Творец счастья

Alexianna

— А-а, да, соревнования же на носу, — соглашается она. — Ну, тогда понятно.

— Ага, — киваю я. — И поскольку ответственность на тебя возлагается немалая, то и зарплата будет соответственная.

— Да че ты пугаешь, Кир, — встревает Миша. — Свет, ты не волнуйся. Я буду рядом и помогу. Ничего страшного там нет…

— А я не боюсь, — перебивает она его. — Просто ситуация… Хм, представляю, какую я занятную тему для обсуждения подкину персоналу гостиницы. А как все рады будут за меня! Особенно девушки…

— А ты об этом не волнуйся, они уже

все обсудили и обмыли твои с Мишей косточки до стерильного блеска, — смеюсь я. — Так что смысла переживать по этому поводу уже нет, а тем более отказываться. Если бы мы с Мишей думали о том, что кто о нас подумает и скажет, извелись бы уже до смерти. Отступать нет смысла. И сдаваться тоже. Вон, Миша, отступать не собирается, судя по его решительному виду.

— Это точно, я буду только наступать, — улыбается мой друг, глядя на Светлану.

— А ты не думай, что я просто так сдамся, — в тон ему отвечает она.

Это они сейчас про работу или…

— Конечно, не думаю, — подмигивает он ей, — я даже надеюсь на контрнаступление.

Упс, нам пора сматываться, раз тут назревает такая «заварушка».

— Ну, если у вас тут такие военные действия намечаются, то мы с Катюшей тоже пойдем замутим какую-нибудь интервенцию, — смеюсь я и показываю своей Конфетке знак глазами, мол «пора нам оставить наших друзей наедине».

— Ну ты, пошляк, — обвиняет меня Катя, когда мы не спеша топаем в наш с ней номер. — Интервенция. Придумал же.

— А что я такого сказал? — делаю невинность на лице. — Это слово, между прочим, я по телеку слышал. Так что обвиняй в пошлости не меня, а наше ТиВи, — отбиваюсь я от обвинений, а сам не выдерживаю и задаю вопрос, который не дает покоя. — А что ты такого сказала Свете, что она сразу повеселела?

— Рассказала, как мы с тобой познакомились, — с хитрым смешком отвечает она. И, видимо, разглядев в моей физиономии легкий шок, озорно добавляет. — А потом еще тот эпизод в бильярдной.

— Вот так, значит? Расписала меня жутким монстром? — обиженно хмурюсь я, когда мы уже заходим в наш номер.

Катя поворачивается ко мне, обнимает и прижимается щекой к моему плечу.

— Мой любимый монстр, — шепчет она. — Шучу я, не это я сказала. Попросила Свету дать Мише время, он все сделает правильно и не обидит. Ведь так? — она отстраняется и смотрит на меня с надеждой. — Он ведь любит ее?

— Любит, — улыбаюсь я и целую свою прекрасную золотистую кучеряшку. — Я тоже тебя люблю, поэтому пойдем уже в кроватку, я сделаю тебе нежный массажик полупопий.

***

Просыпаюсь на самом интересном месте своего эротического сна и понимаю, что сон был наполовину явью. Моя сладкая Конфетка живенько интересуется моим по-утреннему взбодрившемуся парню, пуская в ход пальчики. И это после вечернего трехчасового сексуального марафона. Оказывается, она хочет продлить это чудесное действо и утром. Отлично, я только «за».

Окончательно проснувшись, одним молниеносным движением подминаю под себя нежное ее тело и приступаю к сладостной прилюдии.

— Кирюш, — шепчет

мне она, — ты зачем это сделал? Я хотела его попробовать… Ты же целуешь меня ТАМ.

Вторым молниеносным движением переворачиваюсь на спину, увлекая ее на себя.

— Пробуй, — хрипло шепчу я, уже не имея возможности унять свое учащенное сердцебиение и воздухопоглощение.

Катя осторожно начинает ласкать меня.

— Я не умею, — говорит она, задумчиво глядя на мое возбужденное тело. — Но тут, видимо, не так сложно. Только… — она переводит серьезный взгляд на мое лицо. — Не хватать за затылок и не тыкать меня в него! Понял?

Я демонстративно забрасываю руки за голову и согласно киваю. Она нерешительно приступает к исполнению своего интимного наступления на меня, полностью отдавшегося в ее власть.

— А подсказывать можно? — задыхаясь от наслаждения, с надеждой спрашиваю я.

— Нужно, — отвечает она. — Говори, как и где тебе хорошо.

Быстрый инструктаж и вот я уже улетаю в блаженстве, когда чувствую нежные прикосновения к тем самым точкам, которые доводят меня до оргазма за считанные минуты. Рычу от удовольствия, а потом притягиваю ее к себе и целую.

— Только не заставлять и даже не намекать. Сама, если захочу, буду делать, — четко оговаривает она свои условия, когда я, наконец, смог оторваться от сладостного целования ее улыбающегося личика. И продолжает серьезно, заглядывая мне в глаза. — Будь, пожалуйста, всегда тем любящим, внимательным, заботливым и нежным, которого хотелось бы так зацеловывать во всех эрогенных зонах.

— Понял. Намекать нельзя, а заслужить можно, — делаю я выводы, поглаживая и бережно прижимая ее к себе. Ловлю себя на мысли, что безумно рад тому, что несмотря на мое безобразное поведение при нашей первой встрече, она все-таки решилась на такие довольно смелые ласки. Значит, все у нас будет и будет все очень хорошо.

— Заслужить… э-э… как-то звучит… — сомневается мой нежный Котенок.

— Да, заслужить. Но чтобы у меня это получилось — дай мне шанс. Уволься из школы.

— Как интересно, — удивляется она. — И кто меня отпустит? И где мне искать работу?

— Увольняйся. А я тебе уже готовлю сюрприз — тебе понравится, — настаиваю я.

— Меня заставят отработать, даже не знаю, наверное, две недели. А твой сюрприз — это быть твоей домохозяйкой? Или как там это называется?

— Пиши заявление, отрабатывай и увольняйся. И не волнуйся, этот сюрприз по твоей специальности, — уверяю я ее.

— Правда? — недоверчиво щурится она.

— М-м, — подтверждаю, продвигаясь поцелуями к манящим холмикам груди.

— Кирюш, давай вечером продолжим, — ерзает она подо мной.

— А-а, ясно, было слишком много, часто и долго, — догадываюсь я.

— Ну, типа того, — улыбается мне жертва моего неугомонного темперамента.

— Хорошо, тогда займемся тем, что называется «помощь другу».

Она вопросительно смотрит и, кажется, понимая двусмысленно, начинает хмуриться, мол «я же просила не намекать».