Три минуты до судного дня

Наварро Джо

– Серьезный прокол, – заметил я.

– Еще какой, – согласился он.

Я не понимал – то ли Род бросает мне наживку, то ли просто пребывает в приподнятом настроении. Но в более непринужденной обстановке он явно меньше курил, а разговор велся свободно, особенно с его стороны. Более того, Род не пытался перещеголять нас умом, хотя накануне играл в эти игры сначала с Элом Юэйсом, а затем и со мной. Все это было прекрасно, но где-то через час я решил, что пора сузить круг тем и повернуть разговор к Клайду Конраду и загадочной бумажке с шестью цифрами.

– А друзья

у тебя в Германии были? – спросил я. – С кем ты там зависал?

– Да в основном с ребятами своего возраста, – ответил он. – Выпивали вместе и все такое.

Вопрос явно не расстроил его, поэтому я продолжил:

– Катались, наверное, по окрестностям? Смотрели города?

– Это конечно. Но за пределами базы многие из них цеплялись за меня. Я единственный говорил по-немецки и едва ли не единственный имел там паспорт.

Звучало все это невинно, но я узнал кое-что ценное. Большинство солдат путешествовали лишь с военным билетом, то есть имели право посещать только те страны, с которыми было заключено соглашение о статусе вооруженных сил. А у Рода был паспорт, и значит, он мог поехать куда угодно, даже не сообщая, что служит в армии.

Род тем временем сказал, что не все его приятели были холостыми. Некоторым даже позволили привезти с собой семьи. Само собой, эти ребята ночами не бегали по проституткам, а их жены частенько кормили солдат домашней едой.

– А что твой начальник Конрад? – спросил я. Род в это время не курил, но момент я выбрал не случайно. Я хотел проверить его иначе.

– Он женился на немке и жил за пределами базы, – ответил Род и дважды потянул воротник рубашки, словно пытаясь дать доступ воздуху. Это сказало мне ничуть не меньше, чем дрожащая сигарета.

– Ты и к нему на ужин заглядывал?

– Бывало. У него хорошая жена, Аня. И готовит она превосходно. Лучше ее шницелей не найти. – При этих словах он взглянул на Линн, будто только она могла понять, насколько прекрасны бывают шницели.

– Сложно было сводить концы с концами? – спросил я.

Мы уже проходили это накануне, но я хотел, чтобы Род вернулся в свою стихию, прежде чем я спрошу его о бумажке, которую он вытащил из своего кошелька. К тому же мне было интересно, изменится ли на этот раз его ответ.

Рамси рассмеялся и сказал:

– Сначала доллар был крепок, но потом курс упал. Кое-кто из солдат даже приторговывал своими пайками.

– Что продавали?

– Сигареты, «Джек Дэниэлс», талоны на бензин – всякое такое.

– Ты тоже торговал? – Я шутливо закатил глаза.

– Возможно, – протянул Рамси и стал похож на маленького шкодника, прямо как накануне.

Я рассмеялся в ответ.

– Сочту это за да.

Тут мы все ухмыльнулись. На допросах с Элом Юэйсом такие общие смешки были невозможны. Род так расслабился, что встал и предложил нам лимонада. Я подождал, пока он принесет три стакана, прежде чем перейти к следующему интересующему меня вопросу.

– Кстати говоря, – сказал я, – бумага у вчерашней записки какая-то странная.

Рамси аккуратно поставил свой стакан на столик, поправил очки, чтобы они сидели

точно на переносице, снова потянул себя за воротник и только потом ответил:

– Мы с Клайдом вместе купили ее в магазине приколов.

– Вот оно что. Тогда понятно. В офисе такую обычно не встретишь.

– Нет, нет, она другая, – сказал Рамси и кашлянул. – Это воспламеняющаяся бумага. Такую используют фокусники – они мочат руки в воде, и бумага растворяется.

– Точно, я о таком слыхал, – ответил я, понимая, что Род только что навесил мне лапшу на уши.

Накануне я видел, как ловко Род манипулировал Элом Юэйсом, но это не гарантировало, что он не ошибется в ходе следующего допроса, и Рамси действительно ошибся. Фактически он сам загнал себя в угол, откуда я не собирался его выпускать. Но сначала я хотел дождаться результатов экспертизы, чтобы узнать истинную историю этой бумаги.

Пока что было достаточно знать, что описанные накануне формальные отношения Рамси с Клайдом Конрадом на самом деле были гораздо более близкими. Род бывал в гостях у Конрада и ценил кулинарные таланты его жены. Они вместе ходили за покупками, и не куда-нибудь, а в магазин приколов. Некоторые дознаватели слетают с катушек, когда собеседник им врет. Но я не из таких. Я знаю, что чем больше лжи я слышу, тем ближе подбираюсь к истине.

Похоже, Род понял, что пора сменить тему, потому что ни с того ни с сего он спросил у Линн, какой у нее с собой пистолет.

– Никакого, – ответила она (что, кстати, было неправдой), – но мне выдали револьвер «смит-вессон» модели десять-шесть.

Восторг Рамси напомнил мне тот гул, который поднимается в классе, когда мы показываем школьникам свое оружие в день профориентации.

– А у тебя? – спросил он, повернувшись ко мне.

– «Зиг-зауэр-226».

– Ого, клевые у вас пушки, – сказал Рамси, изгибая брови. – Сделаны в Швейцарии, да?

– Ага, – ответил я. – И стоят немало.

– Ты специально такой выбрал? Ей вон, – он кивнул в сторону Линн, – приходится «смит-вессоном» обходиться.

– Я же специальный агент – я все делаю специально, – сострил я, растягивая слова.

– Не такой уж он и специальный, поверь. Просто он в отряде SWAT, потому и носит «зиг-зауэр».

– Круто, – бросил Рамси, и я понял, что только что существенно поднялся в его глазах.

– Слушай, нам уже пора, – сказал я, немало удивив Линн, – но, пока мы не ушли, скажи-ка, зачем Конрад дал тебе тот номер? – Я говорил непринужденно, словно ответ меня не особо интересовал.

– Да не знаю, – ответил Рамси, – просто дал, и все.

– Но это ведь не его домашний номер в Германии?

– Нет, я знаю его номер. Я частенько ему звонил.

– Тогда, может, он собирался в отпуск и решил дать тебе номер, по которому его можно будет найти? – предположил я.

Род лишь пожал плечами, и я отнес свой пустой стакан на кухню.

Мы с Линн поблагодарили его за уделенное нам время, за лимонад и за помощь.

– Да не стоит благодарности, – сказал он. – Звоните в любое время.