Трень - брень
Шрифт:
– За рояль!
– Старуха Маша, как поршень, вошла вслед за ним.
Тень опустилась на двор. Все во дворе замерло, будто гром сейчас грянет - огнем опалит. Двор зашумел грустно и жалобно. Из подворотни повеяло холодом.
Ольга уходила, оглядываясь, словно прощалась. Но из подворотни навстречу ей появился Аркашка. Как он из парадной вылез, только ему известно. Недаром мальчишки знают дома лучше строителей и управхозов.
– Не робей, - сказал он.
– Дело обыкновенное.
– Я улечу. Принеси
– Я, может, тоже с тобой улечу. Папа по морям плавает, мама в командировке. Пускай сама сидит со своим роялем. Жди меня в охотничьем магазине на соседней улице. Если магазин закрыт или мало ли что, жди меня в парке. Там парк рядом.
Парадная чмокнула, словно из бутылки пробку вытянули. Во двор выскочила Аркашкина бабушка.
– Беги, Ольга. Жди, где условились.
Аркашка попытался проскочить у бабушки под рукой. Она схватила его за ворот и торжествующе крикнула:
– За рояль!
Когда ее крик замолк, шут (дядя Шура) тронул струны своей балалайки.
– Кстати о музыке, - сказал он.
– Нас было трое в этом дворе. Мой старший брат, Матвей, ныне Аркашкин отец. Мой средний брат, Николай, и я, ныне шут. Мы все трое играли на балалайках. Мы выходили во двор, садились на эту скамейку - и со всех сторон отворялись окна, соседи слушали нас, заказывали свои любимые песни.
Шут сыграл старинную песню. Двор, припомнив мелодию, начал вторить ему. Забубнили подвалы, затрубили водосточные трубы, чердаки загудели, словно фаготы.
– Тогда мы были мальчишками.
– Шут улыбнулся и еще поиграл немножко. Теперь он играл что-то очень печальное.
– Но тете Маше показалось, что мы разбазариваем свои таланты, растрачиваем их не на том инструменте. Балалайку тетя Маша считает сувениром - и только, горькой памятью нашего прошлого, чем-то вроде лаптей.
Она повела нас в Дом культуры работников просвещения. Старшего зачислила в класс органа, среднего определила учиться на арфе, меня записали в класс скрипки.
Больше не открывались окна квартир. Музыка ушла со двора.
Через месяц мы перестали ходить в Дом культуры работников просвещения.
С тех пор тетя Маша нас всех немножечко ненавидит. Тетя Маша человек открытый. "Мне эта песня не нравится - стало быть, песня плохая", говорит тетя Маша.
"Мне эта сказка не нравится - значит, в печку ее", - говорит тетя Маша.
"Мне эта рожа не нравится..." - и так далее.
– Да здравствует тетя Маша!
Тетя Маша - закон!
Тетя Маша - судья.
Тетя Маша - венец созданья. Посторонитесь вы, не похожие на нее!
Шут поклонился:
– Антракт.
Д Е Й С Т В И Е В Т О Р О Е
Когда солдат сражен ядром, его
лохмотья приобретают
пурпура.
Г. Д. Т о р о
КАРТИНА ШЕСТАЯ
В магазине "Охота" торгуют хитроумными патентованными приспособлениями, искусственными приманками и острым металлом. В рыболовной стороне товар пестрый, но мелкий. В охотничьей - товар солидный. Матовый блеск ружей внушает почтение.
Возле прилавка покупатели: шут с балалайкой, шофер такси, Боба, Тимоша и еще охотник.
Охотник был поистине шикарен, одетый в кожаные болотные сапоги, кожаную куртку, парусиновые штаны с молниями, с кинжалом и патронташем на поясе, с ружьем в чехле. На голове у него - старенькая поблекшая тюбетейка.
Шут (дядя Шура) разглядывал рыболовный товар. Из десяти его взглядов восемь приходилось на продавщицу. Она это чувствовала, то и дело поправляла рыжие, красиво прибранные волосы, а также яркий шарфик на шее. Глаза у продавщицы были голубого ясного цвета.
Боба и Тимоша самозабвенно врали:
– Лучшие в мире черви. Высший люкс. Экстра. Смотрите, как вьются. Смотрите, какие они жирные, как поросята.
– Купите червей. На таких кто хочешь заберет, хоть судак, хоть сом.
– Я уже взял на двугривенный, - сказал им таксист, - не мелькайте перед глазами.
– Таксист уставился на продавщицу.
– Какие у вас глаза. Хороший у вас магазин, самый прекрасный, по существу... у вас все есть для души.
– Даже черви, - ответила ему продавщица.
– Правда, это уже частный сектор, но тем не менее.
– Продавщица смотрела на покупателей, как на больных детей, которым обязательно и сию же минуту дай погладить живого слона.
Тимоша встряхнул банку с товаром.
– Дяденька, купите червей. Уже немного осталось.
– Я ловлю на блесну, - сказал шут с балалайкой.
– А вы на блесну червяка насадите - знаете, как клюнет!
– Я еще не выбрал блесну.
Таксист посмотрел на него исподлобья.
– Вы уже который день выбираете.
– Извините, - сказал шут.
– Клянусь вам, я не хотел этого.
– Чего - этого?
– насторожился таксист.
– Того, о чем вы сказали.
Шофер покрутил пальцами возле виска, снова повернулся к продавщице, показал рукой на полки с товарами.
– Прекрасно для глаз. Так бы и забрал все это домой. Имею в виду вместе с вами.
Продавщица ему улыбнулась.
– Дяденька, купите червей. Резвые, черти.
– На любую рыбу. Универсалы. Скоростники.
– Не занимаюсь, - сказал мальчишкам шикарный охотник.
– Рыбная ловля не для меня. Рыбная ловля - занятие для глухонемых.
Шофер покрылся пятнами по лицу.
– Что вы сказали?
– Я сказал: рыбная ловля - занятие для глухонемых.
– Да вы имеете представление?!