Торговец смертью
Шрифт:
– Ты слишком хорош для старика, - сказала она.
Крейг ущипнул её и она взвизгнула.
– Вы, молодежь, сейчас так плохо воспитаны, - сказал он.
Софи покорно покаялась:
– Да, мсье. Прошу прощения, мсье, - и подкатилась под него, дразня и стараясь, чтобы он снова захотел её.
– Я читала о том, когда так занимаются любовью, - сказала она, - В книге Эрнеста Хемингуэя. Девушка любила парня, который был солдатом. Он должен был убивать своих врагов.
– Крейг напрягся и она придвинулась ближе к нему, не понимая.
– У неё было так мало времени. Как и у меня... У тебя же есть девушка, правда? И ты вернешься к ней,
Крейг начал было говорить: - Я должен, - но прежде чем он смог ответить, она страстно поцеловала его и прильнула всем телом, требуя, чтобы он снова любил её.
Наконец они заснули. А на рассвете ещё раз искупались, оделись и вернулись в отель. Мария была уже там вместе с Грирсоном, который выглядел злым и сонным. Мария все рассказывала ему о Детройте.
– Эй, что с вами случилось?
– спросила она.
– Мы купались при луне, - ответила Софи.
– А мы только разговариваем. Я предложила тоже, но он отказался.
– Она казалась удивленной.
Софи покосилась на Крейга, но тот покачал головой.
– Представляешь, мой тоже, - сказала она.
Мария засмеялась и провела рукой по струнам своей гитары. .
Глава 1
4
На следующий день из Ниццы приехал Эшфорд. Это был высокий, элегантный темноволосый мужчина, выглядевший несколько раздраженным. Он знал, что эти двое - мастера своего дела и весьма крутые парни. Они так и выглядели. Брюнет, с которым он встречался прежде, смотрелся не так уж плохо, при других обстоятельствах он мог быть даже симпатичным, но другой, с бородой, - абсолютно стальной человек, слишком жестокий и решительный, чтобы ограничиться одними словами. Он с удовольствием бы исчез и предоставил этим боевикам действовать самостоятельно. Когда он заговорил с ними, в его голосе слышалась горечь.
Грирсон заметил:
– Успокойся. Ведь ты же на нашей стороне. Именно поэтому Джон тебе платит.
– Мне очень жаль, - сказал Эшфорд.
– Все это ужасно тяжело для меня. Дважды меня едва не схватили. Я уже много недель только этой работой и занимаюсь.
– Как только наш общий друг вернется, ты будешь свободен, - пообещал Грирсон.
– Он должен вернуться завтра, - сообщил Эшфорд.
– Офис расположен на улице Демулен, это недалеко от площади Массены. Он сначала заедет туда, а потом отправится на виллу. Та почти в самом Вийефранш. Я примерно представляю его перемещения до вечера. Если вы не возражаете, то я бы остался здесь, пока вы не... пока вы все не сделаете.
– В этом нет необходимости, - отрезал Крейг.
– Я могу вам понадобиться, - сказал Эшфорд.
– Он очень опасен. Если бы не это, я не стал бы вам помогать. Он опасен. Просто дьявол во плоти. Он уничтожает людей. Он погубил моего друга. Я не могу ему это простить.
– Он помолчал, потом продолжил, - Вы обещаете, что капитан Ля Валере не пострадает?
– Он не должен пострадать, - сказал Крейг.
– Он не кровожаден, совсем не так как тот, другой. Но те ужасные вещи, которые тот заставляет его делать - они его губят. Превращают его в зверя. Это так ужасно - сидеть и наблюдать как тот, кого ты любишь, деградирует, превращается просто в глину в его руках. Я не позволю ему это делать.
– Он содрогнулся.
– Думаю, вам лучше поехать в Ниццу сегодня. Я заказал для вас номер в "Риальто". Это на Променад дез Англез. Вы можете зайти выпить по соседству в новое казино в девять часов вечера. К тому времени я буду там и постараюсь сообщить
– Мы будем там, - пообещал Крейг.
– Хорошо, - Эшфорд поднялся, чтобы уйти.
– Мне действительно нужно вернуться. Я просто вынужден сделать это.
Когда он ушел, Крейг спросил:
– Чем он занимается?
– Проектирует пляжные костюмы, - сказал Грирсон, - для дам с полными фигурами.
– Хороший способ научиться быть смелым, - заметил Крейг.
Грирсон собрался ехать, но Крейг не спешил.
– Целый день в нашем распоряжении, чтобы добраться до Ниццы, - сказал он и решил немного позагорать. Люди Сен-Бриака не знали, что они здесь, и к тому же предстояло убить немало времени до встречи с Эшфордом. Оставаться в Сен-Тропезе было безопаснее.
– Ты хочешь снова встретится с этой француженкой, - сказал Грирсон.
– Она мне нравится, - признал Крейг.
– Почему я не могу провести время с тем, кто мне хоть немного нравится?
Промелькнули воспоминания о последней встрече с Маклареном и, словно по контрасту, вернулись чувство ответственности за Тессу и то наслаждение, которое он испытал в объятиях Софи. Да, они не облегчат убийство Сен-Бриака. Теперь он почувствовал разницу. Теперь он стремился к жизни, а не к смерти. Смерть была всем, что он знал, она была его движущей силой, смыслом его существования, его страстью. Он убивал быстро и точно, как это делают животные; без угрызений совести. Он не сомневался в то, что должен сделать: Сен-Бриак должен умереть; но этот раз станет последним. Макларен правильно понял его тогда, в ту ночь в Сицилии, но это произошло потому, что Макларен представлял его одиноким человеком, навсегда одиноким.
Он никогда не допускал возможности, что такие женщины как Тесса и Софи смогут обогатить его жизнь, и даже, может быть, заставить подвергать её опасности.
– Это не твое дело - любить людей, - сказал Грирсон.
– Послушай, - вспылил Крейг, - когда начнется работа, я сделаю то, что должен. А до того времени я намерен развлекаться по-своему. И могу завести девушку, если захочу.
– Он зевнул и растянулся в нагретой солнцем комнате.
– Они сказали, что будут на пляже "Таити", - бросил он Грирсону, - я тоже собираюсь туда.
Грирсон проворчал, но пошел вместе с ним.
На пляже загорелые тела обоих мужчин прекрасно выглядели среди золотистых россыпей песка. Другие тела лежали рядами как сардины, ожидающие упаковки в банку; неуклюжие толстые тела, изможденные худые тела, просто нескладные тела, и изредка тела элегантные, пропорциональные, великолепные. Крейг увидел золотистую головку, двигавшуюся параллельно берегу, бросился к морю, в три прыжка преодолев отделявшее его расстояние, нырнул и поплыл к ней торопливым кролем. Грирсон посмотрел вслед, а потом покачал головой в сердитом восхищении. Явно было что-то, в чем ему до Крейга было далеко.
Крейг подплыл к Софи, нырнул под неё и вынырнул с другой стороны. Девушка продолжала плыть, движения её были размеренны и неторопливы.
– Ты передумал?
– спросила она.
– Не могу, - ответил Крейг.
– Мне очень жаль, Софи.
– Мне тоже очень жаль, - сказала Софи, повернулась к нему и бросилась в его объятия, они вместе нырнули вниз и целовались, целовались, целовались её полуобнаженное тело крепко прижималось к нему. Когда они вынырнули, она высвободилась и поплыла к берегу. Он медленно и лениво последовал за ней и мелководье они преодолели вместе.