Тысяча городов

Тертлдав Гарри

«Знайте также, » писал Шарбараз, « что мы желаем видеть видессиан побежденными или раздавленными, или, если потерпят неудачу, по крайней мере изгнанными из страны Тысячи городов, чтобы они больше не наводняли упомянутую землю, разоряя и уничтожая как торговлю, так и сельское хозяйство. Невыполнение этого требования приведет к нашему величайшему неудовольствию ».

Это свершилось, подумал Абивард. В кои-то веки он выполнил все, что требовал от него Царь Царей. Он наслаждался этим ощущением, зная, что вряд ли оно повторится в ближайшее время. И даже выполнение всего, что потребовал от него Шарбараз, не удовлетворило

бы его повелителя: если бы он мог сделать это, кто знает, на что еще, на какие другие чудовищности он был бы способен?

Шарбараз продолжил с новыми инструкциями, увещеваниями и предупреждениями. Внизу листа пергамента, почти как запоздалая мысль, Царь Царей добавил: «Знай также, что Бог даровал нам сына, которого мы назвали Пероз в память о нашем отце, Перозе, царе Царей, который родился у нас от нашей главной жены, Динак: твоей сестры. Ребенок и мать оба выглядят здоровыми; дай Бог, чтобы это продолжалось. Во дворце царит ликование».

Абивард несколько раз перечитал последние несколько строк. Они по-прежнему говорили то же, что и в первый раз, когда он их прочитал. Если бы Шарбараз, царь Царей, питал к нему хоть какие-то истинно семейные чувства, он поместил бы эту новость в начало письма, а все остальное подождало. Однако, если бы он последовал совету Елиифа и ему подобных, он, вероятно, вообще не позволил бы Абиварду узнать о своем дядюшестве. Значит, это был компромисс - не самый удачный, с точки зрения Абиварда, но и не самый худший.

Посланник Шарбараза, который ехал вместе с ним, когда он читал письмо от Царя Царей, теперь спросил его, как учили делать посланников: «Есть ли ответ, господин? Если ты напишешь это, я доставлю это Царю Царей; если ты расскажешь это мне, он получит это так, как ты говоришь ».

«Да, есть ответ. Я произнесу его, если ты не возражаешь», - сказал Абивард. Посланник кивнул и выглядел внимательным. «Скажи Шарбаразу, царю Царей, пусть его дни будут долгими, а его царство увеличится, я изгнал Маниакеса из страны Тысячи городов. И скажи ему, что я благодарю его и за другие новости.» Он порылся в сумке на поясе, вытащил видессианскую золотую монету с изображением Ликиния Автократора и протянул ее гонцу. «Вас, мужчин, слишком часто обвиняют в плохих новостях, которые вы приносите, так что вот награда за хорошие новости».

«Благодарю тебя, господь, и да благословит тебя Бог за твою доброту», - сказал посланник. Он повторил сообщение Абиварда, чтобы убедиться, что понял все правильно, затем пустил свою лошадь рысью и направился обратно в Машиз с ответом.

Со своей стороны, Абивард развернул коня и поехал к повозкам, которые сопровождали армию. Увидев Пашанга, он помахал рукой. Затем Абивард позвал Рошнани. Когда она вышла из крытого заднего помещения и села рядом с Пашангом, Абивард протянул ей письмо.

Она быстро прочитала это. Он мог сказать, когда она дошла до последних нескольких предложений, потому что она оторвала одну руку от пергамента, сжала кулак и хлопнула им по своей ноге. «Это лучшая новость, которую мы получили за многие годы!» - воскликнула она. «За многие годы, уверяю вас.»

«Что это за новости, госпожа?"» Спросил Пашанг. Рошнани рассказала ему о рождении нового Пероза. Водитель просиял. «Это хорошие новости.» Он кивнул Абиварду. «Поздравляю, лорд - или мне следует сказать дядя будущего Царя Царей?»

«Не говори так», Серьезно ответил Абивард.

«Даже не думай об этом. Если ты это сделаешь, Шарбараз узнает об этом, и тогда мы сможем насладиться еще одной зимой во дворце, наполненной таким же восторгом и хорошими временами, как и предыдущие две, которые мы провели в Машизе ».

Рука Пашанга изогнулась в жесте, который макуранцы использовали, чтобы отгонять дурные предзнаменования. «Я не повторю этого в ближайшее время, господин, я обещаю тебе это. Он повторил жест; та первая зима в Макуране была для него гораздо тяжелее, чем для Абиварда и его семьи.

Рошнани протянула письмо Абиварду, который забрал его у нее. «Остальное тоже не так уж плохо», - сказала она.

«Я знаю», - сказал он и, понизив голос так, чтобы могли слышать только она и Пашанг, добавил: «На самом деле, это так хорошо, что я почти сомневаюсь, действительно ли Шарбараз написал это».

Его главная жена и водитель одновременно улыбнулись и кивнули, как будто подумали об одном и том же. Рошнани сказала: «Появление на свет сына и наследника способно сотворить чудеса с чьим-либо характером. Я помню, каким ты был, например, после рождения Вараза.»

«О?» Сказал Абивард тоном, который мог бы прозвучать зловеще для любого, кто плохо знал его и Рошнани. «И каким был я?»

«Ошеломленная и довольная», - ответила она; оглядываясь назад, он решил, что она, вероятно, была права. Указывая на пергамент, она продолжила: «Человек, написавший это письмо, примерно так же ошеломлен и доволен, как Шарбараз, царь царей, да продлятся его дни и увеличится его царство, когда-либо позволял себе это».

«Ты прав», - сказал Абивард с некоторым удивлением; он не смотрел на это с такой точки зрения. Бедный ублюдок, подумал он. Он сказал бы это Рошнани, но не хотел, чтобы это услышал Пашанг, поэтому промолчал.

Крестьяне в набедренных повязках трудились на полях вокруг Тысячи городов, некоторые из них собирали урожай, другие были заняты ремонтом каналов, разрушенных видессианцами. Абивард задавался вопросом, с любопытством, немного большим, чем праздное, как бы крестьяне отнеслись к ремонту того наполовину закрученного канала, который маги Маниакеса вложили в тот единственный канал.

Никто в стране Тысячи Городов не выбежал из городов или с полей, чтобы пожать ему руку и поздравить его с тем, что он сделал. Он не ожидал, что кто-то сделает это, поэтому он не был разочарован. Энни не получили похвалы от людей, на чьей земле они сражались.

Химиллу, губернатор Костабаша, главного города, который видессийцы не разграбили в этом районе, покраснел под своей смуглой кожей, когда Абивард предложил разместить там гарнизон на зиму. «Это возмутительно!» - прогремел он прекрасным, глубоким голосом. «Из-за войны мы бедны. Как нам поддержать этих мужчин, поглощающих нашу еду и ласкающих наших женщин?»

Каким бы впечатляющим ни был голос Химиллу, он был невысоким, полным мужчиной, уроженцем Тысячи городов. Это позволяло Абиварду смотреть на него свысока. «Если вы не хотите их кормить, я полагаю, им просто придется уйти», - сказал он, используя уловку, которая доказала свою эффективность в стране Тысячи городов. «Тогда, следующей зимой, ты сможешь объяснить Маниакесу, почему тебе не хочется кормить его солдат - если он к тому времени не сожжет этот город дотла у тебя на глазах.»