Тридцать один

Смеклоф Роман

Почему я? Я не хочу умирать. Я еще так молод. Я снова вздохнул и перевел взгляд обратно к книжным полкам. Шкафы стояли на странных ножках в виде уродливых, скрюченных карликов. Дерево потрескалось от старости, сделав маленьких человечков особенно отвратительными. Я закрыл глаза.

Голем прав, Оливье все предусмотрел. Из-за несчастного случая с королем Дарвином его авторитет превратился в пыль. Он обвил меня и решил стать мной. Только, я не виноват! Что я мог сделать? Голем, с его принципиальностью, напугал фею, я не мог ничего предпринять. Вспомнив про Людмилу, я расстроился

еще больше. Трудно представить, что с ней сотворили верные подданные короля Дарвина. Она же ни в чем не виновата! Как и я! От нас ничего не зависело! Мы жертвы обстоятельств!

Я еще раз перевернулся, стараясь удобнее расположить зажатые руки. Глаза открылись сами собой. Книжные полки заканчивались у потолка, упираясь в позеленевшие балки. Я потянул носом. Пахло затхлой сыростью и еще чем-то неуловимо знакомым.

– Выхода нет? – горько спросил я.

– Выход всегда есть! – бодро, но не слишком уверенно проговорил голем. – Мы его опередим. Не дадим ему сказать то слово.

– Как? – потребовал я.

– Есть один способ. – задумчиво проговорил Евлампий.

– Какой? – не выдержал я.

– Ты убьешь Оливье!

– Убью? – закричал я, повернувшись к голему и склонив в его сторону голову.

– Согласен, это незаконно. – начал оправдываться Евлампий. – Аморально и преследуется законами любого мира. Но у тебя есть смягчающее обстоятельство. Он использовал черную магию, а если он не входит в круг чернокнижников это строжайше запрещено!

– Он сказал, что он хранитель вкуса. Что может быть запрещено бессмертному духу? – возразил я.

– Тем более! – не согласился со мной голем. – Хранители вне закона! Они ужасны! Неужели ты не слышал, что творили хранители до того, как маги их победили?

Я покачал головой. Сейчас меня меньше всего интересовало, что содеяли пресловутые хранители.

– Я не смогу его убить. – вяло сказал я.

– Ты же оборотень!

– И что? Я не могу! – совсем расстроился я.

Опустившись на колени, я закрыл глаза.

– Тебя никто не осудит! – еще раз попытался голем.

– Я не могу.

– Тогда, он убьет тебя. – обреченно проговорил Евлампий. – Правда, Люсьен. Я так привык к тебе. Ты стал мне младшим братом.

Я сглотнул.

– Пожалуйста, обдумай все еще раз. – жалобно попросил голем. – Поверь, если бы я знал другой способ…– он тяжело втянул воздух. – Но я не знаю.

Мы больше не разговаривали. Я стоял на коленях, изредка меняя позу и смотрел в книжный шкаф. Знакомый запах. Я узнал его. Приторно до тошноты сладкий. Так пахнет смерть.

Наверху хлопнула дверь и под тяжестью шагов заскрипели ступени. Оливье спустился в хранилище и подошел ко мне.

– Доброе утро! – весело сказал он. – Как отдохнул?

Я не ответил.

– Крысеныш, ты что обиделся? – удивленно проговорил хранитель вкуса. – Перестань, ты же хотел быть великим поваром, виртуозом, художником.

Я посмотрел на него покрасневшими глазами. Я устал, вымотался, отчаялся и мне нечего ему ответить.

– Прекратите издеваться! – заступился за меня голем.

– Я серьезно, ведь

ты хотел и ты им станешь! Точнее это буду я, но все-то подумают, что это ты! Твоя мечта осуществится. – Оливье хохотнул.

– Почему? – уныло спросил я.

– Именно потому, что ты мой ученик. Успешность ритуала зависела от тебя. Если бы ты не хотел быть моим учеником, не жаждал стать искусным служителем вкуса, ничего бы не получилось! Я давно подумывал сменить тело. – хранитель вкуса потряс рукой. – Это, порядком износилось. Не мог найти подходящего ученика, представляешь! Это очень сложно. Они хуже орков. То умирают из-за собственной беспечности и тупости. То портят мои блюда и я сам от них избавляюсь. Я уже отчаялся, честное слово.

– По-вашему, он сам виноват? Потому что захотел стать вашим учеником? – возмущенно вскрикнул Евлампий. – Это вы все задумали! Вы его погубили!

– Вечно ты драматизируешь! – проворчал Оливье, встав рядом со мной. – Долой разговоры. Времени у нас не много. Сейчас, мы поднимемся наверх, прихватим с собой архивариуса и пойдем на гонки.

– Зачем? – спросил голем.

– Не перебивай. – отрезал хранитель вкуса. – Ты хочешь пожить подольше? – спросил он у меня, и я кивнул. – Тогда, веди себя хорошо. Мы будем смотреть гонки и веселиться! А если будешь дурить, я тебя прикончу. Сотру в порошок этого бестолкового голема, а заодно и архивариуса! Понял?

Я еще раз кивнул.

– Меня так просто не сотрешь! – выкрикнул Евлампий. – Я…

– У меня есть драконья желчь. – перебил его Оливье и голем замолчал. – То-то же. – сказал дядя. – Тебе каменюка, лучше помалкивать. Идемте!

– Я не могу.

– Ах, да.

Наклонившись, он дотронулся до гриба и прошептал:

– Отпусти его, пожалуйста.

Ничего не произошло.

– Я тебя награжу. – добавил Оливье.

Я напряженно смотрел на гриб, но ничего не менялось.

– Одного моего желания мало. – грустно проговорил хранитель вкуса.

Достав из-за пояса нож, он порезал палец и капнул кровью на объединяющий камень. Гриб вспыхнул зеленым пламенем, но мои руки не отпустил.

– Мало. – задумчиво сказал Оливье. – Давай твоей добавим!

– Прекратите эту мерзость! – не выдержал Евлампий.

Хранитель вкуса вздохнул.

– К сожалению, другого выхода нет.

Не дожидаясь моего согласия, он полоснул меня ножом по руке. Я вздрогнул и равнодушно посмотрел на рану.

Капля крови стекла на поверхность гриба. Он засверкал и начал размягчаться. Превратился в желеобразную массу и я, не без сопротивления, вытянул руки.

– Идем! – сказал Оливье.

Я последний раз взглянул на гриб, ставший абсолютно безжизненным, и побрел между шкафов.

– Это последняя часть ритуала. – обречено пробормотал Евлампий.

Я и сам догадался. Только мне уже все равно, не осталось даже злости. Только усталое равнодушие.

– Символ свободы! – отчаянно крикнул голем.

– Он вам больше не нужен. – не останавливаясь, ответил хранитель вкуса.

Глава 14.

Гонки на выживание.