Тучи сгущаются
Шрифт:
Мальчики, я всю жизнь скрывала от вас страшную тайну -- хоть я и ваша мать, но я не родила вас. Вы так переплелись у меня во чреве, что не могли вылезти. Тогда мне разрезали живот, и извлекли вас, а потом удалили матку. У меня больше не могло быть детей. И Горный Пик грозился, что предаст эту мою тайну огласке, мол, не потому я так верна покойному мужу, что душа у меня верная, а потому что кому нужна бесплодная жена, не женщина уже по сути.
Потом я узнала, зачем ему понадобился этот подлый поступок. Шантажируя оглаской, он хотел вынудить меня подделать кое-какие документы, к которым у меня был доступ. Я не могла пойти на это, и увидела в самоубийстве единственный выход. Инти, зайдя случайно,
Я успокоилась, думая, что эта история останется навсегда забытой, но не так давно к нам в обитель повадился Тухлый Пирожок. Когда я пыталась его выставить за дверь, он с ухмылкой сообщил мне, что знает о моей позорной тайне и что если что, может её обнародовать. Я в ответ сказала, что Инти пожалуюсь.
На это он усмехнулся и сказал, что пусть Инти даже и сделает с ним что-то после того, как всем станет известно про мою отсутствующую матку, дело будет сделано. А ещё добавил, что есть управа и на Инти, и в добавок потребовал, чтобы я назвала ему ваш корабль. Я не знала его точного названия, да и если бы знала, не выдала бы. Кроме того, он меня так разозлил своей наглостью, что я ударила его... мы сцепились, и у меня из кармана выпало письмо, которое я должна была отправить вам. Я не сразу заметила пропажу. Потом, на следующий день, всё-таки обнаружила. Хотела пожаловаться Инти, но вдруг обнаружила письмо на столе. Решила, что ошиблась. Но теперь я думаю, что он по адресу на письме понял, как и где вас искать, и сказал кому не надо. Доказательств у меня нет никаких, и тогда я не решилась пойти к Инти, а сейчас я не могу, он тяжко болен. А никого другого, даже Горного Ветра, я не могу посвящать в эту тайну. Ещё раз простите меня, мальчики мои.
Ваша Недостойная Мать, Чистая Верность
Когда Асеро вновь вошёл в комнату, Ясный Взор протянул ему письмо и сказал:
– - Дядя, читай.
Асеро прочёл и побледнел:
– - Мальчики, я честно не знал.
– - Мы всегда считали нашу мать кристально честной, а тут...
– - сказал Тонкий Слух, -- она ведь наш корабль погубила.
– - Не думаю, что всё так плохо, как в этом письме. Ну допустим они проследили за письмом... но это значит, что у них свои люди на почте есть. А тут уж ваша мать не виновата. Надо бы поговорить об этом с Инти, но он и в самом деле тяжко болен, и сделать ничего не сможет. Мало того, такой разговор ему жизни может стоить. Раньше я не понимал, почему Чистая Верность так резко бросила свои исследования по тайне гибели вашего отца. Теперь понимаю... Подлецы прекрасно понимают, какой страшный удар для любой женщины оказаться осквернённой, и потому так безжалостно этим пользуются. Но Тухлый Пирожок не останется безнаказанным, это я вам могу пообещать. И честь вашей матери не пострадает.
Юноши молчали. Асеро продолжил:
– - Но теперь для вас кошмар закончился, и нужно думать о будущем. Пожалуй, вам и в самом деле лучше сменить обстановку и пожить некоторое время под чужими именами на удалённой акваферме.
Ясный Взор вроде успокоился. Тонкий Слух сказал:
– - Дядя, а всё-таки... всё-таки... ведь нас надо наказать по-хорошему, а ты нас отмазываешь... не заслуживаем мы такой доброты.
– - Ты о том, что нельзя юношам заниматься друг с другом развратом? Ну да, нельзя, но всё-таки у вас особый случай. Вы спасали друг другу жизнь.
– - Спасение друг другу жизни оправдывает многое? Но всё ли? Разве достоинство не ценнее жизни? И можно ли спасать жизнь ценой потери достоинства?
– - Значит, тебя мучает именно нравственная сторона поступка?
– - Ну да, и к тому
– - Закон карает то, что вредит. Но любое правило знает и исключение. Да, многие женщины скорее предпочли бы умереть, чем дозволить постороннему мужчине заглянуть к ней под юбку. Однако если женщина рожает, то она обычно позволяет заглянуть себе под юбку лекарю, пусть тот и мужчина. Закон карает мужеложцев, однако я знаю один случай, когда за такое вообще наградили. Как-то в горах в отряде один из воинов отошёл помочиться. И надо же было так случиться, что его ужалила змея. А единственный способ спасти ужаленного -- это отсосать у него яд из раны. И нашёлся человек, который отсосал. Хотя вы знаете, что в армии за соитие между мужчинами смерть. Однако того человека не только не убили, но и наградили, дав звание инки. В официальных бумагах писали что за спасение товарища, опустив подробности. Ведь отсасывая яд из раны, он рисковал собственной жизнью, его самого могла погубить случайная царапина во рту.
– - Ну награды мы точно не заслуживаем.
– - Но и наказания тоже. Вы действовали вынужденно, под угрозой, вами двигала любовь друг к другу, и в конце концов вы друг друга и в самом деле спасли.
Сказав это, Асеро обнял племянников и прижал их к груди как детей. Он почувствовал, что из их глаз брызнули слёзы, которые тут же промочили его тунику, но каким-то неведомым чутьём он понимал, что это слёзы облегчения. Самое трудное позади...
После того, как на следующий день племянники уехали навещать мать, нужно было приниматься за другие вопросы.
Хотя англичане пока сидели в карантине, но предлагаемый ими вариант договора уже был в Тумбесе, его прочёл (через переводчика) Старый Ягуар, и само собой разумеется, должен был прочесть Асеро. Документ был составлен на двух языках, английском и испанском. Разумеется, Асеро мог прочесть только испанскую часть, впрочем, вряд ли между частями есть какие-то серьёзные различия.
Содержание же документа его озадачило. Корона согласна запретить корсарство в отношении тавантисуйских кораблей и согласна на опубликование речи Асеро против рабства. С другой стороны, само рабство они одномоментно отменить, конечно, не могут, но будут предпринимать шаги к этому и в десятилетний срок его изживут. А если в рабство случайно попадёт тавантисуец, его отпустят без выкупа.
В постепенную отмену рабства англичанами Асеро не очень-то верил, это тот случай, когда обещание можно было замылить за давностью лет. Но остальное было вполне проверяемо и на случай не выполнения кем-то из англичан своих обязательств можно было в любой момент разорвать контракт, выплатив неустойку остальным в размере недополученной прибыли. Однако выплата неустойки в любом случае должна была быть для их государства подъёмной суммой, которая даже при самом плохом раскладе будет меньше, чем ущерб от английских корсаров.
Согласны и их торговцы на все ограничения, налагаемые тавантисуйскими законами.
Всё это было хорошо, даже слишком хорошо. Потому что раз требования инков считай выполнили, то как его не подписать? Асеро не мог вспомнить слова Золотого Слитка о его людях, которые гибнут от рук корсаров. Если он не подпишет, тот ему не простит. Однако... белые люди не будут белыми людьми, если тут не будет подвоха. Но в чём он? Или они собираются исполнять год-два, а потом вероломно нарушат?
Асеро решил посоветоваться на эту тему со Старым Ягуаром,поначалу просто поинтересовавшись что тот думает, и наместник, хлопнув рукой по папке с бумагами, ответил:
– - Вот я человек простой, необразованный, школу в своё время закончить не успел, и эту бумагу сам прочесть не могу, мне секретарь переводит. Но кое-что я соображаю. Конечно, англичане искусные мореходы и хвастаются этим. Искусные мореходы могут ходить по морю быстрее нашего, но всё же не в разы быстрее. Они не могут летать как птицы. А что из этого следует? Следует, что эти... нагличане.... все ответы они накатали сами. И ко двору их посол не являлся.