Туунугур
Шрифт:
Так он думал. Но жизнь показала, что он переоценил плюсы железнодорожного транспорта. Вагон не сильно отличался от микроавтобуса - здесь люди тоже сидели впритирку друг к другу, да ещё теснились в проходе. Киреев, к счастью, успел занять одно из последних свободных мест - как раз напротив какого-то колдыря, который пил водку из горла и всем громко рассказывал, что едет в Верхнюю Амгу на похороны отца.
Колдырь проявил себя балагуром, травил байки о службе в Чечне, хвастал званием героя России (которое было ему присвоено секретным указом), намекал, что владеет именным Стечкиным
Но веселье только начиналось. Главные приключения ждали его впереди. Выйдя на томмотском вокзале, чьи жёлтые купола издали казались похожими на три огромных яйца, Киреев перво-наперво озаботился вопросом еды. Вокзальный буфет не привлекал ценами и ассортиментом, и Киреев по совету местных отправился в кафе "Драйвер", стоявшее у трассы минутах в десяти ходьбы от вокзала. Войдя туда, он сразу наткнулся на давешнего колдыря. Тот был свеж, бодр и, разумеется, нетрезв.
– О, какие люди! Заходи, чо!
Киреев хотел было ретироваться, но колдырь был настойчив.
– Да ты чо, лучше всё равно не найдёшь. Меня Андрюхой зовут. Чо, хряпнем по маленькой, а?
– Не, не хочу, - отозвался Киреев, вглядываясь в лежащий на стойке внутри заляпанного файла лист бумаги, на котором маркером было расписано меню.
– Ладно, чо ты? Я силком не заставляю. Не будешь - не пей. Ты ж в Якутск едешь, да? Тарантас отваливает через час. Я с водилой поговорил - трындец чо творится на дороге.
Киреев взял себе сосиски с пюре и примостился за столиком.
Скоро в кафе завалилась кампания из пяти половозрелых оболтусов, разбавленных двумя ссыкухами. Помещение наполнилось густым запахом перегара. Оглядевшись на местности, компания заняла соседний столик и начала галдеть и ржать. Киреевский спутник безошибочным чутьём алкоголика мгновенно настроился на общую волну и завёл с вновь пришедшими деловой разговор.
– Ну чо там, как у вас в Томмоте?
В Томмоте было неплохо. Дальнобойщики, железка, все дела. Жить можно. А в Туунугуре чо?
– А хрен знает!
– радостно делился Андрюха.
– Я вообще из Джебарики-Хая. Там рыба - во! Хариуса с локоть!
Одна из ссыкух внезапно тоже оказалась из этого рыбного села. Разговор пошёл более предметный - друзья, знакомые, родственники. Скоро Андрюха уже сидел за одним столом с весёлой компанией и вещал о том, как его чуть не взяли в кремлёвский полк. Киреев торопливо уплетал свой обед, спеша поскорее отделаться от неприятного соседства. Но не тут-то было. Каким-то труднообъяснимым образом Андрюха умудрился и его вовлечь в разговор, так что скоро Киреев обнаружил себя сидящим в окружении юных гопарей, один из которых - плотный и скуластый (судя по всему - вожак стаи) - настойчиво выспрашивал у него: "Значит, преподаешь, да? Наверно, умный? Чо преподаёшь-то? Экономику? Миллионер, что ли? Они в экономике секут. Не миллионер? А на хрена тогда
Киреев бросил взгляд на часы и начал вылезать из-за стола. Андрюха заорал:
– Ты куда? Времени ещё вагон.
Киреев молча показал ему циферблат. Андрюха всплеснул руками.
– Оба-на, пора нам, значит.
– Да погодь ты, - сказал вожак.
– Чего закипишили? Тут короткий путь есть. Я покажу.
Киреев ничего не ответил и вышел. За ним вывалился Андрюха в компании шпанюков.
– Эй, Толян, куда втопил? Скороход, что ли? Щас нас Серёга по короткой дороге проведёт.
Коренастый Серёга повёл их по лесной тропинке. Солнце было ещё высоко, вокруг стояла тишина, и только рядом, за деревьями, с шипением проносились машины.
Беда пришла, откуда не ждали. Андрюха, совсем расслабившись, начал толковать с гопниками насчёт того, с кем из местных авторитетов он тут на короткой ноге, но нашёл оболтусов прискорбно легкомысленными в отношении правильных понятий (заодно обнаружив своё тюремное прошлое). Попытался объяснить Серёге суть бытия и внезапно получил в глаз.
– Ты чо, чухан, офигел?
– заорал он, но тут в дело вступили подручные Серёги.
Скоро Андрюха лежал на земле и, закрыв голову ладонями, вопил:
– Хорош, хорош, я понял!
– Чо ты понял?
– рявкнул Серёга, раззадорившись.
– Гони пять кусков. Быстро!
– Да какие пять кусков? Ты башкой ударился? У меня только штука.
– А у кореша твоего?
– Серёга повернулся к Кирееву, который крепко держался за сумку с лежащим в ней фотоаппаратом (неразлучным своим спутником).
– Будем проверять или сам отдашь?
– У меня только две, - быстро сказал Киреев.
– А если найду?
– Ищи, - пожал плечами Киреев
Серёга приблизился к нему, заглянул в глаза - снизу вверх. Процедил:
– Давай две.
Киреевские деньги перекочевали в жилистую, с мозолями, ладонь вожака, и гоп-компания, обчистив ещё и Андрюху, с гоготом отвалила.
Знаток томмотских авторитетов, отряхиваясь, поднялся с земли.
– Не, ты видал отморозков? Ну не суки ли? А эта шмара... землячка моя... в гробу я видал таких землячек.
Он ещё что-то говорил, выплёскивая возмущение, но Киреев не слушал - молча обошёл его и медленно двинулся по тропе.
– Ты куда?
– спросил его в спину колдырь.
– В полицию.
– Во, это правильно, Толян! Мусора должны их знать. Повяжут тёпленькими. Не, ну ты видел, какой беспредел? На зоне посидели бы разок...
Не умолкая, он семенил за Киреевым, а тот, не оборачиваясь, шагал по тропе и думал: "Врезать бы ему сейчас с ноги, уроду".
Отделение полиции нашли быстро - встреченная на выходе из леса женщина, с материнским сочувствием поглядывая на стремительно опухающую рожу Андрюхи, взялась проводить туда обоих гостей, по пути поделившись своими соображениями насчёт криминогенной обстановки в Алданском районе.