Том 38. Полное собрание сочинений.

Толстой Лев Николаевич

* № 13.

Трудно предположить даже и то, чтобы люди, живущіе общей жизнью, занятые вопросами истинной науки о томъ, какъ освободиться отъ препятствій, полагаемыхъ доброй жизни государственностью, патріотизмомъ, ложными вроученіями, захватомъ земельной собственности, а также и вопросами объ упорядоченіи половой жизни, о воспитаніи и другихъ подобныхъ, пришли бы когда-нибудь къ признанію необходимости наукъ, дающихъ аэропланы, грамофоны, взрывчатыя вещества, скоропечатныя машины, подводныя лодки и т. п.

* № 14.

Для

того же, чтобы не поддаваться обману, надо понять, что ученье только тогда настоящее ученье, когда оно не предписывается начальствомъ, чтобы оно было такое, а не такое, и чтобы оно совершалось тогда и тамъ, а главное чтобы за ученье получалась какая либо выгода. Для того чтобъ освободиться отъ обмана, надо понять, что настоящее ученье можетъ быть только тогда, когда оно совершенно свободно.

* № 15.

Средство это, пріобртеніе образованія, дурно и безнравственно уже по одному тому, что выходъ всякаго человка изъ среды трудящихся и приготовляющихъ то, что прежде всего нужно для жизни людей, т.-е. пищу, жилище, одежду и др., уменьшая количество этихъ трудящихся, увеличиваетъ ихъ и такъ часто сверхсильный трудъ и вмст съ тмъ увеличиваетъ число людей, живущихъ на ше трудящихся.

Первая страница черновой рукописи "Ответа польской женщине"

Размер подлинника

ВАРИАНТЫ «ОТВЕТА ПОЛЬСКОЙ ЖЕНЩИНЕ».

* № 1.

Раздленіе и угнетеніе Польши всегда возбуждало во мн величайшее негодованіе. Спасеніе отъ него, думаю, есть одно: то, чтобы Поляки перестали себя считать Поляками, а считали бы себя братьями всего человчества. И я думаю, что такая мысль и дятельность особенно свойственны славянскимъ народамъ и такому народу какъ Поляки, которые перенесли такія тяжелыя испытанія.

Мысль моя состоитъ въ томъ, что избавить польскій народъ отъ eго порабощенія и дать ему свойственное всмъ людямъ благо можетъ никакъ не борьба насиліемъ съ насильниками, не покровительство насильническихъ державъ какъ Россія и другія, но вступленіе на тотъ путь истинно христіанской жизни, при которой вс люди признаютъ себя братьями и потому свободными. Свободу даетъ только любовь, религіозная любовь. Любовь же только тогда любовь, когда непремннымъ условіемъ ея есть неупотребленіе насилія, т.-е. непротивленіе.

* № 2.

Расчлененіе Польши и все то, что совершается въ порабощенныхъ частяхъ ея и въ особенности русскими властями, всегда возбуждало во мн величайшее негодованіе. Но долженъ сказать, что и все, что длалось <и длается теперь> тми самыми Костюшками, Словацкими и др., которыхъ вы упоминаете, и ихъ послдователями для освобожденія Польши, возбуждаетъ во мн удивленіе передъ явной нецелесообразностью этой дятельности, основанной на патріотическомъ паос и возбужденіи.

* № 3.

Спасетъ

же поляковъ <да и всхъ угнетенныхъ людей и вс угнетенные народы> признаніе¹³⁷ закона любви, включающаго непротивленіе тмъ, что такое признаніе не допуститъ Поляковъ длать то, что они теперь длаютъ, давать Русскому, Австріискому, Прусскому правительству произведенія своего труда, отбираемыя отъ нихъ въ вид податей <прямыхъ и косвенныхъ> и даже участвовать въ этомъ отбираніи и еще мене участвовать въ совершаемыхъ противъ нихъ насиліяхъ, поступая въ русское, австрійское, прусское войско.

* № 4.

Только такая не дятельность, a воздержаніе отъ всякой противной любви дятельности, т.-е. именно непротивленіе злу насиліемъ, только одно такое непротивленіе, освобождая каждаго человка отдльно, можетъ освободить и порабощенные народы, въ томъ числ и польскій. Свободу даетъ людямъ не какое либо то или другое государственное устройство, а только истинное соответствующее времени религіозное понимание жизни. А такое религіозное пониманіе жизни, соотвтствующее степени развитія и духовнымъ требованіямъ людей нашего времени, есть только одно: христіанское ученіе любви. Любовь же только тогда любовь, и только тогда производить свойственныя ей благія послдствія, когда непремннымъ условіемъ ея есть одинаковое любовное отношеніе ко всмъ людямъ и не употребленіе насилія ни при какихъ условіяхъ, т.-е. непротивленіе, то самое непротивленіе, которое кажется вамъ, да и очень многимъ, источникомъ всхъ теперешнихъ и еще худшихъ будущихъ бдствій.

* № 5.

И удивительное дло, тотъ самый страхъ передъ непротивленіемъ, который выражаете вы — членъ жестоко порабощеннаго Польскаго народа, да я думаю и вс земляки ваши выражаютъ и члены другого безъ сравненія боле древняго и чуть не въ 10 разъ боле многочисленная, чмъ Поляки, и высоко развитого народа, терпящаго еще худшее порабощеніе. Я говорю объ Индусахъ.

* № 6.

Вдь порабощены бываютъ милліоны сотнями только потому, что сами эти милліоны, не признающіе закона любви, не допускающаго насилія, посредствомъ обмана вовлекаются въ порабощеніе самихъ себя. Отдльные люди, не признающіе закона любви ради личной выгоды, соглашаются совершать, содйствовать или хотя быть готовыми къ совершенно насилія надъ своими братьями. Такихъ людей набирается все больше и больше и наконецъ слагается то сложное устройство, въ которомъ живутъ народы и при которомъ вс люди участвуютъ въ порабощеніи другъ друга.

Съ древнйшихъ временъ существовало и существуетъ среди людей, не знавшихъ закона любви, живущихъ по закону борьбы и насилія и основанное на завоеваніи устройство человческихъ обществъ, государствъ, народовъ. Для порабощенія этихъ обществъ, государствъ, народовъ поработителямъ нашего времени не нужно уже завоеваній, какъ это длали Атиллы и Чингисъ ханы, имъ нужно только, не разрушая существующего насильническаго устройства, а напротивъ поддерживая его, занять мсто прежнихъ поработителей. Это длалось и длается въ Польш.