Тьма (сборник)
Шрифт:
– Диантус Куин. Царица Муравьиная. Мертва.
– Марки Френч. Мертв.
Вырезки становились все меньше, картинки – более смазанными. Горы цветов, неподвижные лица людей в гробах, с закрытыми глазами. Женщина, попавшая в аварию в кабриолете напротив отеля «Челси» – ей отрезало голову, чисто, будто бритвой, и выкинуло, назад. Фото, которое Хэйли предпочла бы не видеть никогда (но снова не закрыла глаза вовремя).
– Мертвы. Мертвы. Мертвы, – напевала Аврора, тыкая в газетные вырезки пальцем, пока крошки бумаги не полетели вверх, смешиваясь с сигаретным дымом, как пепел.
И внезапно альбом закончился. Аврора закрыла
– Они все мертвы, – глухо сказала она на случай, если Хэйли не поняла.
Хэйли откинулась, кашляя в рукав футболки.
– Что же случилось? – хрипло спросила она. Конечно, она знала ответ. Наркотики по большей части или самоубийства. Одно из которых случилось сравнительно недавно, она даже помнила, как прочла о нем в «Дэйли Ньюс».
– Что случилось?
Глаза Авроры заблестели. Она положила руки на альбом, как на «уиджу» [19] , ее пальцы извивались, будто искали чье-то имя.
19
Уиджа – доска для спиритических сеансов (прим. ред.).
– Они продали души. Каждый. И теперь все они мертвы. Эди, Кэнди, Нико, Джеки, Андреа и даже Энди. Все до одного. Они все считали, что это шутки, но смотри сама..
Она с грохотом положила альбом, и поднялось крохотное облачко пыли. Хэйли поглядела на него, а потом на Аврору. Безрадостно подумала о том, что будет, если скоро вернется Линетт. Впервые стыдливо подумала о том, что же именно случилось на днях в «Царстве Божием».
– Понимаешь, о чем я, Хэйли? Теперь понимаешь?
Аврора провела пальцем, холодным, как лед, и воняющим табаком, по лицу девушки. Хэйли сглотнула.
– Н-нет, – ответила она, постаравшись не вздрогнуть. – В смысле, я думала, у них всех был типа передоз или что-то вроде.
Аврора возбужденно кивнула.
– Именно! Конечно, они это сделали… но потом… так они заплатили…
Заплатили. Продав души. Аврора и ее чудные друзья иногда о таком говорили. Хэйли прикусила губу и прикинулась задумчивой.
– Так они типа продали свои души дьяволу?
– Конечно! – триумфально каркнула Аврора. – Как еще они смогли бы попасть туда, где оказались? Суперзвезды! Богатые и знаменитые! А все почему? Ни у одного из них таланта не было – ни у одного, – но они попали на телевидение, в «Вок» и в кино. Как еще они могли бы такого добиться?
Она наклонилась вперед, так, что Хэйли ощутила приторный ягодный запах ее губной помады, смешанный с запахом джина.
– Они все думали, что заключают удачную сделку, но погляди, как это кончилось – пятнадцать минут славы, а потом – пшик!
– Вау – снова сказала Хэйли. На самом деле она не слишком понимала, о чем говорит Аврора. Некоторые из этих людей, о которых она слышала от Авроры и ее друзей, читала в журналах, были ей известны, но по большей части их имена ничего для нее не значили. Сборище ничтожеств, которое не волновало никого, кроме таких, как Аврора.
Она поглядела на альбом и ощутила колющий холодок в груди. Быстро глянула на Аврору. Обмякшее лицо, глаза, татуировка, будто выцветший фирменный знак. И внезапное прозрение заставило ее тихо хмыкнуть…
«Может, дело именно в этом. Может, Аврора не настолько безумна и эти люди действительно когда-то были
– Это была вечеринка. На «Фабрике», – заговорила она пьяным голосом. – Мы праздновали показ «Скэга» – первого фильма, вышедшего в национальный прокат, он в тот год «Серебряную пальмовую ветвь» в Каннах получил. Знатная была вечеринка, помню, там была огромная ваза от Лалика, с кокаином, а в ванной Доктор Боб каждому давал заторчать…
Часа в три ночи ищейки из прессы ушли, как и большинство новичков, которые ужрались и вырубились или тоже ушли, в «Макс».
Но Кэнди была на месте, и Лиатрис, и Джеки, и Лай Вагал – самые центровые. Я сидела у двери; на самом деле я была в лучшей форме, чем все они, или мне так казалось. И тут я подняла взгляд и увидела парня, которого до этого не видела никогда. Типа люди постоянно приходили и уходили, ничего особенного, но я сидела рядом с дверью, с Джеки; в смысле, это такая шутка была, мы спрашивали людей, есть ли у них приглашение, заворачивали всякую падаль, но клянусь, я не видела, как этот парень вошел. Потом Джеки говорила, что видела, как он вошел через пожарный выход, но, думаю, она врала. В любом случае чудно.
Наверное, я ненадолго вырубилась, поскольку потом вдруг дернулась. Огляделась, а этот парень стоит, и вокруг него все столпились, сгибаясь от хохота, будто он предсказатель судеб или что-то вроде. Он выглядел как цыган, – не то чтобы совсем не так, как все выглядели в те дни, но у него это не смотрелось игрой. В смысле, у него были длинные послушные вьющиеся волосы, золотые серьги, высокие замшевые сапоги, бархатные штаны, весь в черном, красном и лиловом, но на нем это смотрелось, будто он всегда так одевается. Красивый в пугающем смысле этого слова. Очень близко посаженные глаза, сросшиеся над переносицей брови – отметина колдуна, такие брови, – и такой совершенно отчетливый британский акцент. А на людей с британским акцентом тогда все западали.
Так что, очевидно, я что-то пропустила, вырубившись у двери. А теперь встала и, шатаясь, подошла, чтобы поглядеть, что происходит. Сначала я подумала, что он собирает автографы. У него была такая прикольная книжечка в кожаном переплете, как книжечка для автографов, и каждый в ней что-то писал. Боже, подумала я, дешевка какая. Но потом меня осенило, насколько это чудно, ведь все эти люди – не Кэнди, та все готова была подписать – большинство из них, они скорее сдохнут, чем совершат нечто, столь буржуазное, автографы давать. Но вот прямо у меня на глазах они передавали друг другу ручку – классную кроссовскую ручку с золотым пером, помню – даже Энди. Что ж, подумала я, это нужно было увидеть.
Я протиснулась ближе – они писали свои имена. Но это не была книга автографов, вовсе нет. Я такой раньше никогда не видела. На каждой странице что-то напечатано, чудными золотыми и зелеными буквами, но совершенно официального вида, будто какой-то старомодный сборник законов, вроде того. И они писали свои имена, на каждой странице. Сама понимаешь, как в мультике: «Подпиши тут!» И говорю, каждый это сделал – Лай Вагал только что закончил, и парень увидел, как я подхожу. Выставил книгу, пролистал, очень быстро, так, что я увидела все их подписи…