Товарищ "Чума" 5
Шрифт:
— Скажи, ты знакома с Вилигутом, Глория? — спросил я. — Карл-Мария Вилигут.
— Вилигут-Вилигут… — шептала ведьма, пытаясь вспомнить названное мной имя. — Не могу припомнить ни одного практикующего малефика с подобным именем, Месер, — призналась она через минуту.
— Жаль, — вздохнул я, — мне бы пригодилась эта информация…
— Нет, постойте, я вспомнила, Месер! — победно заявила ведьма. — Уж не имеете ли в виду старика-Вилиготена, жалкого шута, бледную пародию на своих поистине великих предков?
— Не знаю, может быть…
— Это не тот
— Да-да, скорее всего, это именно он.
— Можете не переживать, Господин, — она презрительно усмехнулась, — все его тайны давным-давно прогнили и покрылись плесенью. Никто из одарённых его серьёзно не воспринимает. Поэтому-то ему и приходиться вешать лапшу на уши простакам.
— А разве он сам не одаренный? — задал я следующий вопрос, поскольку сведения Глории несколько не совпадали с моими данными. «Мой» нацист-колдун обладал поистине могучей силой, с которой мы с лешим едва-едва справились. — Может быть, есть еще один Вилигут?
— Нет, — мотнула головой ведьма. — Второго такого деятеля еще поискать. Он, хоть и одарённый, но ничего собой не представляет. Просто пустое место. Он — «магический инвалид», начисто лишённый своего источника силы.
— А разве такое бывает? Ну, чтобы одарённый и без источника? — спросил я, поскольку такой информации не было ни в веде, ни в записках основателя. — Ты пойми, я ведь совсем недавно на колдовском пути, — пришлось пояснить мне, после того, как Глория удивленно на меня посмотрела. — А память первого всадника мне пока полностью не доступна. Так что я пока тыкаюсь в колдовском промысле, как слепой кутёнок…
Ведьма понятливо кивнула и продолжила свой рассказ:
— Несколько веков назад схлестнулись между собой две семейки могучих малефиков — собственно, Вилиготены — бесспорные короли тогдашнего колдовского сообщества, род которых насчитывал тысячелетия, и Зигхардинги — молодые, но сильные выскочки, решившие оспорить у них этот титул. Свара между ними была знатная — только пух и перья летели по всей Европе. Многие чародеи тогда сгинули. В результате противостояния победили Вилиготены, но… — Ведьма сделала небольшую паузу, чтобы перевести дух.
— Похоже, что это была «Пиррова победа[1]»? — догадался я.
— Вы правы, Месер, — лишь подтвердила мою догадку Глория, — это был именно такой случай. Вилиготены взяли верх, полностью уничтожив клан Зигхардингов, а также ликвидировав всех их союзников, сторонников и даже сочувствующих. Однако, посмертное проклятие, наложенное совместными усилиями самых могучих колдунов поверженного рода, настигло Вилиготенов через несколько лет. Все наследники, родившие после этого эпического противостояния, имели задел. Они даже проходили инициацию, получали дар, но больше на колдовском поприще ничего сделать не могли — в их «духовной системе» отсутствовал один, но очень важный элемент — источник, с помощью которого ведьмак-колдун-чародей аккумулирует в резерве силу из окружающего эфира.
—
Причём, ведь и подали это блюдо как подобает — слегка подостывшим. Ведь победившая сторона праздновала победу, даже не подозревая, что ждёт их потомков в будущем. Дети Вилиготенов даже не лишились своего дара, но никогда больше не могли прикоснуться к силе. Хотя она всё время была рядом — только руку протяни. Но после проклятия Зигхардингов эта сила, по сути, превратилась в локоть, который близко, но укусить его вряд ли получится! Очень и очень изощрённая месть!
— Оценили красоту замысла, Месер? — словно догадавшись о моих мыслях, произнесла ведьма.
— Это не месть — это песня! — Кивнул я.
— Еще какое-то время Вилиготены продолжали удерживать ведущие позиции, пока не умер последний полноценный колдун из их династии. К слову, он сумел продержаться больше тысячи лет. А вот после его смерти семейка Вилиготенов была предана забвению, и растеряла практически всё, что удерживала в течении веков и тысячелетий: власть, силу, богатства. У их потомков…
— У Вилигута имеются родственники? — перебил я Глорию, поскольку это был очень важный вопрос.
— Нет, Вилигут последний из этого рода, — добавила она, — с его смертью прервётся самая древняя династия колдунов в нашем мире. Хотя, по слухам, где-то в Египте еще имеются одаренные потомки древних фараонов. Так вот, всё, что осталось у Вилигута, — вернулась она к тому месту на котором я её перебил, — это древние тайные знания его рода. Но насколько они работоспособны — никому не известно. Они спрятаны в его родовом замке, магическая защита которого до сих пор незыблема, иначе на древнее богатство уже бы давно кто-нибудь наложил свои загребущие ручонки. Я утолила ваше любопытство, Месер? — спросила ведьма, закончив своё повествование.
— Более чем, Глория, более чем! Спасибо! — от души поблагодарил я ведьму. — Было очень познавательно.
— Вот видите, Господин, уж кого бояться, то только не этого шута Вилигута, — с усмешкой произнесла она. — Так что поезжайте спокойно в Берлин и делайте… ну, что в там хотели…
— Я бы рад с тобой согласиться, Глория, только твои сведения несколько… э… устарели, что ли…
— В смысле? Вы хотите сказать, что эта бездарность Вилигут нашел способ снять с себя древнее проклятие? Нет, не верю! — убедительно заявила она. — Его великие предки не смогли, а это ни к чему не пригодное ничтожество… Нет, нет и нет!
— Я не знаю, — признался я, — сумел ли он снять древнее проклятие, либо нашёл какой-то хитрый способ его обойти. Но я пережил два мощных нападения. Причём, нападал он удаленно, находясь, по всей видимости в Берлине…
— А вы находились здесь, Месер? — Глаза ведьмы превратились в два чайных блюдца. — Да вы себе представляете, какой силой нужно обладать, чтобы дотянуться из Берлина до этих всё еще диких русских лесов?
— В том то и дело, что представляю… Его первый удар мы едва выдержали…