Тучи сгущаются
Шрифт:
Мозговитый пожал плечами:
– - Людей, которые бы не знали эту историю, среди молодёжи и в самом деле нет. Значит, тут возможно только одно объяснение -- те, кто считает Острого Ножа героем, не считают это преступлением. Значит, до сих пор считают приемлемым убивать не своих, хотя бы они ни были ни в чём лично виноваты. Что взять с каньяри, если даже среди чиму такие попадаются?
– - Хуже всего, если вся эта ситуация со Слоновьим Бивнем сыграет таким на руку. Мозговитый, я не вижу тут хорошего выхода. Какое решение ты бы не принял, казнить согласно закону, или помиловать,
– - Я уже думал над этим, Государь. Мне уже вспомнился случай суда над англичанином. Некоторые подозревают, что я заранее знал, что Инти подготовит инсценировку народной расправы, но я не знал этого. Если бы знал, был бы против, а так меня поставили перед фактом и пришлось смириться. Тем более что самого англичанина мне ни капли не жаль, он заслуживал смерти без оговорок. Просто сама идея народной расправы создала весьма опасный прецедент. Хотя с Англией он тогда разрулил ситуацию, это не отнять.
– - А что ты предлагаешь на этот случай?
– - Народное голосование. Пусть люди сами проголосуют казнить его или миловать, тогда какое бы решение не было принято, это не пошатнёт авторитета власти и мира между селениями. А последнее в этом случае важнее всего.
– - Знаешь, Мозговитый, это и в самом деле мудрое решение.
– - Не мог бы ты сам его и озвучить, я из-за этой раны оратор неважный. Кое-как вытерпел заседание, но боль изматывает. Скорее бы всё закончилось...
– - Я понял тебя, друг. Не бойся, сделаю как ты сказал.
Когда Асеро объявил, что в виду сложности и неоднозначности ситуации доверяет самому народу решить судьбу преступника, это было встречено одобрительным гулом.
К удивлению Асеро, голосование не было жёстко связано с цветом кожи. Многие из чёрных голосовали за смерть, многие из местных голосовали за жизнь. О мотивах Асеро мог только гадать -- вероятнее всего, больше всего люди хотели мира между народами, и считали, что именно их вариант такому лучше поспособствует. Но куда важнее, что любому из находящихся на площади отсутствие жёсткой связи между цветом кожи и выбором было очевидно, а это был самый важный результат.
После скрупулёзного подсчёта голосов выяснилось, что с небольшим перевесом победили сторонники помилования. Смертную казнь заменили отправкой на рудники. Отец девушки был явно недоволен, но вслух ничего не возражал.
Также Асеро улучил минутку и переговорил с Вороном, прибывшим по поводу покушения на судью. Он сказал, что служба безопасности теперь должна позаботится о Морской Траве. Во-первых, оставаться ей здесь попросту опасно, убить могут, так как папаша, не имея возможности отомстить обидчику за оскорблённую честь, мог отыграться на дочери, а то и близкие сторонники папаши, видя что девушка не настроена непримиримо к чёрным чужакам, могут счесть её "предательницей". Во-вторых, она может оказаться ценной свидетельницей и знать об этих самых противниках бывших рабов больше, чем на суде рассказала. Так что пусть ей предложат
Асеро планировал задержаться в Тумбесе ещё несколько дней, дождаться Золотого Слитка и Горного Ветра, и потом обсудить с ними текст договора по возможности обращаясь за консультацией к местным специалистам по внешней торговле. За это время он осмотрел несколько мастерских, и даже планировал посетить университет, но его Главный Амаута сказал, что сейчас это крайне нежелательно, поскольку у студентов сейчас экзамены, и их ни к чему отвлекать. Асеро догадывался, что дело не в экзаменах, но решил, что ничего дурного не будет, если попробовать неожиданно заявиться после экзаменов. Точную дату он может и косвенно через того же Старого Ягуара разузнать. Думал Асеро посетить и своего старого учителя Хромого Медведя, но увы, тот оказался болен.
Потом прибыли вместе Золотой Слиток и Горный Ветер, и вдруг неожиданно объявили, корабль с англичанами прибыл в санитарный порт, стоит на карантине, но так как судя по всему больных там нет, то принять их надо будет уже завтра, а значит, надо спешно готовиться к церемонии.
Золотой Слиток сказал, что торжественные церемонии не для него, тем более у него есть другие дела, а с англичанами он предпочтёт потом поговорить более предметно. Асеро и Горный Ветер обсуждали дела за чаем перед сном..
– - Вот что я думаю, -- сказал Горный Ветер, -- про Тухлого Пирожка достоверно известно, что он исподтишка пробирался в обитель Дев Солнца, и там с ними тайно развратничал. Возможно, он использовал это момент для шантажа. В каких-то не таких связях его тоже можно заподозрить. Но всё осложняется тем, что его остальные амаута выгораживают.
– - Но почему?
– - Типа "свой", которого "чужие" не должны обижать.
– - Кто "чужие"? Твои люди?
– - Да, -- мрачно сказал Горный Ветер, -- мои люди для амаута чужие.
– - Ну а сломанные судьбы девушек из обители? Они что, считают, что это хорошо -- девушек развращать?
– - Асеро, пойми... они не то что это хорошим считают. Думаю, никто бы из них не хотел бы видеть обесчещенной свою дочь. Но они считают, что мы им не судьи. Кого они видят во мне? Палача, готового пытать задержанных самым бесчеловечным образом. По сравнению с этим похозяйничать у девчонки под юбкой -- мелкая шалость.
– - А с чего они взяли, что ты людей пытаешь?
– - Когда люди признаются в том, что от них не ждали -- всегда возникает мысль о пытках, хотя бы на самом деле мы никого и пальцем не тронули, -- когда Горный Ветер произносил эти слова, он смотрел куда-то в сторону, будто вспоминая что-то не очень приятное. В неверном свете свечи его лицо показалось Асеро старше, чем оно есть, -- они почему-то думают, что мы всемогущи. Но только на деле наше могущество напрямую зависит от того, насколько люди готовы нам доверять. Если нам не доверяют, то мы.. тогда мы почти бессильны.