Третья планета от солнца
Шрифт:
Сам богоносный каган, на смиренном белом коне, выехал из дворца, направившись воодушевлять воителей. Все, кто встречались на его пути: ремесленники, торговцы, беки, падали ниц, уткнув носы в землю.
Кортеж, миновав городские ворота, двинулся к хазарскому стану.
– Каган с нами! – арсии беспощадной лавиной врубились в пеший строй русичей, и всё закипело и закружилось.
Клубы поднятой пыли скрыли от Святослава картину боя.
– Ну, что ж, пора и нам косточки размять, как мозгуешь меченоша? – обратился он к Доброславу.
– Давно пора, княже, – обрадовался отрок. – Вон и волхвы со своими амулетами и дуделками к воинам
– Ну, так подай щит, а сам меня держись. Вы тоже, – обернулся к Бажену с Клёном, и направил коня в сторону русской конницы воеводы Люта.
– Русичи, бой ждёт вас и победа, – поднял над головой меч Святослав.
Усталые от жары и жажды конные ратники взбодрились и ринулись в бой за своим князем. Монотонный гулкий топот тысяч копыт, ржание лошадей, завывание арсиев, выкрики русичей: «Слава Перуну», лязг сабель и мечей, и вот две лавины сшиблись, раздались звонкие удары копий в щиты и кольчуги, всё смешалось, наземь валились выбитые из сёдел русичи и хазары.
– Пер-р-ун! – выкрикнул Святослав и его меч, высекая искры, столкнулся с саблей арсия, а белый конь, поднявшись на дыбы, ударил копытами в синий щит и выбитый из седла хазарский конник свалился на степную траву, и тут же был затоптан конскими копытами в круговерти сечи.
Меч Святослава окрасился кровью, когда, пробив кольчугу, вошёл в грудь вопящего арсия: «Где же конница печенегов? – рубился с хазарами князь, – пора бы ударить на арсиев».
Печенежская конница под водительством хана Кури, огибая сражающихся русичей и хазар, рубя попадающихся на своём пути арсиев, намеревалась ударить по врагу с тыла, но, постепенно замедляя бег коней, печенеги останавливались в растерянности – в стрелище от них, спокойно стояла разнаряженная свита и каган, над которым, оберегая от солнца, держал цветастый зонт управитель дворца.
– Божественный каган, – впервые в жизни растерялся хан, с силой натянув узду и остановив коня.
Некоторые его воины стекали с сёдел и ложились, уткнувшись лбами в землю.
Торжествуя – с нами божественная сила кагана, арсии воодушевились, и стали теснить русичей, белые хазары строились, готовясь к повторной атаке, пешие хазарские воины из «ночи потрясений», словно проснувшись и опомнившись, яростно заработали мечами, разя гридей.
Вперёд, сквозь тесные ряды дружины, пробился волхв бога Велеса, что умел безбоязненно ходить по раскалённым углям костра, и, держа перед собой амулеты, отважно пошёл на врага, за ним бросился Велерад и остатки его сотни. Бой закипел с новой силой. Кривая сабля, сверкнув, разрубила шею волхва и он, роняя амулеты, упал на примятую траву. Дружинники растерялись, Велерад решительно бросился на помощь ведуну и схватился с тремя вражескими воинами.
Волхва, прикрывая щитами, окружили гриди, и бородатый варяг Молчун, из сотни Свенельда, что билась сегодня пешей, как пушинку подняв ведуна, понёс мимо расступающихся дружинников в безопасное место.
Горан и Богучар следом несли павшего на поле брани сотника Велерада.
А вокруг кипел бой, и удача переходила на сторону хазар.
«Да где же этот треклятый хан Куря со своими печенегами?» – изнемогая от жары и усталости, отбивался от воинов «солнца кагана» Святослав.
Божественный каган, полюбовавшись павшими ниц печенегами, продолжил шествие, направившись в их сторону, но выпущенная кем-то шальная стрела сразила держащего зонт управителя дворца. Каган склонился над ним и затем недоумённо поднял голову.
– Это
– Подменили! Кагана подменили, – поднимались с пожухлой травы и тёплой земли печенеги, а тот, кого считали каганом, задрав полы бухарского халата, во все лопатки стал удирать в сторону города, но пущенный пришедшими в себя печенегами рой стрел, пригвоздил его и половину потрясённой свиты к земле.
«Мразь, подлая мразь!» – в сопровождении сотни конных арсиев, минуя распахнутые городские ворота, влетел в Итиль царь Иосиф, направив коня в сторону дворца кагана.
Но «солнцеликого» там не нашёл.
«Бежал, бежал, собака. Жалкий пёс из рода Ашинов, – пинал трон, в сердцах сорвав висевший над ним балдахин. – А я ползал на животе перед этой мерзостью. Следовало раньше его придушить, – бушевал Иосиф. Несколько арсиев невозмутимо стояли рядом, ожидая команды – кого рубить. – Ну что ж, – неожиданно для себя успокоился царь. – На побережье готовы к отплытию несколько загруженных сундуками с золотом и драгоценностями судов, что должны уйти в Персию, куда дальновидно, заранее отправил любимую жену, детей и многие ценности, не веря в кагана и сегодняшнюю победу. И предчувствия не обманули. Только бы арсии задержали русичей, чтоб успел добраться до кораблей. В Персии стану богатым купцом. Сотня арсиев будет охранять меня, а придёт время, вновь вернусь в Итиль. Если не я, так мои сыновья. Первым делом прикажу соглядатаям найти бывшего кагана, думаю, он направился в милую его сердцу Палестину, и придушить там, как шелудивого пса».
В хазарском войске произошёл надлом – слух о предательстве кагана быстро распространился среди конников и пешцев. В их стане безысходно ревели трубы. Опустив сабли, они бросились на зов труб, став не воинами, а толпой.
Русичи были в недоумении и даже не преследовали улепётывающего противника: «Может, бог Велес отомстил за смерть своего волхва, поворотив врагов вспять?»
Хан Куря нашёл забрызганного кровью Святослава сидящим на туше убитого коня. Его меч торчал в земле с правой стороны от руки, чтоб в случае опасности можно было легко им воспользоваться. Рядом, на истоптанной и тёмной от крови траве лежали бездыханные тела русичей и арсиев.
– Прости, князь, – преклонил перед Святославом колени хан. – Хазарский шайтан затмил разум мой, потому и промедлил с помощью, – склонил он повинную голову.
– Тяжко нам пришлось, и много моих гридей погибло, – вздохнул Святослав. – Не пойму, что случилось с хазарскими воинами? Почему побежали?
– Потому что их предали. Каган бросил их и скрылся, посадив на своё место безропотного слугу.
– Нет ничего страшнее предательства, – устало вымолвил князь.
– На том свете предателей ждут муки вечные, – с уверенностью произнёс хан.
Вечером, на закате солнца, волхвы с помощниками проводили обряд погребения. На берегу пылали костры, в огне которых сжигали усопших воинов.
– Дым столбом к небу поднимается, – грустно вещал волхв Богомил, – и души воинов павших последовали за солнцем в загробный мир. Бог Сварог проводит их туда.
Волхва бога Велеса и сотника Велерада поместили в небольших лодьях, наполненных древками хазарских копий и сеном, чтоб пламя было высоким и ярким.
Жрецу бога Велеса положили в лодку амулеты, а сотнику – поминальную пищу, и гридень Молчун, тайно от волхвов, спрятал под сено бурдюк с вином – сухая ложка рот дерёт.