Трое в одном
Шрифт:
После этого разговора она сразу же ушла с лекции и начала готовиться к переезду.
Потом пришли соседки по комнате. Они наперебой поздравляли подругу и с видом умудрённых житейским опытом женщин надавали массу необходимых советов.
Лена рассеяно слушала, поддакивала и нетерпеливо поглядывала то на часы, то на вещи, сложенные у дверей.
Шёл уже пятый час, но машины всё не было.
Вера Прохорова, которая уже успела занять ленину кровать, стояла у окна и, едва завидев очередную машину с квадратиками
— Едут!
Но каждый раз машина проходила мимо…
Наконец, когда уже стемнело, дверь отворилась, и на пороге показалась одна из подруг Лены. На её глазах были слёзы.
— Ты чего? — тихо спросила Лена, почуяв недоброе.
— Мне звонил Асылбек, — торопливо, словно заученно, сказала подруга. — Ты… Ты только не волнуйся… Не волнуйся, пожалуйста… Он просил передать…
Не выдержав, она разрыдалась и бросилась к Лене…
Лена почти не помнила, как они вдвоём оказались в приёмной клиники. Там их встретил Асылбек.
— Жив? — быстро спросила Лена.
— Жив, — ответил Асылбек и добавил: — Сейчас идёт операция. Оперируют дедушка и Акбар Мамедов.
Операция закончилась ночью. В приёмную вышел Акбар. Он был бледен и едва держался на ногах от усталости.
— Как Борис? — тихо спросил Асылбек.
Хирург улыбнулся и потрепал юношу по плечу.
— Твой друг — молодец! Недаром занимался спортом. Он хорошо перенёс операцию.
В этот момент послышалось знакомое покашливание, и в приёмную заглянул Орлов.
— Это ещё что такое? — строго спросил он. — Почему вы все здесь?
Лена бросилась было к профессору, но Александр Иванович предупреждающе поднял руку.
— Никаких вопросов! Он жив и будет жить. Остальное потом.
— Можно его увидеть?
— Ни в коем случае, — безапелляционно ответил Орлов. — Сейчас же все по домам!
И, повернувшись к Акбару, Александр Иванович сказал:
— Так жду вас завтра в восемь, Акбар. Я останусь здесь.
— Вам отдохнуть нужно, — нерешительно заметил молодой хирург.
— Глупости! — усмехнулся старик. — Разве можно уснуть после такой операции? Бесполезно. Займусь лучше изучением электроэнцефалограммы мозга больного.
И, кивнув на прощанье сразу всем, профессор закрыл дверь.
Ничего определённого не узнала Лена и на следующий день. Дежурный хирург коротко сообщил девушке, что больной жив и находится в состоянии глубокого сна.
По его значительному тону Лена поняла, что это была необычайная операция. Но рассказать о подробностях дежурный врач решительно отказался, дав понять, что это дело профессора Орлова и что девушке нужно обратиться непосредственно к нему.
Лена была в отчаянии. Она разыскала Асылбека и попросила его помочь ей увидеться с Александром Ивановичем.
Но юноша только смущённо развёл руками.
— Я звонил дедушке несколько
Профессор вернулся домой только на третий день к вечеру. Он казался очень утомлённым, но тем не менее необычайно довольным и даже торжествующим.
На диване сидела осунувшаяся за последние дни Лена. Асылбек молча расхаживал из угла в угол. При появлении профессора девушка поднялась и поздоровалась.
Асылбек спросил:
— Как себя чувствует Борис?
Орлов уселся в своё кресло и с довольным видом потёр руки…
— Пока всё в порядке. Будем надеяться, что твой бывший приятель хорошо перенесёт все последствия этой сложной и необычайной операции.
— Бывший приятель? — озадаченно переспросил Асылбек. — Почему же бывший?
Профессор несколько смешался и быстро взглянул на Лену. Девушка жадно ловила каждое слово Александра Ивановича.
— Не придирайся к выражениям, Асыл, — с лёгким смущением ответил Орлов. — Просто я хочу сказать, что операция так повлияла на него, что он…
Он замялся и неловко пошутил:
— …ну, что ты можешь перестать ему нравиться.
— Этого не может быть! — запальчиво сказал Асылбек. — Я слишком хорошо знаю Борьку.
Профессор не ответил и лишь слегка пожал плечами. Его замешательство не ускользнуло от пытливого взгляда Лены.
— Александр Иванович, — тихо, но твёрдо попросила девушка. — Скажите, пожалуйста, что с Борисом?
— Я вам уже говорил, — мягко ответил Орлов, — операция прошла успешно. Он чувствует себя хорошо.
— Когда я могу увидеть его?
— Я бы вам не советовал видеться с ним сейчас. Придётся пока отложить свидание.
— Почему? — встревоженно спросила Лена и, инстинктивно почувствовав что-то неладное, умоляюще сказала: — Александр Иванович, я вас очень прошу… Очень… Если что-нибудь нехорошо — будьте со мной откровенны. Не скрывайте от меня ничего, прошу вас.
В голосе девушки было столько мольбы и в то же время столько решительности, что профессор заколебался.
Сдвинув седые, лохматые брови, он с минуту внимательно смотрел на девушку, видимо, что-то обдумывая.
Лена ждала.
— Вы зря волнуетесь, — наконец сказал он. — Ничего страшного. И если уж вы хотите видеть больного, то я, пожалуй, разрешу вам сделать это…
— Когда? — быстро спросила Лена.
— Ну, хотя бы дней через десять.
— Боже мой! — тоскливо проговорила девушка. — Десять дней!
— Не раньше. Он получил тяжёлое ранение. Нарушены функции головного мозга. Они постепенно восстанавливаются. Но именно постепенно. Говорить, например, он начнёт не скоро. А как только начнёт, я обязательно дам вам возможность увидеться. Но только с одним условием…