Творец счастья

Alexianna

— Поздно, — смеется Медведь, стоя в дверном проеме и глядя на нас. — Поборола уже, было дело. Да еще и лицом в пол уложила.

— Ах, ты ж!… — в сердцах восклицает мама, всплеснув руками.

А я только безнадежно закатываю глаза, засовывая в сумку Пашкины кроссовки.

— Но я достойно принял поражение, — успокаивает маму этот, смирившийся со своей тяжкой судьбой, бедняга Медведь и хитро улыбается. — И мне даже понравилось. Только вот она не хочет объяснить, почему сердится на меня все время, — жалуется он.

— Мама, почему ты сердишься на Мишу? Он же

всю ночь объяснял, как тебя любит! — решает вставить свой пятак мой сынуля, естественно, не подозревая о двусмысленности своей фразы.

Он просачивается в комнату между Мишей и дверным косяком и загораживает своей «широкой» грудью обиженного мной бедного Медведя.

Мама делает знак бровями и многозначительно улыбается, отворачиваясь к шкафу. И, вроде бы, ищет, что еще можно взять Пашке с собой, но я-то вижу, что еле сдерживается, чтобы не засмеяться.

А мой сын, поворачиваясь к Медведю, просит его:

— Миша, а ты еще раз ей объясни! Хорошо?

— Думаешь, надо еще раз? — хитро вопрошает тот, подхватывая мальчика на руки и усаживая его у себя на груди.

— Ага, — уверенно кивает Пашка, обнимая мужчину и укладывая свою белобрысую голову ему на плечо.

Глава 30

Кирилл

— Так, вроде ничего не забыли, — еще раз оглядываю двухместный номер люкс, который мы с Константином подготовили к приезду Мишиного семейства. Ну, то есть, будущего семейства. А то, что оно таки таковым будет, уже не сомневаюсь. Миша ясно дал понять, что влюблен, что заботится и собирается стать внимательным мужем и хорошим отцом.

Как хорошо-то вышло, а? Я с Конфеткой моей уже целенаправленно двигаюсь к созданию семьи, так что теперь будем дружить, как говорится, домами.

С самого утра мы с Михайловским занялись подготовкой жилища и всего необходимого для Светланы и ее сына. Медпункт обязали обеспечить лечение ребенку, кухня в ресторане будет готовить для мальчика диетическое питание, а поселить мы их решили в двухкомнатном номере, в коттедже напротив бассейна. Даже вещи Светы принесли уже сюда.

Удобно устраиваюсь на диване напротив телевизора. Раз все готово, теперь осталось только ждать.

Пока мы с Константином занимались делами, я отправил Катю покататься на лошади. Она об этом мечтала. Сегодня, вроде, погожий день выдался — как раз для верховых прогулок. Немного прохладно, конечно, но я надеюсь, она не замерзнет, ведь в прошлые выходные я настоял на совместном шопинге и накупил своей Конфетке кучу теплых вещей и теплой удобной обуви. Она резво сопротивлялась и говорила, что все это дорого и ей столько не нужно. Но мой ответ был однозначным: «Ты мне дороже денег! И ты должна быть в тепле и комфорте! И не спорь со мной!» Я деспот и тиран, вот такой я злодей.

Улыбаюсь, вспоминая тот день. Мне было весело наблюдать, как мой Котенок сопротивляется очередной покупке. Зато сейчас она по достоинству оценит мою заботу, когда несмотря на холодную погоду, будет чувствовать себя в тепле.

А погода, да, в этом году неприятно удивляет. Очень быстро

похолодало и даже ураган пронесся неделю назад. Снова невольно вспоминаю прошлые выходные. В воскресенье, когда мы с Катей у меня на кухне вкушали наш почти уже семейный обед, ей позвонила мама и я сразу напрягся — судя по тону разговора, неприятное что-то случилось.

Завершив звонок, моя Конфетка засобиралась, как я понял, на помощь родителям. Но я ее быстро тормознул:

— Так, Катюш, рассказывай, что произошло, и мы вместе решим проблему.

— Ураганом дерево раскололо и ветка упала на крышу веранды в родительском доме.

— Снесло-таки крышу генералу, — пытался пошутить я.

Но Катя серьезно продолжала:

— Мама говорит, что в крыше дыра и туда затекает. Дождь вчера целый день лил, ты же знаешь. Папа полез починять, но там мокро, скользко, вот он и свалился. Ногу сломал, в гипсе сейчас сидит. Так что мне надо ехать, сам понимаешь.

— Понимаю, — соглашаюсь я, — понимаю, что ты у меня и «в горящую избу», и «коня на скаку» тоже, но Кать, подумай, что ты сможешь сделать?

А она уже злиться начала, брови свела и сопит осуждающе.

Эх, моя ты девочка! Я ж не брошу родственников, ну, будущих родственников, в беде, чтоб ты знала.

— Давай так: я сейчас соберу ребят покрепче и поедем починять крышу генералу, — сказал я и набрал номер Герасима.

— Он подполковник, — поправила меня Катя, а потом еще и добавила, — на пенсии.

— Герыч, не спишь? Нужна твоя помощь и, желательно, прямо сейчас. Что делать? Ща расскажу, — и я пересказал ему то, что поведала мне Конфетка.

Герасим согласился помочь и еще соседа своего приобщить, поскольку тот сосед строителем шабашил и в курсе, что как починять. Когда Катя написала адрес родителей, я сбросил его Герасиму, а сам вызвонил начальника моей охраны офиса. Тот тоже по дружбе дела обещал с сыном подъехать. Вот, теперь можно было и нам с Конфеткой пускаться в путь.

— Катюш, ты позвони генералу-то, скажи, что народ приедет помогать, а то он, как увидит черные джипы у своей калитки, так с пулемета их всех и положит к едрени фени, не разобравшись, — ржал я, когда выехали на трассу к поселку, где живут ее родители.

— Зря ты, Рузанов, на папу взъелся — он ведь за меня переживал. Вдруг ты бандит какой-то?

— Ну-ну, и в тюрьму меня посадить обещал.

— А я тебе пирожки буду носить в передачках, не волнуйся, — успокаивала меня моя любящая и заботливая «невеста декабриста».

Когда добрались до дома моих будущих родственников, нам открылась картина военных действий, под названием «Враг не пройдет!»

Матвей, начальник моей охраны офиса, со своим сыном, детиной в два метра ростом и шириной плеч с аршин, как я понял, прибыли раньше всех и, припарковавшись у дома, вышли рассматривать, так сказать, фронт работ. А поскольку мужики сообразительные, то хватило им пары минут на осмотр. Открыв багажник, они вытащили из него бензопилу и топор, и попытались пройти на территорию дома. Они же, вроде как, уверены были, что их ждут. Так че время зря терять?