The Elder Scrolls. На изломе времён. Часть 2. Хаммерфелл
Шрифт:
В общем-то, моя задача состояла только в наблюдении за состоянием здоровья венценосной королевы Элизаны, однако мне всё равно было некомфортно здесь. Я должна была, в случае чего, попытаться спасти королеву. А ещё это ощущение, как будто ты сидишь в окружении сплошных врагов, что было истиной в данном случае. Я не понимала, как все эти миледи и милорды могут сохранять улыбку, пусть даже и напускную, в этой атмосфере лжи и подозрительности.
Спустя полчаса мне перестал лезть в горло кусок от постоянного напряжения (первые двадцать минут я страстно
– По традиции, первый кубок мы выпиваем под мои слова! Дорогие друзья, ещё раз выражаю вам свою признательность за то, что вы прибыли сюда! Я поднимаю сию чашу, как когда-то поднимал её мой отец и отец моего отца, желая мира и спокойствия Хай Року и остальным провинциям Империи! Да стоит великая Империя долго!
Никто, конечно, в его речи не поверил. Ходили слухи, что нынешний король Даггерфолла, внук безвременно почившего Лизандуса, уже много лет строил планы по очередному перевороту.
Венценосцы встали и сделали по глубокому глотку из кубков, зычно согласились с пожеланиями короля и поставили бокалы. Все, кроме говорившего. Король Даггерфолла уронил кубок и схватился за сердце. Послышался скрип плотно сжатых зубов, лицо посерело. Затем он запрокинулся и упал на спину, содрогаясь, будто в конвульсиях.
Начался страшный переполох: короли повыплёвывали всё, что было в их ртах, лекари Даггерфолла, бывшие на пиру, бросились к умирающему королю, стража немедленно схватила недоумевающего дегустатора. На выходах из зала началась толчея, но стража не выпустила из зала ни одного человека.
Мне стало сразу понятно, что эти дилетанты-целители не смогут ничего сделать, а я не собиралась во всё это лезть. Наверняка это один из местных корольков и траванул беднягу, а может и его собственная жена. Если я вмешаюсь – схлопочу немилость на свою голову. Я прекрасно понимала, как легко моя головушка может слететь с моих покатых плеч.
К дёргающемуся в предсмертных конвульсиях мужчине подбежал мальчик лет шести, красивый и аккуратный… и просто невероятно похожий на короля.
– Папа! Папочка, пожалуйста, не умирай, папа! – плакал мальчик на груди у отца. – Кто-нибудь, помогите, пожалуйста, помогите… Помогите папочке…
И тут моё сердце не выдержало. Я рванула вперёд, растолкав толпу, и Гист не успел меня остановить. Я просто не могла смотреть, как мальчик в одночасье становится сиротой на глазах у лицемерных политиков, в душе смеющихся над ним. Не могла представить, что когда-нибудь этот милый парнишка станет либо повелителем интриг, как остальные гости зала, либо их разменной монетой в жестоких играх.
– Отойдите, дайте дорогу! – скомандовала я страже и лекарям, а когда те попытались меня оттолкнуть, добавила. – Я Лаффориэль, та самая знаменитая целительница. Пустите
– Пропустить! – скомандовал маленький принц Даггерфолла. – Немедленно пропустить её к папе!
Вот тут им пришлось подчиниться, спасибо милому пареньку!
Перед поездкой я изучила несколько книг по ядам Тамриэля. Так, судороги, отравленный хватается за сердце, учащённое дыхание. Так, пульс… зашкаливает, сердце колотится как бешеное. Изо рта идёт противных запах скисших огурцов. Я быстро откопала в своих заметках этот яд. Он назывался «Пасынник», потому что пасынки подливали его своим мачехам. Смерть выглядит как внезапный сердечный приступ, но здесь, в кругу политиков Хай Рока, никто и не сомневался, что его величество отравили.
«Пасынник» делают из белены, жира тролля, корня Нирна и ещё пары-тройки не очень приятных веществ. Он вызывает невероятное ускорение работы сердца, что приводит к перегрузу и мучительной смерти от сердечного приступа. Сначала я применила к его величеству заклинание апатии – особый вид магии школы Восстановления, замедляющий все процессы в организме человека на время, пока заклинание подпитывается энергией. Сердце перестало биться, как заведённое, постепенно снижая активность, дыхание выровнялось.
Однако долго держать заклинание сосредоточения я не смогу, нужно срочно принимать меры. Первым делом я вызвала у его величества приступ рвоты, залив много солёной воды. Теперь мне предстояло победить только тот яд, что уже попал в кровь. Пока я держала бедного короля почти при смерти, прибежал Гист с моим бесценным ящиком с лекарствами.
– Гист, - уже полностью мокрая от пота скомандовала я, - ищи пузырёк с нервным угнетателем…
– Да вы что?! – разом заохали целители. – Это же яд!
– Ага, яд… Как говорится, клин клином вышибают! У него перегружено сердце, значит, мы его замедлим! Нашёл, отлично! У него, скорее всего, не работает пищеварительная система, доставай вводное устройство номер один! Да-да, с иглой… отлично, а теперь набирай туда ровно три грамма угнетателя, затем ещё восемь грамм…
– Погоди, Лафф! Я не могу так быстро…
– Поняла, поторопись! Восемь граммов настойки пустырника и пиона. Сколько весит король? – обратилась я к замершей в ожидании толпе.
– 64 килограмма, - отрапортовал лекарь.
– ЧЕГО?! – возмутилась я. – Да у него даже на вид больше восьмидесяти! Ты что, его смерти хочешь?!
– Ох, ошибся… 93…
– Гист, ещё двенадцать граммов раствора для инъекций! – я чувствовала, что начинаю выдыхаться.
– Сделано, - муж протянул мне иглу.
– Нет, не могу отойти, пусть колит целитель, аккуратно, прямо в вену на руке!
Спустя пару секунд после введения инъекции энергия у меня окончательно иссякла, и я упала на бок, тяжело дыша. Приподнялась, прощупала пульс. Сначала он подскочил, но затем упал. Временно жизнь короля была спасена.