Ты моё спасение души
Шрифт:
Молчание моей жены меня не угнетало и не напрягало совсем.
Для меня было важным, что женщина, без которой для меня свет не мил, просто жива.
Некоторый раздрай в нашу семью вносила Майечка. Пчелочка с двух до трех лет наотрез отказывалась принимать Славу, как свою маму.
Долгое время дочка игнорировала Славика, смотрела на нее из-под бровей, говорила о матери в третьем лице. И все время
Восстановление отношений Славы с Майей дались нам всем очень тяжело.
Если днем Бэмби держалась из всех своих сил, то ночью рыдала мне в плечо.
Я жалел свою любимую женщину, как мог. В тайне от Славика проводил с Феечкой воспитательную работу, от которой своенравная и своевольная Пчелочка закатывала истерики и мне, и Кате с Димой.
Сейчас, наблюдая за девчонками своими, чувствую, что все было не зря.
Слава с улыбкой на лице одобрительно гладит дочь по спинке, поправляет ее белые локоны и целует малышку в макушку.
Пчелочка отвечает Славику тем, обнимает и ладошками гладит мамины руки. При этом все время украдкой поглядывает на меня.
Делает это, потому что знает, я могу принять и простить все её детские капризы, кроме неуважительного и пренебрежительного отношения к матери.
Нащебетавшись со Славиком, наша блонди-фея возвращается на свой стул и начинает рассказывать о сегодняшних занятиях, повторяет о том, что её голос хандрит, а скоро её, вообще, настигнет мутационная дисфония.
– Ты не хочешь заниматься вокалом, Майечка, или на скрипке продолжать обучение?
– уточняет у дочери Слава.
– Нет. То есть, ну как, хочу, - ковыряя рыбу вилкой, отвечает Феечка.
– Майюш, если твои желания не изменились, к чему этот разговор?
– задаю дочери прямой вопрос.
– Ню, ню, ню, в том, что после Парижа я решила поехать к Кате и Диме. Я поживу у бабули и дедули до новогодних праздников, а потом вы приедете к нам, - выпаливает на одном дыхании наша чертовочка.
– Здорово же я все придумала?
Мы со Славой внимательно смотрим на Майечку и молчим. Вижу деточка наша нервничает, но тоже держит паузу.
– Лялечка, ты так надолго хочешь оставить нас с папой?
– первой не выдерживает Славик.
– Мамуль, не надо меня так называть. Мне нравится, когда ко мне обращаются Мая. Всего три буквы. Запомни, пожалуйста,- морщась, исправляет мать дочурина.
– Хорошо, милая! Буду называть так, как ты просишь, - ласково, нежно и примирительно обращается к дочери Славик, в глазах которой вижу слезы.
– Мая, ты так надолго хочешь уехать от нас. А как же мы с папой? Нам же без тебя будет очень плохо! Мы же скучать будем сильно. Мы же очень сильно любим тебя, доченька!
Слушая жену моё сердце начинает учащенно и
– Мамуль, папуль, да зачем я вам?
– по-детски открыто, совершенно не думая о чувствах других, безапелляционно заявляет наша деточка.
– Вы, как попугайчики неразлучники, налюбоваться друг другом не можете. Вам и без меня хорошо, а Кате с Димой плохо. Аня и Ваня уехали, бабуля с дедулей грустят теперь. И у меня там друзья есть. Я с ними гулять могу. Здесь дома только с тьютором и охраной общаюсь, ну с Графом ещё, но ведь он собака. Ужас, как скучно…
Выслушав свою дочь, решаю ей ответить, но мою решимость обрывается взгляд печальных глаз моей жены и движение головой, означающее "нет". Не желая усугублять и напрягать обстановку, иду навстречу Славику.
К обсуждению этого вопроса планирую вернуться вечером в спальне, когда Майечка будет уже спать.
Пчелочка долго не желала засыпать. За два часа мы успели и по душам поговорить, и книжки друг другу почитать, и стихи, и песни попеть, и в английском поупражняться, и задачки на логику порешать.
В одну из паузу в наших предсонных развлечениях все же интересуюсь тем, что меня беспокоит.
– Феечка моя, ты на самом деле хочешь так надолго уехать к бабуле с дедулей?
– как можно спокойнее спрашиваю у дочурины.
– Ага, папуль, хочу.
– Ты на меня и маму обиделась что-ли, малышка?
– Неа, просто хочу у Кати жить, - отвечает Феечка очень тихим голосом.
– Почему, милая? Тебе с нами плохо разве?
– Ну, как тебе сказать, папуль. Мне с вами скучно. У бабули мои друзья. Я могу там гулять свободно. С Катей и с Димой говорить обо всем, - как на духу сообщает дочь то, что меня сильно удивляет и настораживает.
– Май, а мы с мамой разве тебя в чем-то ограничиваем?
– спрашиваю в надежде на честный ответ дочери.
– Ага. Мне ничего нельзя самой. Папуль, я все время с вами, с няней, с охраной. Мама со мной разговаривает, будто с крошечной. И ещё она все время расстраивается и плачет.
– Пчелочка, если ты уедешь, мама ещё больше расстроится. И я тоже. Мы же тебя очень ждали, мечтали о тебе, - говорю малышке своей, прижимая любимое тельце к себе.
– Папочка, а вы родите себе другого ребеночка, нового, - округляя глаза, будто открыла новую звезду, вскрикивает дочь.
– Мы не хотим нового ребёночка, потому что любим тебя и переживаем за тебя, - говорю крохе своей, пытаясь понять, где и в чем я упускаю, если моя "родинка" хочет жить с бабулей, а не с родителями.
Пока Майечка читает мне вслух книжку, думаю о том, что чуть позже обязательно кратко расскажу дочери причину повышенной тревожности её матери.
Из комнаты Феечки в нашу спальню возвращаюсь поздно. Открыв дверь, вижу Славика за туалетным столиком. Красавица моя расчесывает свои шикарные белые волосы.