Трансильвания: Воцарение Ночи

Роксенбер Лорелея

Звуки его омерзительного голоса внезапно раздались в ее голове. — Совет семерых больше не считает мать предательницы имеющей право носить корону, Изида. Теперь я — полноправный король Благодатной Долины. А ты, либо остаешься в живых и выполняешь все, что я тебе скажу, приняв мою власть, как абсолютную монархию, либо разделяешь судьбу той, которой дала жизнь.

Отказываясь слушать жестокие слова и чувствовать, как Валерий-завоеватель с клоком седых волос срывает корону с головы королевы-матери, женщина, словно молитву, шепчет и шепчет вновь и вновь имя своей единственной, погибшей так рано дочери…

Дослушав

последние слова Милены, я медленно встала с дивана. Мир пошатнулся перед глазами, начиная заплывать черными пульсирующими кругами. Владислав в последнюю секунду удержал меня от падения, но это никак не очищало его от того, что он совершил. Из последних сил давя злость, с ледяной яростью в голосе я прошипела. — Не смей прикасаться ко мне, ибо, ей-богу, я сейчас убью тебя. У меня была мама, которая любила меня и могла вырастить меня здоровой и счастливой, а ты убедил ее скинуть меня психопатке, которая разрушила меня, выжгла во мне все светлое и живое, что было. А потом ты предал мою маму, и ее повесили. И еще около двадцати лет ты врал, кто я на самом деле. Малодушно боясь, что когда я узнаю правду, я никогда не прощу тебя из-за того, что ты сделал с мамой. Нет. Убери свои руки. Или я за себя не отвечаю.

С трудом удержавшись на ногах, я позволила лишь Тефенсен подхватить меня и вернуть на диван. Выдохнув несколько раз, я оглядела всех присутствующих.

— Я приняла решение. Всех, кто со мной, я приветствую. Все, кто против, можете выметаться уже сейчас. На следующей неделе я иду в Благодатную Долину, свергаю узурпатора и предаю его смерти. Если моя настоящая бабушка еще жива, то я верну ей корону. Если нет, я займу место матери, как она и обещала Валерию. Совету семерых, который подверг Изиду Шиаддхаль наказанию за ошибки матери, я тоже покажу, где раки зимуют. Я готова надрать им задницы. Дэнелла натаскивала меня полтора года. У меня есть вся необходимая мне магия, навыки борьбы в рукопашной и на мечах. Я прикончу эту тварь на днях, и, если Тефенсен еще коллекционирует головы на лесных пнях, эту принести в качестве декора для меня честью будет. Я — Лара Изида Кармина Эстелла Шиаддхаль-Дракула, и я стану следующей королевой эльфов и всей Благодатной Долины… А теперь, позвольте откланяться. Мы слишком устали от избытка информации. Это все вместе еще нужно привести к общему знаменателю. Владислав, мы уходим.

Милена распорядилась, чтобы Прескотт нас проводил до дверей. Когда он покинул нас, а мой муж опередил нас с Дэнеллой, та схватила меня за руку и оттащила в угол.

— Какого?..

Она не дала мне договорить. — Прекрати злиться на мужа. Ты сама не своя. Он спасал тебе жизнь, как мог. Ваш враг сейчас Валерий-завоеватель. Сосредоточься на подготовке к свержению тирана. Помни все, чему я тебя научила. Я верю, что ты в силах его одолеть.

— Тебе-то какое дело, злюсь я или нет? — Практически на дыбы взвилась я. — Издеваешься или это такой сложный прикол?

— Он приходил ко мне. — Дэна практически вжала меня в стену. — Почти сразу после ночи у озера. Умолял меня подвергнуть его процедуре очищения, чтобы стать человеком и снова быть с тобой. Существование в качестве смертного он считает, в принципе, худшим из того, что с ним могло бы когда-либо случиться. А ради тебя он был готов отказаться от того, что ему дороже всего на свете — его вампирической

сути. Да. Я не перевариваю его. Ко многим вампирам я отношусь лояльнее, чем к нему, потому что меня бесит не вампир в нем, а он сам, как личность. Но к тебе это не относится. Так что, прими к сведению и уважай. Это многого стоит. Пусть и обладая таким уровнем гордости, он никогда тебе в этом не признается, в том, что умолял меня позволить ему разделить жизнь с тобой. Жизнь слишком коротка, Лора, чтобы тратить ее на обиды…

— И что же ты не согласилась? — Иронично осклабилась я. — Глаза мозолит, когда мы вместе и счастливы, не важно, людьми или вампирами?

— Недооцениваешь степень порочности мужа своего. Тебя очищение едва не сгноило, пока ты принимала мою силу. А ты так… Отстраненно во мраке. Он же — сама суть мрака. Отказаться от порока для него значит отказаться от себя. Очищение никогда бы не позволило ему стать человеком, потому что вес его грехов слишком тяжел. Оно бы разорвало и разметало его по миру на молекулы.

— Тем более тогда понять не могу. Столько раз собиралась уничтожить, а тут предоставился такой удобный момент покончить с врагом раз и навсегда.

— Что ты вообще можешь понять… — Тефенсен презрительно фыркнула. — Я никогда не хотела его смерти. Не потому что я ему ее не желала, а потому что мне мир мил и дорог таким, какой он есть. Не станет его, ты, сумасшедшая, разнесешь все вокруг в чертовы щепки и осколки, не оставив от нашей прекрасной мини-Вселенной и камня на камне. Мне такого век не надо. А вообще…

Ободряюще похлопав меня по плечу, Дэнелла с какой-то грустью посмотрела мне в глаза. — Готовься к свержению Валерия-завоевателя, отдыхай по мере сил и никогда… Слышишь, никогда! Под натиском тварей вроде меня не позволяй переубедить себя и заставить отказаться от чувств. Чувства — самое главное в жизни. Не позволяй себя сломить подобным Тефенсен. Не отрекаются, любя. Продолжай заботиться о муже, как заботилась раньше. Ты такая, какой мне никогда не стать. Добрая, терпеливая и верная…

Немного окосев от таких разговоров по душам, я вышла из дверей, покинула территории замка сестры и шагнула в белесое свечение портала домой.

К вечеру, оставшись наедине, когда все остальные, кто разошелся, а кто остался в другом мире, мы сидели на своей кровати. Он задумчиво, с книгой в руках, я — положив ноги ему на колени.

— Извини меня за дневной взбрык. — Тихо произнесла я. — Ты был такой же пешкой, как и мать с отцом, как и бабушка, в этой игре. Единственное зло, и Дэнелла в этом абсолютно права, это Валерий-завоеватель.

Пожав плечами, он кинул на меня взгляд своих черных, как ночь глаз, из-под очков. — Думаю, я заслужил это. За предательство твоей матери. Я думал, ты обидишься серьезнее и надолго.

Я махнула рукой. — Жизнь слишком коротка для драм.

Помедлив, я продолжила. — Почему ты не рассказал мне, что хотел пройти процедуру очищения, чтобы быть со мной?..

Коротко передернув плечами, мой муж прожег меня одним из непонятных мне взглядов. — Ничего не вышло. Какой смысл упоминать об этом, в таком случае?..

С минуту мы молчали, затем он нарушил молчание, отложив книгу в сторону. — Ты такая спокойная. Где же удары в грудь, по лицу, с криками: ‘Вероломная тварь, ты предал мою мать! Гори в аду!’