Том 5. Рассказы и пьесы 1914-1915
Шрифт:
Тот.Люблю, царица. Я твой придворный шут.
Консуэлла (кушает).А когда я уйду, ты возьмешь себе другую царицу?
Тот (делая реверанс).Я последую за тобою, несравненная. Я буду нести твой белый шлейф и утирать им слезы. (Притворно плачет.)
Манчини.Чурбан! (Смеется.)Но как жаль, Тот, что прошли эти чудесные времена, когда при дворе Манчини кривлялись десятки пестрых шутов, которым они давали
Тот.Мы служим тому, кто платит, — что поделаешь, граф!
Манчини.Но разве это не печально? А ты представь только: мы сидим в моем замке; я у камина потягиваю вино, а ты у моих ног болтаешь глупости, звенишь бубенчиками и развлекаешь меня. Кое в чем пощипываешь и меня, это допускалось традициями и нужно для циркуляции крови. Потом ты мне надоел, мне захотелось другого — и вот я даю тебе пинка… Тот, как бы это было прекрасно!
Тот.Это было бы божественно, Манчини!
Манчини.Ну да! И ты получал бы золото, очаровательные желтенькие штучки. Нет, когда я разбогатею, я возьму тебя — это решено.
Консуэлла.Возьми его, папа.
Тот.И когда граф, утомленный моей болтовней, даст мне пинка сиятельной ногою, я лягу у ножек моей царицы и буду…
Консуэлла (смеясь).Ждать того же? Ну, я кончила. Дай мне платок, папа, вытереть руки, у тебя в том кармане есть второй. Ах, господи, еще нужно работать!
Манчини (тревожно).Но не забудь, дитя!
Консуэлла.Нет, сегодня я не забуду. Поезжай.
Манчини (смотрит на часы).Да, пора уже. Он просил меня заехать за ним, когда ты будешь готова. Пока я вернусь… тебе еще надо переодеться. (Смеется.)Signori! Mie complimenti! [15] (Играя палкой, удаляется.)
Консуэлла садится в угол дивана, укутавшись платком.
15
Синьоры, мое уважение! (ит.)
Консуэлла.Ну, Тот, ложись у моих ног и расскажи что-нибудь веселенькое… Знаешь, когда у тебя нарисован смех, ты красивее, но ты и так очень, очень мил! Ну — Тот? Отчего же ты не ложишься?
Тот.Консуэлла! Ты выходишь за барона?
Консуэлла (равнодушно).Кажется. Барон висит на ниточке. Тот, там, в бумаге, остался один бутербродик, скушай.
Тот.Благодарю, царица. (Ест.)А ты помнишь мое предсказание?
Консуэлла.Какое?.. Как ты быстро глотаешь — что, вкусно было?
Тот.Вкусно. Что если ты выйдешь
Консуэлла.Ах, это! Но ведь ты шутил тогда?
Тот.Как знать, царица. Иногда человек шутит, и вдруг выходит правда: звезды напрасно говорить не станут. Если даже человеку трудно бывает раскрыть рот и сказать слово, то каково же звезде — ты подумай!
Консуэлла (смеется).Еще бы — такой рот!
Тот.Нет, моя маленькая, на твоем месте я бы очень задумался. Вдруг ты умрешь? Не выходи за барона, Консуэлла!
Консуэлла (думая).А что такое — смерть?
Тот.Не знаю, царица, никто не знает. Как и любовь! Но ручки твои похолодеют, и глазки закроются. Ты уйдешь отсюда — и музыка будет играть без тебя, и без тебя будет скакать сумасшедший Безано, и без тебя Тили и Поли будут играть на своих дудочках: тили-тили, поли-поли…
Консуэлла.Не надо! Мне и так грустно, Тотик. Тили-тили, поли-поли…
Молчание. Тот взглядывает на Консуэллу.
Тот.Ты плакала, Консуэллочка?
Консуэлла.Да, немножко, меня расстроил Альфред. Но подумай: разве я виновата, что сегодня у меня не выходит? Я же старалась, но если у меня не выходит!
Тот.Отчего?
Консуэлла.Ах, я не знаю. Тут что-то есть такое… (прижимает руку к сердцу)я не знаю. Должно быть, я больна, Тот. Что такое болезнь? Это очень больно?
Тот.Это не болезнь. Это чары далеких звезд, Консуэлла! Это голос твоей судьбы, моя маленькая царица!
Консуэлла.Не говори, пожалуйста, глупостей. Какое дело звездам до меня? Я такая маленькая. Глупости, Тот! Лучше расскажи мне другую сказку, которую ты знаешь: про синее море и про тех богов, знаешь? — которые так прекрасны. Они все уже умерли?
Тот.Они живы, но они скрываются, богиня.
Консуэлла.В лесу и на горах? Их можно встретить? Ах, Тот, подумай: вдруг бы я встретила бога и он взглянул на меня! Я бы убежала! (Смеется.) Асегодня утром, когда не было завтрака, мне вдруг стало так скучно, так противно, что я подумала: хоть бы пришел бог и накормил меня! И только что я подумала, вдруг я услыхала… честное слово, правда! услыхала: Консуэлла, кто-то зовет. (Сердито.)Пожалуйста, не смейся!
Тот.Разве я смеюсь?
Консуэлла.Честное слово, правда. Ах, Тот, но ведь он не пришел. Он только позвал и сам скрылся, ищи его! А мне так больно стало и вот до сих пор болит… Зачем ты напомнил мне детство? — я его забыла совсем. Там было море… и еще что-то… много, много… (Закрывает глаза, улыбается.)
Тот.Вспомни, Консуэлла!
Консуэлла.Нет. (Открывая глаза)Все забыла! (Обводит глазами комнату.)Тот, ты видишь, какая афиша будет на мой бенефис? Папа сам придумал, и барону нравится, он смеялся.