Товарищ "Чума" 5

lanpirot

empty-line/>

[1] Научно-техническая революция (НТР) — радикальное преобразование производительных сил, качественный скачок в структуре и динамике развития производительных сил. Часто её называют Третьей промышленной революцией.

Научно-техническая революция в узком смысле — коренная перестройка технических основ материального производства, начавшаяся в середине XX в., на основе превращения науки в ведущий фактор производства, в результате которого происходит трансформация индустриального общества в постиндустриальное.

Современная эпоха НТР наступила в

середине 1940-х — середине 1960-х годов 20 века в СССР. Именно тогда зародились и получили развитие её главные направления: автоматизация производства, контроль и управление им на базе электроники; создание и применение новых конструкционных материалов и др.

[2] «В то время, как наши космические корабли бороздят просторы Вселенной…» — цитата из фильма «Операция „Ы“ и другие приключения Шурика»

Глава 18

Из-за незапланированного посещения убежища Королевой Маб перехватить кого-нибудь из сотрудников профессора Волли Хорста мне с утра так и не удалось. Вот гребаные фрицы со своим набившим оскомину «Ordnung muss sein» — «Порядок должен быть». Хоть бы одна сволочь на работу опоздала! Так нет же — хрена с два такое произойдет, если только не при смерти такой ретивый служака будет лежать.

У нас, конечно, с этим всё иначе устроено. Ну кто, скажите, не опаздывал на работу никогда? Каюсь, и сам грешен. Пусть и нечасто, но бывало. И никаких душевных терзаний я по этому поводу не испытывал.

А эти фрицы… Порядок у них, похоже, в крови. А всё чертов Мартин Лютер[1], произведения которого пользовались огромной популярностью в германоязычных странах на протяжении нескольких столетий. Ведь это именно он создал афоризм «Ordnung muss sein unter den Leuten»[2], и эта фраза стала крылатой, сократившись при этом до «Ordnung muss sein» и приобретя современный смысл.

В общем, прорваться в институт профессора Хорста под личиной кого-нибудь из его сотрудников не удалось. Был, правда, еще вариант скопировать кого-нибудь из нацистов, стоявших на вертушке у самых дверей. Но боюсь, что никого из них дальше ворот не пускают, и это будет просто потерей времени и одной из заготовленных заранее печатей «доппеля».

Мы молча сидели с Бомбадилом на заднем сидении машины напротив входа в институт Хорста и тупо пялились на закрытые входные двери. На водительском сидении затихарился водитель автомобиля — молодой фриц в форме штурммана СС, которого Том остановил, едва мы вышли из зачарованной арки на Кётенскую улицу.

Едва машина затормозила у обочины, Бомбадил щелкнул перед носом водителя пальцами, а я «увидел» как с его руки срывается довольно причудливый в исполнении конструкт, который, впрочем, я был в состоянии воспроизвести, если бы у меня было время. Заклинание приклеилось водителю прямо к лобешнику, лишая воли и подчиняя ведьмаку.

Глаза молодого нациста осоловели, и он глухо и невыразительно произнес:

— Куда изволите ехать, господа?

Том назвал адрес, и мы, с комфортом развалившись на широком пассажирском сиденье, покатили куда-то в западном направлении. Города

я не знал, поэтому просто расслабился, наблюдая в окно за проплывающей за стеклом обыденной людской суетой. На первый взгляд столица Третьего рейха практически ничем не отличалась от любого другого мирного города, разве что повышенным содержанием людей в военной форме. Никаких особых разрушений по нашему маршруту пока не встречалось.

Насколько я помнил, в начале 1940-го года атаки с воздуха на Берлин носили эпизодический характер и выполнялись одиночными бомбардировщиками Королевских ВВС Великобритании. Но с развёртыванием битвы за Англию ответные налёты англичан на Берлин во второй половине 1940-го года стали принимать систематический характер. В 1941-ом и 1942-ом годах англичане сосредоточились на воздушной борьбе над Западной Европой, в связи с чем атаки Берлина почти прекратились — за 1942-ой год, если мне не изменяла память, было зафиксировано всего лишь 6-ть появлений британских разведчиков над Берлином.

А вот наши летчики-асы как раз в 1941-ом году провели несколько удачных авианалётов на Берлин. И я неожиданно припомнил, что буквально несколько дней назад — в ночь с 29-е на 30-е августа 1942-го года столицу нацистов должны были основательно «проутюжить» 37-емь наших самолетов из сотни, поднявшихся с аэродрома. Это был ответный удар на варварскую немецкую бомбардировку Сталинграда 23-его августа 1942-го года.

Остальные ушли на вторичные цели: город Штеттин — три самолета, Кольберг — два самолета, Данциг — семь самолетов и Кенигсберг — 24-е самолета. Еще 13-ть самолетов бомбардировали объекты на советской территории, которая была оккупирована немцами. В объяснении причин ухода на запасные цели указывались технические и навигационные проблемы, а также самочувствие экипажа.

Их можно было понять: долгий полет над вражеской территорией с непростыми в управлении самолетами и с не самым совершенным техническим оборудованием выматывал даже самых крепких физически и морально пилотов. Действительно, лучше было уйти на запасную цель, чем рухнуть по пути к Берлину, потеряв все — самолет, людей и время.

Но всё-таки, даже 37-ем самолётов, долетевших до Берлина — это ничтожно малое количество, чтобы нанести фрицам хоть какой-то ощутимый урон. А недавний налёт имел больше психологическое воздействие, чем разрушительное. По крайней мере по маршруту нашего движения никаких последствий авианалета не попадалось. Более основательно бомбить Берлин начнут уже скоро — в сорок третьем году.

Время бежало, а мы продолжали тупо стоять у обочины и пялиться на закрытые двери чертовой конторы Хорста. Я уже успел аккуратно раскидать свою магическую сеть и проверить институт на наличие магии. Кроме каких-то старых проявлений силы, причем какого-то непонятного мне происхождения, да еще и с явным «оттенком» мертвечины, я в помещении не обнаружил. Так же не нашёл никаких охранных конструктов, о чем и сообщил Бомбадилу, который в силу своего неугомонного характера уже откровенно скучал, накручивая на палец свою растрёпанную рыжую бороду.