Трудно удержать

Бромберг Кристи

– Этого, – я поглаживаю ее нижнюю губу большим пальцем. – Избегали нас.

Она так близко. Ее губы. Это тело.

– Ты о деловом партнерстве? – с улыбкой вскидывает она бровь.

– Все, что между нами, никак не связано с бизнесом. Ни наша первая встреча. Ни первый секс. И уж точно не тот поцелуй, что ты подарила мне ранее.

Кажется, при упоминании о поцелуе Леннокс морщится. Интересно. Железная принцесса ослабила бдительность, позволила мне увидеть другую сторону себя, а теперь снова во всеоружии.

Не могу сказать, что возражаю.

Ее уверенность

в себе, ее напористость не являются препятствием.

– Тогда что же именно между нами происходит? – уточняет Леннокс и повторяет мое движение.

– То, что ты хочешь меня так же сильно, как и я тебя.

– Тебе не кажется, что это немного самонадеянно? – проводит она кончиком пальца по моей груди.

В ответ мои мышцы сжимаются. Член твердеет. А когда Леннокс продолжает опускаться все ниже, я перехватываю ее запястье.

Так она хочет играть? Дразнить и искушать?

Я только за.

– Мы оба знаем, что это неправда, – шепчу я, а когда целую внутреннюю сторону запястья, которое держу, мой смешок разносится в ночи. – Тебе так же, как и мне, известно, что ты все еще хочешь меня, Леннокс. Что, когда ты видишь меня, наблюдаешь за мной, твое тело напрягается, а киска становится влажной. Так что все, о чем ты способна думать, – это каково пробовать меня на вкус. Каково чувствовать меня. – Я наклоняюсь и нежно дергаю ее за мочку уха, в ответ на что она выгибает спину. – Не волнуйся, это чувство взаимно, – я отодвигаюсь, и Леннокс тут же открывает глаза, чтобы встретиться со мной взглядом. – Так как ты планируешь поступить?

– Ты настоящее наваждение, знаешь об том? – говорит она, но, прежде чем снова посмотреть мне в глаза, скользит взглядом по моим губам.

– Ты права. А еще за мной по пятам следует драма, но сейчас не об этом. Мы говорим об удовольствии. Об освобождении. О том, чтобы точно знать, чего хочешь, и не задумываясь получить это.

– Вот как?

– Да, – улыбаюсь я уголком рта.

– Раш? – облизывает Леннокс губы.

– М?

– Я думала, ты из тех мужчин, которые берут то, что хотят. – Черт. Эта женщина. Этот момент. Брошенный ею вызов.

– Да, я такой. Но, дорогая, вполне честно, что я хочу дождаться, когда женщина, которая продолжает отказывать мне, наконец скажет «да».

Леннокс наклоняется: ее теплое дыхание касается моего уха, и вся кровь, которая еще не прилила к моему члену, устремляется туда.

– Да, – всего одно произнесенное шепотом слово лишает меня контроля.

Я стону. Мне остается только это, когда, взяв Леннокс за запястье, я утягиваю ее за собой в сауну.

Помещение тускло освещает веревочный светильник, который проходит по нижней стороне скамеек, расположенных вдоль каждой стены, а также по верхнему краю, где стена соединяется с потолком. Скамейки сделаны из тсуга, а передняя стенка – из стекла, которое показывает, что происходит снаружи, но не внутри.

– Раш, что…

– Встань лицом к стене, Леннокс, – приказываю я, когда она предпринимает попытку повернуться ко мне лицом. Я знаю, она любит командовать, так что мое желание взять верх либо разозлит ее, либо заведет. – Упрись в нее руками.

– А

что, если я скажу…

– Делай, что тебе говорят, Леннокс. – В моих словах слышится предупреждение, и я жду, чтобы увидеть, как она поступит. Как отреагирует.

Бросив взгляд через плечо и смотря мне прямо в глаза, она не спеша подходит к скамейке, прежде чем положить на обшитую панелями стену сначала одну руку, а затем другую.

– Раздвинь ноги пошире.

Леннокс не отвечает. Она приоткрывает губы, и я вижу мурашки, что бегут по ее обнаженной коже.

– Смотри вперед, дорогая. Я и так слишком долго позволял тебе играть со мной. Теперь командую я.

Леннокс подчиняется, и это невероятно заводит. Изучая ее тело в тусклом свете, я пытаюсь решить, к какой его части хочу прикоснуться прежде всего, а какую хочу попробовать на вкус. Какой частью хочу насладиться, а какой не смогу, потому что точно потеряю рассудок.

Я снимаю шорты, а время тянется, позволяя предвкушению нарастать.

Секунда кажется минутой, а минута – часом. Единственный звук в комнате – наше дыхание.

– Это нам не понадобится, – шепчу я, развязывая трусики ее бикини, пока те не оказываются на полу. Так же я поступаю и с верхом.

Леннокс ахает, когда я провожу пальцем по ее спине, прежде чем устроиться так, чтобы мое тело слегка касалось ее.

В ответ она пытается повернуться.

– Нет-нет, Леннокс. Руки на стену. И не опускай их. – Я скольжу губами от края ее плеча до местечка чуть ниже уха. – Это убивает, да? Невозможность что-либо контролировать. Не иметь права голоса. – Я нежно прикусываю ее кожу и прижимаюсь членом к ее заднице, а когда она начинает ерзать, цокаю языком. – Если хочешь, чтобы это случилось, делай, как я сказал.

Ее стон – настоящий афродизиак.

Я провожу руками по ее телу, прежде чем остановиться между бедер. Она уже влажная, готовая, словно мы, несмотря на то что только начали, соревнуемся в том, кто первым потеряет контроль.

Но я не позволю.

Не могу.

Леннокс откидывает голову назад. Стон срывается с ее губ, когда я скольжу пальцами по ее гладкости, погружаюсь в нее. Она отдает свою киску на милость моим рукам.

– Грязная девчонка. Тебе это нравится, да?

Ответом мне служит еще один стон. Она снова трется задницей о мой член.

Я возбуждаю Леннокс так, что ее стоны все громче звучат в моих ушах, а ее мышцы с каждым толчком напрягаются все больше. И вот, когда я чувствую, что она подходит к краю, кладу руку ей на шею и толкаю вперед.

– Не двигайся, – бормочу я и отступаю, чтобы насладиться самым великолепным зрелищем: она наклонилась, выставив напоказ попку и киску, а внутренняя поверхность ее бедер блестит от возбуждения.

Поглаживая член, я опускаюсь на колени, пробую Леннокс Кинкейд на вкус. Ее крик заполняет маленькое пространство, когда я провожу языком вверх-вниз по ее щелке, прежде чем скользнуть им внутрь. Прежде чем завладеть каждым ее дюймом. Прежде чем облизать ее и ублажить пальцами, пока у нее не подогнутся ноги, а сама она не станет твердить мое имя снова и снова. Прежде чем доведу ее до края.