Элла — вот —я вам скажу… я попросить вас должен…послушайте…
ЭЛЛА:
Какая карта? Чет?
ГАНУС:
Чет — все равно… Послушайте…
ЭЛЛА:
Восьмерка.Я загадала. В десять ждет Клиян.Когда пойду — все кончено. Мне вышло —остаться…
ГАНУС:
Нет — идите! ах, идите!Так
суждено! Поверьте мне!.. Я знаю —любовь не ждет!..
ЭЛЛА:
Безвольная истомаи холодок… Любовь ли это? Впрочем,я поступлю, как скажете…
ГАНУС:
Идите,скорей, скорей! — пока он не проснулся…
ЭЛЛА:
Нет, почему же, он позволит мне…Отец, проснись. Я ухожу.
ТРЕМЕНС:
Ох… тяжко…Куда же ты так поздно? Нет, останься,ты мне нужна.
ЭЛЛА:
(к Ганусу)
Остаться?
ГАНУС:
(тихо)
Нет, нет, нет…я умоляю, умоляю!..
ЭЛЛА:
Вы…вы… жалкий.
(Уходит, накинув меховой плащ.)
ТРЕМЕНС:
Элла! Стой! А ну ее…
ГАНУС:
Ушла, ушла… Дверь ухнула внизустеклянным громом… Ах, теперь мне легче…
(Пауза.)
Одиннадцатый час… Не понимаю…
ТРЕМЕНС:
Опаздывать — дуэльный этикет.А может быть, он струсил.
ГАНУС:
И другоеесть правило: не оскорблять чужогопротивника…
ТРЕМЕНС:
А я скажу тебевот так: душа должна бояться смерти,как девушка любви боится. Ганус,что чувствуешь?
ГАНУС:
Огонь и холод мести,и пристально гляжу в глаза кошачьистального страха: знает укротитель,что только отвернется, — вспрыснет зверь {14} .Но, кроме страха, есть другое чувство,угрюмо стерегущее меня…
14
…вспрыснет зверь. — Так в машинописном тексте и в рукописи. Вероятно, написано и перепечатано ошибочно вместо «вспрыгнет». В журнальной публикации неоправданное «вспорскнет» (Звезда. 1997. № 4. С. 39).
ТРЕМЕНС:
(зевает)
Проклятая дремота…
ГАНУС:
Чувство этострашней всего… Вот, Тременс, — деловое —пошлешь по почте; вот — письмо к жене —сам передашь… О, как ударит в нёбо,о, как ударит!.. Смирно…
ТРЕМЕНС:
Так. А маркуты рассмотрел? Под пальцами всегдая чувствую тугое горло это…Ты помоги мне, Ганус, если смертьтебя
Спит. Спит… Пламенный слепец!Открыть тебе? Открыть?.. О, как ониопаздывают! Это ожиданьеменя погубит… Господи!.. Открыть?Так просто все: не встреча, не дуэль,а западня… один короткий выстрел…сам Тременс это сделает, не я,и скажет сам, что ставлю выше честихолодный долг мятежника, и станетблагодарить… Прочь, прочь, соблазн дрожащий!Один ответ, один ответ тебе, —презрительный ответ: неблагородно.А вот — идут… О, этот смех беспечныйза дверью… Тременс! Просыпайся! Время!
ТРЕМЕНС:
Что? А? Пришли? Кто это там смеется?Знакомый перелив…
Входят Морн и Эдмин.
ЭДМИН:
Позвольте вампредставить господина Морна.
ТРЕМЕНС:
Счастливвам услужить. Мы с вами не встречались?
МОРН:
(смеется)
Не помню.
ТРЕМЕНС:
Мне спросонья показалось…но это все равно… А где посредник?Тот старичок воздушный — Эллин крестныйкак звать его… вот память!
ЭДМИН:
Дандилиосейчас придет. Он ничего не знает.Так лучше.
Дрема долит. — Одолевает (арх.). Выражение «дремота долит» (которое встречается у Набокова впервые в переводной книге «Николка Персик», 1922) почерпнуто, очевидно, из песни второй пушкинской «Полтавы», где описывается Кочубей перед казнью: «Заутра казнь. Но без боязни / Он мыслит об ужасной казни; / О жизни не жалеет он. / Что смерть ему? желанный сон. / Готов он лечь во гроб кровавый. Дрема долит…» (А. С. Пушкин. Поли. собр. соч.: В 10 т. Т. 4. С. 199). То же выражение Набоков использует в «Приглашении на казнь» (гл. XIV), указав тем самым на «Полтаву» как на один из источников романа и сопоставив двух узников, Кочубея и Цинцинната, ожидающих смерти. В журнальной публикации «Трагедии» ошибочно: «давит» (с. 40).
Две группы: направо, у камина, Тременс и Ганус; налево — в более темной части комнаты — Морн и Эдмин.
ГАНУС:
Ждать… Снова ждать… Слабею,не вынесу…
ТРЕМЕНС:
Эх, Ганус, бедный Ганус!Ты — зеркало томления, дохнуть бытеплом в тебя, чтоб замутить стекло.Вот, например: какой-то тенью теплойсоперник твой окутан. На картинымои глядит, посвистывает тихо…Не вижу я, но, кажется, спокойноего лицо…