Три года счастья
Шрифт:
Не сможет соврать ему.
Не спасти.
Очередная ошибка.
Она ранит его.
Ее душа сгорела в пламени Ада.
Сгорела.
Улыбается, внимательно смотрит на свое отражение, а в голове столько мыслей, ведь она не покинет комнату, не посмотрев в зеркала, прячет блеск в косметичку. Теперь она готова. Готова сыграть по его правилам.
Он не знает, что будет завтра, и какое безумства придумает Кетрин Пирс, зато Элайджа Майклсон знает, что сегодня он покажет ей иную сторону любви. Не ту, к которой привыкла Кетрин Пирс. Покажет и докажет, что она достойна лучшего. Он ведь верить в это и смотря, в ее глава внутри его все обрывается, словно он тонет и не желает
Несколько глубоких вздохов, поправеет узел черного галстука. В этот вечер он отказался от пиджака и предпочел классические черные брюки в сочетании с белоснежной рубашкой.
Женщине привычно задерживаться, но пунктуальный Элайджа не привык ждать.
Несколько глубоких вздохов и Элайджа сконцентрирован, на секундной стрелки швейцарских наручных часов, которая бежит только вперед и доказывает ему, что время невозможно остановить или обернуть вспять. Часы украшают его запястье и дополняют его консервативный образ.
Без десяти девять, когда он слышит стук каблуков и Кетрин появляется на пороге прихожей.
Затаил дыхание, не отводит взгляд, от нее, ведь именно такой он ее видеть. Именно такой и только его. Он желал видеть ее счастливой, улыбающейся, чтобы она чувствовала себя в безопасности и не дрожала от любой тени. Он желал видеть ее самой собой. Он просто смотрел на нее, и Кетрин знала, что его взгляд отражает всю его любовь к ней. Как взгляд может передавать все чувства? Как взгляд и выражение лица могут передавать любовь? Кетрин Пирс не знает этого, просто улыбается ему в ответ, касается его руки и вдыхает запах его одеколона.
— О, всегда идеальный Элайджа Майклсон, как всегда пунктуален, - ядовито выплёвывает слова, смотря на него свысока.
— А вы, Мисс Пирс? Женщина, которой необходимо скрывать собственные чувства и эмоции после всего, существовать в одиночестве. Эта маска настолько прилипла к вам, что стала вашей настоящей натурой, я прав?
– едко и надменно парирует удар Элайджа, ведь он знает ее и знает, как ответить.
— Неплохая партия в покер у нас могла получиться, - хмыкает Кетрин.
— Катерина, желаешь превратить наше первое свидание в покерный турнир? – отвечает Майклсон, целуя ее руку.
— А это свидание? – хихикает Пирс. — Я всегда думала, что хороший роман начинается с хорошего секса, а секс у нас был хорошим.
— Такси ждет внизу, Катерина, - приобнимает за талию направляясь к выходу.
— Так значит, в казино мы не поедим? Жаль, у меня было в планах сыграть на раздевание, - переступает порог, закрывает за собой дверь квартиры.
***
Машина останавливается у ресторана Gabriel Kreuther. Этот ресторан - отличный выбор для высокой кухни в Нью-Йорке. Ресторан красиво открыт со столиками, хорошо располагаемыми, поэтому вы не чувствуете себя стеснёнными. Место, в котором обычно людно, но сегодня в этом ресторане пусто. Пусто, ведь они сегодня они единственные посетители это ресторана.
Кетрин буквально перепрыгивает пару ступенек на крыльце, когда Элайджа помог ей выйти из автомобиля и через минуту буквально врывается в ресторан. Остановилась, не сумела сделать шаг и ступить с порога. В ресторане нет никого, кроме официантов, на одном из круглых деревянных столиков стоят два бокала, которые официант наполняет красным вином - Ch^ateau Mouton-Rothschild 1945 года.
Замерла, а Майклсон взглянул в ее ореховые глаза, пристально смотрящие на него.
Наедине.
Ее руки крепко сжимают ножку бокала.
Свободна, и рядом с ним ей нечего и некого бояться. Внутри ее все стихло, сердце не сжимается, и она может наслаждаться этим вечером, вином и его обществом. На душе спокойно. Спокойно рядом с ним.
Наслаждаться временем, словно она свободна. Свободна, рядом с ним.
В глазах — свобода. В действиях — сила. В словах — характер.
Его руки касаются стеклянной ножки бокала.
— Помнишь? Когда я мог убить тебя, Катерина. Я желал спросить боишься ли ты смерти. Будь честна со мной Катерина.
— Правду… Я бы ответила, что боюсь не смерти, а потери. В тот день ты не смог меня убить. Тебе помешали твои чувства. Но потом, то время, что мы провели вместе и наш секс, доказал мне, что ты действительно любишь меня. Ты знаешь меня Элайджа и знаешь, что я бы использовала тебя для достижения цели, повернула бы все в свою пользу. Я бы соврала, но я не могу сделать этого Элайджа. Не могу использовать тебя, как средства выживание. Не могу … Если бы ты отказался от меня, вырвал бы мое сердце и сжимал его в своих окровавленных руках. Но и я тебя убила. Ты бы потерял не только меня, но и часть себя. Это преследовала тебе до конца твоих дней. Преследовало то, что ты убил любовь.
— Мы снова найдём своё счастье, которое утекло у нас между пальцев. Этот шанс мы не упустим.
— Ты хоть сам веришь в то, что говоришь, Элайджа? Несмотря на всё случившееся, мы сможет снова стать счастливыми? Я себя не знаю, Элайджа, не знаю, что будет завтра, я запуталась во всем этом и погрязла в одиночестве. Одиночество уничтожило меня и отняло тебя от меня. Словно душа оледенела, погибла за одну ночь. И я потерялась в той темноте. Я не помню… Ты знаешь, меня и знаешь, что я не склонюсь, даже если это будет мой любимый человек – не склонюсь! Рано или поздно тот огонек, который привлёк меня в тебе, скоро погаснет… Огонек Петровой погас… Ты не можешь спасти меня, Элайджа.
— Спасти себя можешь только ты сама. Расскажи… Откройся мне, Катарина… Что ты помнишь?
— Я помню дом, как летом бегала босая вместе с сестрой, гоняла гусей или они гнались за нами. Помню лицо матери, которая злилась на нас, но любила и переживала, помню, когда мне пятнадцать или шестнадцать мы готовили все вместе и говорили обо всем. Помню сурового и справедливого отца. Помню свою ошибку и то, как он отнял новорожденную дочь с моих рук, сказал, что я опозорила семьи. Позволив отцу отнять моего ребенка – было второй ошибкой. Я плакала, прижималась к груди матери, а она сказала забыть и отпустить. Мне даже не дали подержать мою дочь. Я помню, как плакала, покидая дом. Меня сослали в Англию. О моей третей ошибке ты знаешь Элайджа. Третья ошибка – бежать от твоего брата, засунуть свою голову в петлю и умереть. Я умерла, желая жить и теперь понимаю, какую ошибку совершила. Моя третья ошибка-тьма. Я умерла и выбрала тьму. Тьму, которая поглотила все и я уже не помню, какой была. Пятая ошибка – Стефан Сальваторе. Мужчина, который разбил мое сердце. Я любила, после стольких веков я думала, что обрела свою вечную и настоящую любовь, а он за одну ночь разбил мне сердце. Я не желаю видеть его, потому что он ранил меня, когда я сбежала из Мистик Фоллс в мой новый дом, то я плакала, рвала все в клочья, громила комнату и так продолжалось пять суток. Он разбил мое сердце, причинил невыносимую боль.