Том 1. Громокипящий кубок

Северянин Игорь Васильевич

1913. Май.

Веймарн.

Мельница и барышня

Постарела труженица-мельница На горе стоит, как богодельница; Под горою барышня-бездельница Целый день заводит граммофон На балконе дачи; скучно барышне: Надоел в саду густой боярышник, А в гостиной бронза и плафон. Я смотрю, вооруженный… лупою: Граммофон трубой своею глупою Голосит, вульгаря и хрипя, Что-то нудно-пошлое, а дачница, В чем другом, но в пошлости удачница, Ерзает на стуле, им скрипя… Крылья дряхлой мельницы поломаны, Но

дрожат, в обиде, внемля гомону Механизма, прочного до ужаса, И пластинкам, точным до тоски… Ветра ждет заброшенная мельница, Чтоб рвануться с места и, обрушася, Раздавить ту дачу, где бездельница С нервами березовой доски… От жары и «музыки» удар меня, Я боюсь, вдруг хватит, и — увы!.. Уваженье к мельнице, сударыня Здесь она хозяйка, а не вы!

1911. Лето.

Дылицы.

Миньонеты

«Да, я хочу твоих желаний…»

Да, я хочу твоих желаний, Да, я люблю твое «люблю»! Но мы уйдем туда, где — лани, Уйдем: здесь больно, я скорблю. Лишь там тебе, моей Светлане, Я расскажу, я распою, Как я хочу твоих желаний, Как я люблю твое «люблю»!

«Ловлю печаль в твоей улыбке…»

Ловлю печаль в твоей улыбке И тайный смех в твоих слезах… Твои глаза блестят, как рыбки, Но сердце — в смутных голосах. Ты в заблужденье, ты в ошибке! Топлю глаза в твоих глазах, — И снова — смех в твоей улыбке, И снова — грусть в твоих слезах!

1910. Март.

Один бы лепесток!

Мне тайно верится, что ты ко мне придешь, Старушка-девушка, согбенная в позоре И взором бархатя затепленные зори, Мне тайно верится — ты бодро расцветешь. Мне тайно верится — ты все еще грустишь О том, что сказано, о том, что не успето… О, разберись в пыли истлевшего букета: Один бы лепесток! — и ты меня простишь, Мне свято верится!..

1910. Февраль.

Чьи грезы?

Я пить люблю, пить много, вкусно, Сливаясь пламенно с вином. Но размышляю об одном И не могу решить искусно. Да, мудрено решить мне это (И в этом вся моя вина!): Поэт ли хочет грез вина, Вино ли просит грез поэта?

1909.

Колыбельная

(Ария Лотарио)

Спи-усни, дитя-Миньона, Улыбаяся шутя… Спи-усни без слез, без стона, Утомленное дитя. Замок спит, и спят озера, Позабудь скитаний дни, С голубой надеждой взора Незабудкою усни. Сердце, знавшее уроны, Зачаруй в уютном сне, — И растает грусть Миньоны, Как снежинка по весне.

1908. Ноябрь.

Мадригал

Ал. Ал. Наумовой

Часто вы мне грезитесь фиалкой — Этим нежным, ласковым цветком; Иногда — таинственной русалкой, Воплощенной грезящим умом. Иногда —

принцессой кроткой, хрупкой, Милосердной даже к комару; И всегда — свободною голубкой, Ввысь летящей к правде и добру!

1907.

Повсеместная

Ее глаза, глаза газели, Синеют в усиках ресниц. Она опустит очи ниц, И щеки вдруг зарозовели. В устах змеящийся укус, Лицо меняет безпрестанно. И волосы, длиннее стана, Немного приторны на вкус. Безкрылой похоти раба, Она приниженно кичлива. Эскиз готов. Пошлоречива Моей натурщицы судьба.

1911. Июнь.

Елисаветино.

По восемь строк

«Вы стоите на палубе за зеркальною рубкою…»

Вы стоите на палубе за зеркальною рубкою И грызете, как белочка, черносливную косточку… Вы — такая изящная и такая вы хрупкая, Вы похожи на девочку и немного на ласточку… Улыбаются весело два матроса у румпела, Капитан донжуанствует, вам стихи декламируя, О таинственном крейсере, о голубке под куполом, То чаруя Мореллою, то Дарьяльской Тамарою…

1910.

«В тебе столько нежности тихой…»

Карменсите

В тебе столько нежности тихой, Но, время бездумно влача, Ты скрыла ее под шумихой Такого ж бездумного дня. Но в каждом движеньи плеча И в склоне твоем над гречихой — В тебе столько нежности тихой… О, если б она для меня!

1910.

Саблино.

«Я приду к тебе, еврейка…»

Я приду к тебе, еврейка, В звездном плеске сонных струй. Отворяй-ка поскорей-ка, Отвори и не горюй! За любовь плати любовью, За измену отомсти: По холмистому горбовью Труп мой в озеро спусти…

1910.

Родель

От Солнца я веду свой древний род!

Мирра Лохвицкая

«От Солнца я веду свой род!» Сказала доблестная Саба. В краю банана, змей и краба Жил впечатлительный народ. Царь слов обратно не берет, Когда звучат слова не слабо… «От Солнца я веду свой род!» Сказала доблестная Саба. Всегда венец! Всегда вперед! — Вот лозунг знойнаго араба. Но в небе грянула гроза бы, Когда бы смел воскликнуть «крот»: — От Солнца я веду свой род!

1911.

Полусонет («Твои горячие кораллы…»)

Твои горячие кораллы Коснулись бледного чела, Как сладострастная пчела, — И вот в душе звучат хораллы. Моя тоска меня карала, И я не пел, и петь не мог. Но ты сняла с души забрало И с песни рыцарской — замок. Без жизни жизнь и сон без сна Теперь окончены. Весна Моей любви поет и трелит… Спеши вдыхать весны цветок, Спеши! И радости поток Нас захлестнет, но не разделит!