леха придумал этот турпоход, пригласил Викулю с Илюхой, которые поддержали идею с радостью. Конечно, они немного удивились подружке Лешки, но быстро к ней привыкли . Они неплохо проводили время, жили в двух палатках, жарили шашлыки, играли в волейбол, купались… И все бы так и прошло гладко, если бы Вика не познакомилась там с Денисом из Твери, обладателем крутого джипа, круглого брюшка, своего бизнеса и не укатила бы с места отдыха с ним, передав Илье свои извинения через Леху.