Тигр под елку
Шрифт:
Хватит уже! Сделала ошибку! Исправляй! Исправляй, мать твою! А то только пыль в глаза пускать этому зверюге можешь. А реально — вся расслабилась. Растеклась.
И он ведь это видел, сто процентов.
Мое лицо, жалобно подрагивающее при виде его потаскушек.
Мой взгляд, словно у собаки побитой.
Он просто ждал, терпеливо, словно охотник в засаде, ждал, когда я сама приду. Когда свихнусь окончательно от ревности и злости. И соглашусь на все его условия.
Но вот хрен ему!
Не будет такого!
Я выпила чай с клубникой,
И пошла на кухню варить макароны.
А то сладости — это, конечно, хорошо, но надо и жрать чего-то.
И Ваське тоже, она, вон, прозрачная стала совсем от нервов. У нее мать буянила, пару раз уже встречала нас у дверей общаги, кричала, предавая анафеме, как развратниц и сучек. Позор был такой, что до сих пор вспоминать стремно. Тут посмотришь на это дело и снова порадуешься, что твоим на тебя похуй.
И, кроме матери, еще что-то с ней происходило, с подружкой моей тихой.
Что-то, отчего глазищи ее, и без того огромные, еще больше и печальней становились…
А я, занятая своими проблемами, даже толком не могла из нее ничего вытянуть.
— Никого не пускай в комнату, — скомандовала перед уходом Ваське, она кивнула.
— Нет, не пущу. Да и все в курсе, что ты тут… Не зайдут.
— И правильно, — усмехнулась я, окончательно вытирая глаза, — нахлебники чертовы…
И пошла по коридору, по пути шуганув Кристинку, высунувшую любопытный нос из своей комнаты:
— Свали! Не обломится!
— Ой, да больно надо, — сморщилась Кристинка, — чего я, фруктов не видала?
— Судя по твоему поведению, не видала, — рявкнула я, может, излишне грубо, но плевать вот. Надо было на ком-то сорвать ярость. Не на Ваське же. Ей и без того досталось. — Еще раз замечу, что ты в корзинке рылась, выдеру волосы.
— Ой-ой… Смелая какая стала! Чего это? Думаешь, тебя Тигр твой защищать будет? Ой… Чего это я? Он же уже не твой? Вспахал тебя и кинул, да? Ой!
Я подобрала тяжелую кастрюлю, которую кинула в морду Кристинки, вздохнула, пожалев, что та оказалась слишком шустрой, и не удалось попасть.
И пошла дальше, старательно не думая о злых словах Криски-крыски.
Чего думать-то? Их, эти слова, так или иначе, всю неделю мне повторяли. За спиной, правда, а не в лицо.
Потому что я с некоторых пор буйная стала и не церемонилась с теми, кто распускал языки.
Но вообще… Эта ситуация показательной оказалась. Сразу стало понятно: сколько народа вокруг — тупые завистливые сучки.
Они терпеливо ждали, пока Тигран наиграется со мной, и радостно принялись гавкать, стоило нам расстаться.
Причем, все были уверены, что это Тигран меня кинул. Интересно, что бы сказали, если б узнали, что было с точностью до наоборот?
В любом случае, ситуация открыла мне на многое глаза, так что спасибо Тиграше.
Чтоб у него член отсох.
Чтоб он не мог им ни в кого тыкать больше, скотина!
Кроме меня…
Ой, нет!
Это было лишнее! Лишнее!
17
—
Улыбался довольно.
Вздохнув, я сделала шаг назад, пытаясь обойти.
Сашка сдвинулся ровно на то же расстояние.
Все понятно, решил от взглядов и подначиваний к серьезным боевым действиям перейти.
Я, собственно, еще пару дней назад его интерес усилившийся срисовала, но как-то подумала, что ничего, дальше переглядываний, не будет.
Мне не хотелось, вообще никакого ресурса не было для этих вещей.
После нашего душевного разговора с Тиграном, прошло уже больше недели, и жизнь начала входить в свою привычно-безрадостную колею. Плакать я потихоньку перестала, и считала это хорошим признаком, по ночам спала, этого бессовестного гада во сне не видела. Ну, разве что, под утро… Ну хорошо… Каждое утро.
Но на его страницы в соцсетях не ходила. И на страницы всех тех многочисленных девочек, что продолжали тереться рядом с ним и его приятелями, тоже.
Нечего мне там было делать, только нервы себе трепать.
Мне и без того их изрядно трепали все, кому не лень.
Да и сам виновник торжества отличался дьявольской изобретательностью в этом вопросе.
По универу ходили упорные слухи, что Тигр свихнулся, что его поперли даже из секции, потому что он кого-то там очень сильно избил ни за что. А еще говорили, что ночи он проводит в клубах, с телками и выпивкой, бездумно пуская родительское и свое бабло на ветер. И в квартире у него, той самой, помнящей мое короткое, но такое яркое счастье, теперь полноценный шалман: странные приятели, непотребные девки и прочие прелести разгульной жизни.
Кто-то из однокурсников шептался, что все это, потому что дружок его ближайший, Леха Камень, свалил на сборы и соревнования, и теперь за Тигром следить вообще некому. Родня у него далеко, они только бабло присылали, и все. И Тигр тут пошел по наклонной. Покатился.
Мне это было больно слушать.
И еще больнее — верить.
Потому я не слушала и не верила.
Тигр, регулярно встречавший меня у порога универа с неизменными приятелями и телками, крутящимися у тачки, не выглядел хоть сколько-нибудь пропащим. А вот довольным этой жизнью — выглядел.
Небритая морда прямо лоснилась, глаза, цепкие и жесткие, щурились насмешливо.
И волосатая лапа, тискающая очередную накачанную попку, не подрагивала.
Я не знала, спектакль ли это был лично для меня, потому что раньше, до нашего с ним близкого знакомства организмами, я такого рвения за ним не замечала. Или просто у него крышу сорвало от вседозволенности. Или, может, реально Камень уехал, и никто теперь Тигру втык качественный дать не мог. Боялись. Все же, справиться с таким зверюгой мог только Камень…