The Lie I've Lived
Шрифт:
– Да уж, тебе следует извиниться. Я помню тебя, Августа Синклэр. Когда-то ты была малодушной глупенькой слизеринкой, желающей, чтобы мир подпрыгивал по твоему щелчку. А теперь ты просто протухшая старая ведьма, цепляющаяся за полученную благодаря браку власть.
– Что ты сделал с Сортировочной Шляпой? – обвиняет она меня. – Это ценный артефакт, а ты с ней что-то сотворил! Я подниму этот вопрос на Совете попечителей, обязательно подниму! Они об этом узнают!
Если честно, я потрясен, что меня не додумались обвинить в этом раньше.
–
Пытаюсь действовать дипломатично:
– Шляпа, ты вовсе не облегчаешь ситуацию. Мадам, вам меня не победить. Если вы попытаетесь публично против меня выступить, ваша репутация будет разрушена. Я бы предпочел этого не делать, но только из уважения к вашему внуку.
– Не думаю, что ты положительно влияешь на Невилла. Я ведь могу пересмотреть вопрос, куда послать Невилла учиться в следующем году, – звучит в ответ отнюдь не завуалированная угроза.
– Я мог бы быть вежливым и сказать что-то вроде «тогда могут последовать дисциплинарные меры», но истина в том, что я разотру вас в порошок. Я не в состоянии представить, что вы способны услать его куда-то подальше от своего контроля, и именно по этой причине я полагаю, что вы блефуете. Наконец, если его мать на самом деле выздоравливает – а я молюсь, чтобы это было так, – именно она будет контролировать его будущее.
Она резко уходит, скомандовав Невиллу следовать за собой. Киваю ему, давая понять, что этот раунд за мной.
Хотя сомневаюсь, что битва закончена.
Отойдя от Шляпы, встречаюсь с Флёр.
– Что от тебя хотела эта ведьма? Кажется, ты её разозлил.
– Я кое-куда вмешался, и считаю это благородным делом. А она бы предпочла смотреть на ситуацию иначе.
Моя девушка вздыхает.
– У тебя невероятный дар: ты заставляешь людей желать причинить тебе вред, Гарри. Как говорят в моей семье, «Самый простой способ выиграть бой – не иметь врагов». Возможно, я смогу тебя этому научить.
– Может, позже. Как насчет того, чтобы вернуться в замок и где-нибудь расслабиться?
***
Пару дней спустя я снова в больничном крыле – скорее, вернулся «на работу», чем пребываю там в качестве пациента. Флёр уехала во Францию, навестить Эйми и поболтать с ней о своем, о девичьем; ходят упорные слухи о том, что я – её последний любовник. Когда она вернется, мы посетим ужин во французском посольстве.
Можно было бы намекнуть Пенни, что ей следует там поприсутствовать.
Как ни странно, Снейп до сих пор преподает в подземельях. Только на этот раз на нём одежда Дурмаштранга и «гостевой» кабинет. Старина Гораций Слагхорн принял предложение Дамблдора и с понедельника начинает работу. К сожалению, для меня это означает, что я снова начну посещать класс зельеварения, но можно заработать пару-тройку весомых очков,
У Гермионы налаживаются дела с окклюменцией. Ей ненадолго удалось не пустить меня в разум. Скоро я позволю узнать свою величайшую тайну и ей, и Флёр. Как и с месье Вилорогом, мне не хочется долго скрывать это от Флёр; я знаю, что её уже обучали ментальным дисциплинам.
Я уже говорил раньше: тайны погубили Джеймса и Лили Поттер. Именно поэтому я их так ненавижу.
Задумавшись, чуть не прихлопываю насекомое у себя на руке, и лишь тогда осознаю, что это вернулась домой – ну, или вроде того – моя «муха-шпион».
– Поппи, здесь пока нечего делать. Не возражаешь, если я на пару часиков отлучусь в башню?
Медсестра отрывается от книги.
– Давай, Гарри. Если понадобится, пришлю тебе эльфа.
Быстренько вернувшись в башню, иду в свою комнату. Близнецы пока держатся от меня подальше. Для их же пользы лучше бы так было и дальше. Как только я пересекаю защитный периметр, вставляю шпионку в ухо и начинаю прослушивать в надежде обнаружить что-то полезное. Слышу, как из его кабинета спешно выносят артефакты в то время, когда корабль «покидают». Следующая запись – вопиллер на польском и ворчание Каркарова.
Входит Снейп, и немедленно начинает гудеть Муффлиато. Все равно слушаю, пытаясь хоть что-то разобрать, но это практически невозможно. Накладываю несколько заклинаний, но ничего не помогает.
В расстройстве беру зеркало и зову Бродягу. Тот выглядит несколько утомленным.
– Эй, Блэки! Как там дела?
– Переговоры с великанами идут не так хорошо, как мы надеялись. Сейчас они обещают нейтралитет, но так будет лишь до тех пор, пока у них не появится предложение получше.
Я впечатлен:
– Они не против иметь с нами дело. Это намного лучше, чем мы предполагали.
В ответ он, усмехнувшись, насмешливо-высокомерно задирает нос.
– Я Сириус Блэк. Неужели ты ожидал чего-то меньшего? Слышал, ты там не скучал. Здешние газеты прямо-таки переполнены новостями о вас с Делакур. Есть ли в этих слухах хоть немного правды?
– Вообще-то, да.
– В таком случае, поздравляю, ЭйчДжей! Я тобой горжусь. Ты с ней уже переспал?
Закатываю глаза:
– Надо же, а я-то уж думал, что тебя там немного обучили хорошим манерам. Нет. Я сейчас действую по обстоятельствам, так сказать.
– У тебя есть прекрасная возможность «пощупать» своими руками эти самые обстоятельства, Поттер. Только без обид!
– Никогда не меняйся. Эй, мне требуется источник вдохновения. Точнее, мне нужен способ пересилить Муффлиато. Спроси у Ремуса, нет ли у него каких-нибудь идей.
– Я тоже здесь, Гарри, – отвечает Люпин. Объясняю подоплеку событий касательно моего шпиона и то, что мне требуется, и мы обсуждаем способы ломки чар приватности. Пытаюсь сам наложить Муффлиато, а потом что-то сквозь него услышать, но безуспешно.