Туата Дэ
Шрифт:
Согласно плану развёртывания, помочь перебраться через водяную пропасть Рейна батальону тяжёлой артиллерии должен был помочь Рейнский Патруль, имевший в своем распоряжении высадочные средства нужной грузоподъёмности. Но Гришем имел предостережение от Айка - любой ценой избегать ненужных контактов с военными. Это было понятно. Несмотря на своё высокое положение в Интендантской Службе, полковник был всего лишь полковником - и далеко не всесилен. И жаден - не желая делить полученные от Агентства деньги даже с теми, кто мог бы бы их
На Айка Уиллем, может быть бы и наплевал - но отказаться от десантных барж Рейнского Речного Патруля ему прямо указывал сам Тампест. Ему тоже так было спокойнее.
Айк, обрадованный согласием, предложил так же полковнику перебросить пушки через реку по железной дороге. И Тампест снова согласился.
Но обдумав хорошенько это дело, Гришем пришёл к выводу, что они обойдутся без помощи. Весь чёртов смысл затеянной полковником тихой войны был в том, чтобы его подопечные смогли изучить их как можно лучше.
Смотревшие на него глаза полковника говорили «Нет».
Весь смысл бы в том,чтобы они проехали этот путь на этих машинах, чтобы их спины ныли от веса тащимого колёсными монстрами орудия,
Тем, кто будет стрелять из них в Лозанго, надо привыкнуть к новым масштабам и дальности. Они должны, если не породниться с этими динозаврами, то хотябы знать границы их силы.
Сами манёвры армии его не интересовали. Но они сковывали его по времени. Важно было без происшествий завершить ночные марши, но и прибыть на Графенвёр строго к назначенному сроку.
И, самое сложное - Рейн. Временные рамки учений связывали свободу Гришема. Во-первых, полигон. Во-вторых, через некоторое время, некоторые мосты, будут считаться уничтоженным - как подвергнувшиеся ударам авиации противника . Встреча с депутацией посредников сама по себе противоречила приказам Тампеста А если его ещё и объявят вне игры, принудив вернуться в Пирмазен...
Это, кстати, была ещё одна причина отказаться от радушного предложения Айка. Приняв участие в учениях, пусть и под чужими масками, они должны были полностью принимать и условия чужой игры.
Айк, поморщившись, согласился, что там будет полно воинских эшелонов, направляющихся на Восток. Но он поклялся, что сможет найти «окно». Гришему подумалось что уже тогда,в Пирмазене, это звучало жалко. Да и орудия, которых здесь не должно быть привлекут ненужное внимание.
Ни один гражданский мост на всём течении реки от Страсбура до Майна, просто не мог выдержать автопоезд весом 83 тонны. Рейн ,как и тысячи лет назад, надёжно преграждал путь во Внутреннюю Германию. Когда пришёл проконсул Цезарь, ему пришлось строить свой мост. Теперь, вслед за Цезарем, пришла очередь капитана Гришема.
Вся надежда была только на длину орудийного прицепа, размерами могущего поспорить с иным железнодорожным вагоном, и запас прочности, вкладываемый во все гидротехнические сооружения. Если двигаться аккуратно, то вес удастся распределить на два пролёта -и тогда вполне возможно... Если медленно. Зубы Гришема опять сорвали мокрую корочку только-только запёкшейся крови с истерзанной нижней губы. Уиллем был уже на грани того,
…..
Капли холодной воды цеплялись за грубые волокна шерсти, не желая ни скатываться вниз, ни впитываться в и так уже промокшую серую ткань утеплённой офицерской шинели. Они сливались одна с другой становясь похожи на крупные бриллианты - и градом сыпались с плеч и спины, когда он преступал, разгоняя кровь в застоявшихся ногах.
Высокая желто-зелёная трава, наслаждающаяся здешней сырой болотистой почвой, которую здесь давным-давно здесь никто не косил, достаёт ему до колена. Она хлещет его по непроницаемым бортам шинели, а ветер налетает треплет тяжёлую от сырости ткань и лупит по лицу будто бы сырым полотенцем с размаху.
Огромные тягачи, которые в этом мокром и холодном мире, казались единственным островком тепла - из-за буквально излучавших его похожих на мокрые бетонные волноломы огромных кабин и бензинового запаха быстро остывавших под ледяной моросью выхлопных газов, так же хранили воспоминание о жаре моторов.
Сердца машин работали сейчас не менее напряженно, чем во время долгого пути, питая гидравлику мощных домкратов.
Покусывая губу он следит как десятки тонн опускаются вниз столь медленно и аккуратно, что можно видеть как под массой металла гнётся мокрая трава, как она хлещет плоскость из бесчувственного металла, пытаясь одолеть свою неодолимую и тяжёлую как здешние свинцово-серые серые небеса судьбу
– Вы вполне могли бы ...
– говорит, вернее, почти кричит - иначе было бы невозможно быть услышанным за работой моторов, - другой, чуть пониже, стоящий за спиной своего патрона. В отличие от него, одет с иголочки, согласно стандартному образцу правительства США. Он не держит руки в карманах как «британец» и на его мокрых, покрытых чёрными следами от солидола и машинного масла руках нет положенных тёплых перчаток.
– Тчшшшш!
– осаживают его, нарушающего торжественный момент. Тот замолкает
Даллесон подходит к огромной фигуре полковника, волоча за собой по мокрой траве шнур :
– Затвор закрыт и нужный угол придан. Капсюль на месте. Ударник взведён, шнур зацеплен. Орудие готово к стрельбе, - Тампест смотрит на него не совсем понимая, что от него хочет командир автопоезда “Б” и почему пушка молчит, если всё приготовлено - Мы тут посоветовались с ребятами, сэр. Мы думаем, что первый выстрел принадлежит вам. У каждого должен быть свой выстрел на миллион фунтов.