Тильда. Маяк на краю света
Шрифт:
Аврора развела руками.
— Хотите раковину Финтэ?.. Мне она больше не нужна.
Сирены с интересом вернулись к кораблю.
— Не обманываешь? У тебя есть раковина сбора?! — спросила первая.
Вторая тут же выразила восторг:
— Ведь если мы в нее подуем, они будут должны явиться, как миленькие! Покажи.
Алиса шепнула нам обеим:
— Только после того, как выполнят свою часть сделки.
Но я остановила пылкую Аврору и расчетливую Алису, обратилась к сиренам:
— Простите мою сестру. Мы не можем
— Тиль!
— То есть как — нет?
Я шумно выдохнула.
— Мы с Финтэ не друзья. Но… Ро, ты ведь сама не простишь себе, если причинишь ей ответный вред, даже вот таким образом. Мы. не хотим вмешиваться в вашу войну. И сами не хотим участвовать…
— Оно и видно — постреляли китов, — расхохоталась вторая сирена.
— Не все люди одинаковы, — возразила я. — Как и сирены или друиды. Но наша императрица ищет мира, и хотя бы в этом я с ней заодно. Как и моя сестра. Она погорячилась. У нее… мятежный дух, но доброе сердце.
Я сжала Аврорину ладошку, и подруга пожала ее в ответ.
— Спасибо, я совсем забыла… — и всхлипнула. — Но верю… верю в мир. И в Фарра… верю, что он знал, что делает… — она коснулась собственных губ. — А не с бухты-барахты…
— Они вернутся, — уверила зарю и одновременно себя я. — Непременно.
И фыркнула:
— Ведь с ними дядя Тири… Его величество всегда метко стрелял… А братья Странники? Чего стоят? И Фарр Вайд — это тебе не бродяга с большой дороги. И не забудь про наших демонов.
— Почему они не привязались?.. Тогда мы втянули бы их обратно, и они бы точно не потерялись…
— Потому что… они выполняют отвлекающий маневр… Давай, посмотрим, что наш доктор и твои дуэньи, — как ни было трудно мне, я понимала, что волнениями мы ничем не поможем. Ребята справятся. Они… обещали. А мы должны сделать свою работу. И сохранять спокойствие. — Простите…
Но сирен в шубах на воде уже не было. Когда мы перевесились через корму, чтобы узреть доктора в ларипетре, мы увидели… что наши новые знакомые трутся там. Подают то стамеску, то молоток… Смеются.
— Невероятно, — пробормотала Ро, и снова закашлялась.
Змеи заботливо завились вокруг:
— Теб-бе в к-кроват-ть.
— И горяч-чий ч-чай.
Аврора сипло засмеялась.
— Какой чай, вы что!
— Цикорра.
— Цикорра? Это не чай. Это кофе. И у нас его нет.
— Ес-сть. У Ф-фриды. От С-старика.
— В горш-шке. Рас-стет.
Я потерла переносицу. Сколько тайн. Сколько невозможного. Сколько безвыходных ситуаций, столько и выходов. Доктор Жиль Риньи чинит руль и киль с помощью влюбленного в него внутреннего демона Ро и сирен Льдистого залива, вполне находя со всеми общий язык.
Фарр вместе со Странниками и давно погибшим королем спасает некогда буканбуржский корабль.
Рабы вернулись к работе матросов. Постоянная смена команд, необходимость творческой работы зажигает в их глазах огонек сознания. Благодаря
Нас защищают внутренние демоны наших мужей. И где-то там наши — их. Четыре светящихся шара все еще видны, и свист не стихает…
А буканбуржцы, мерчевильцы и парочка человек с острова Гудру занимаются починкой давшего течь судна в трюме.
У каждой безнадежности всегда есть надежда.
— Тогда… принесите зерна сюда… — приказала я. — И одеяла для Ро. Мы не можем оставить мостик. Пока.
Прямо с камбуза притащили жаровню, и мы устроили возле нее пункт наблюдения. И жарки зерен при случае, едва чан разогреется.
Да, мы поглядывали на море, да, у нас замирали желудки… но была вера в то, что мир не потерян. Потому что… ну, потому что. Он никогда не потерян, пока мы в это верим.
Они вернутся, и мы вместе непременно выпьем цикорры. А пока мы зажигаем огонь, чтобы они знали: мы верим и ждем.
Глава 29
О душевном вечере у жаровни, добре-зле-смысле-жизни и дне, который пришел
Льдистый залив, вечер двадцать шестого орботто.
Никто и не заметил, как темнота упала на палубу, а злой пасмурный ветер улетел прочь. Цикорра едва отправилась охлаждаться на противень. Аврора куталась в одеяла в полузабытьи, и змеи свернулись клубками под ее боками. Я теребила теплый хвост Алисы, уже затрудняясь пересчитать количество ворчливых «оторвешь» в ответ, и сменяла заре компрессы.
Укрыться в каюте она отказывалась наотрез, чтобы в каждый возможный миг выглядывать в море.
Риньи выбрался на руках Агоры и Соции совершенно мокрым и торжествующим одновременно с докладом уставшего Китэ «Капитан, течь устранена, бунтовщик в карцере, затычек из ушей никто не вынимал».
Сирены Льдистого залива на этой фразе расхохотались. Они тоже добрались до кормы и уселись на фальшборт, капая морской водой на доски. С новой перспективы с интересом разглядывали «Искателя» и высыпавших из трюма на палубу, потерявших челюсти матросов.
И я не имела ни малейшего понятия, стоит им позволять или нет. И стоит ли матросам открывать уши, не закончится ли это новым массовым прыжком в холодное море…
Тоскливо искала в темноте четыре синие точки. Или хотя бы две, признаться малодушно. Но не находила ни одной.
Алиса снова ворчала «оторвешь».
Тогда Хью Блейк предложил сиренам чашечку цикорры и душевный вечер в компании матросов империи ОК. Для гарантии перемирия он потребовал по серебряной чешуйке с хвоста. И только тогда позволил матросам вынуть затычки из ушей. Отдал команды, закрепляя штурвал: «Гроты и фок убрать!», «Кливера долой!» и прочее.