Тридцать один

Смеклоф Роман

Дядя вздохнул, с упреком посмотрев на голема.

– Ты вытащил меня из междумирья. Я благодарен. Вот! – проговорил он, протягивая мне бумагу с магической печатью.

Недоверчиво взглянув на свиток, я принял его и прочитал.

Завещание:

Я, урожденный Оливье, удостоенный звания мастера, настоящим завещаю все имущество, которое будет у меня ко дню смерти передать моему ученику оборотню Люсьену Носовскому. Так же, завещаю ему мои звания и секретные рецепты.

Заверено в присутствие поручителей.

За

текстом шли три неизвестных мне имени с вензелями и оттиск всемирного банка.

– Прикоснись к магической печати и завещание обретет силу. – сказал дядя.

– Вы сделали меня своим наследником? – поразился я, снова перечитывая документ.

– Надеюсь, ты не прикончишь меня ради моего состояния? – пошутил Оливье.

Я стоял, не зная, что сказать. Я ожидал чего угодно, но не этого.

– Не может быть. – проговорил Евлампий, тоже перечитывая бумагу.

– Что за сомнения валун, ты хочешь меня обидеть? – оскорблено проговорил дядя.

– Я? Нет, что вы? – растерялся голем.

Оливье победоносно улыбнулся.

– Считали меня мерзавцем? – в его голосе прорезались сварливые нотки. – Ну, да. Вас теперь и не переубедишь. Я об одном и мечтаю!

О чем конкретно грезит, дядя так и не сказал. Сурово посмотрел на меня и пошел обратно к архивариусу.

Я разглядывал то завещание, то голема, то снова магическую бумагу.

– Что делать? – спросил я.

Сам не зная у кого, у голема или у себя.

– Ты же хотел стать поваром? – спросил Евлампий.

– Хотел. – подтвердил я.

– Так чего думаешь, коснись печати.

Я кивнул. Действительно, чего размышлять-то. Сам хотел. А тут богатство и кулинарные секреты сами сыплются на голову. Так чего медлю?

Что-то мешало. Я никак не мог решиться. Протягивал руку и сразу же отдергивал ее обратно.

– Что с тобой? – не выдержал голем.

– А как же символ свободы и поглотители? – растерянно спросил я.

– Так по завещанию, все имущество Оливье, в том числе артефакт, твое! – веско заметил Евлампий.

– После его смерти. – резонно заметил я.

– Перестань. – оборвал меня голем. – Если он решил сделать тебя своим наследником, ты сможешь убедить его отдать символ свободы.

– Ты думаешь? – все еще не верил я.

– Да что с тобой такое? – удивился Евлампий.

Действительно, чего я боюсь? Сам ведь не знаю. Богатство само идет в руки, а я неуверенно стою и решаю брать его или нет.

– Больно не будет? – на всякий случай спросил я.

– От чего? – не понял Евлампий. – От магической печати?

Я кивнул.

– Магическая печать подтверждает твое согласие с наследованием. Отмечает на документе специальный магический знак, связывает тебя с завещанием и поручителями, чтобы потом никто не мог оспорить твои права на наследство.

Я кивнул. Зажмурился и приложил

руку к документу. В пальцах кольнуло и больше я ничего не почувствовал. Открыв глаза, я с интересом посмотрел на руку. Никаких изменений. Те же тонкие пальцы. Та же бледная кожа с прожилками синих вен. Даже пальцев, все еще пять. Я пошевелил рукой. Двигается и то, как обычно.

– Странный у тебя знак. – задумчиво проговорил голем. – Где-то я такой уже видел.

Я посмотрел на завещание. Рядом с банковским оттиском и вензелями поручителей появилось новое изображение, подозрительно напоминающее оскаленные зубы. Я не сразу понял, что это переплетенные буквы моего имени и фамилии.

– Я оборотень. – неуверенно проговорил я.

– Наверное. – неопределенно согласился Евлампий.

Оливье умиротворенно слушал архивариуса и смотрел на поднимающуюся воду. Приняв завещание, он быстро глянул на вензель и, улыбаясь, убрал документ.

– Поначалу, маги хотели остановить отливы и вывести воду в другую долину, но в данных условиях рис сырец…– рассказывал Мровкуб.

– Предлагаю прогуляться к большой арене. – перебил его дядя.

Я заглянул за балюстраду. Вода поднялась так высоко, что достигла середины огромных колонн, поддерживающих платформы, и продолжала прибывать.

Мы двинулись вдоль перил. Прошли по резному пешеходному мостику и направились к центру города. За спиной остался всемирный банк и похожее на пирамиду сооружение в котором нас принимал Сыч.

Строения на платформах походили одно на другое. Либо обычные прямоугольные здания с узкими проулками между ними. Либо открытые террасы с фонтанами и памятниками. Но, встречались и необычные сооружения.

– Арену построили сравнительно недавно, всего за пятьдесят лет до мировой войны. Известный в Благодатных землях архитектор…– архивариус практически не умолкал.

Его повествование могло бы быть интересным, если бы не огромное количество неизвестных названий и труднопроизносимых имен. А так, словесная мешанина, только добавляла путаницы. Я старался не обращать внимание на его болтовню и смотрел вокруг.

Арена отличалась от остальных зданий. В первую очередь тем, что стояла без платформы. Огромный мраморный шар висел между высоких, в два раза выше остальных, колонн. В центре шара открывалось три пары, закругленных к верху, ворот от которых к соседним террасам тянулись лестницы.

– Скрепляющие арену заклятья почти рассыпались во время экспансии поглотителей, но к счастью для современников…

Вода поднялась до платформ и перестала пребывать. Она стояла под шарообразным днищем арены. Я заметил продолговатый балкон с выступающими из него причалами. Несколько бочкообразных барж уже пришвартовались и началась разгрузка. Рядом с низкими суденышками гордо возвышалась черная шхуна.