У кошки девять жизней
Шрифт:
— Что вы стоите? — спросил герцог.
— Жду.
— И чего же?
— Вашего бурного гнева.
— Бурного гнева не будет, — спокойно отозвался он, — садитесь.
Я села. А что еще прикажете делать? Уходить как-то глупо. Посидев минуты две, и смотря при этом в пустую тарелку, я решила, что это еще глупее. Зачем, собственно, я сюда пришла? Уж конечно, не на герцога любоваться. И я решительно потянулась к ближайшему блюду.
Первые пять минут прошло в полном молчании, я бы назвала его даже гробовым. Я уже начала думать,
Герцог сказал:
— Я жду.
Я подняла на него глаза.
— Чего?
— Извинений.
— Извините, — я пожала плечами.
— Не слышу в вашем голосе раскаянья.
— А оно должно быть?
Поразмыслив, он неожиданно согласился:
— Нет.
Ну и ладно. Тогда к чему весь этот шум? Почему бы не дать мне спокойно поесть? Между прочим, я не обедала.
— Вы знаете, что вели себя отвратительно?
— Конечно, — вежливо согласилась я, принимаясь за курицу.
Если вам это нравится. Но с другой стороны, кто в этой ситуации вел себя образцово? Извините, я таких назвать не могу.
— Полагаете, что это в порядке вещей?
— Вы стыдить меня вздумали?
— Бесполезно.
Вот это правильно. Не знаю, чего он добивался, но аппетит мне уже испортил. Я допила вино и промокнула губы салфеткой.
— Закончили? — осведомился герцог с неподражаемыми нотками в голосе.
— О да. Конечно, могло бы быть и лучше, но мне ли жаловаться.
— Хорошо, — признал он, — вы правы. Все это было забавно. Думаете, я не слышал, как вы веселились? Очень трудно удержаться.
— От чего?
— От смеха.
И что бы вы думали? Он откинулся на спинку стула и расхохотался. Я пожала плечами, наблюдая за этим действием. Странный тип. Определенно, странный.
— Забавно наблюдать за вами, — заметил герцог после приступа веселья, — думали, я начну вас колотить? Эви это точно думает. Не буду ее разочаровывать. Пусть потрясется.
— Наблюдаю в вас склонность к театральным эффектам, — сказала я напоследок и повернулась к двери, — в вас лицедей умер мучительной смертью. Спокойной ночи.
И я удалилась.
9 глава. Кадо
Мне с трудом удалось убедить Эвелину не бояться позавтракать. Разумеется, она не ужинала, для этого девушка была слишком взвинчена. И к тому же, не на шутку опасалась своего братца. Этьен был менее пугливым и пообщался с ним вечером. Хотя, о чем они говорили, я не знаю. Но после разговора с герцогом кузен был не в духе. Нетрудно догадаться, что этот разговор был не из приятных.
— Все из-за тебя, Белла, — заявил Этьен полушутя — полусерьезно, — он поссорился с любовницей и теперь ему придется искать новую.
— Какой ужас, — без капли сочувствия отозвалась я, — если это то же самое, что искать новую скаковую лошадь, то мне его жаль.
Кузен расхохотался, а Эвелина сердито заметила:
— Вы могли бы выбрать другую тему
— Скажи точнее: тебя она не забавляет. Ладно, с меня вполне хватило вчерашнего происшествия. Теперь не скоро я захочу повторить столь волнующие впечатления.
Отойдя от насыщенного вечера, Эвелина уже собралась пригласить меня на прогулку по парку, но тут погода все испортила. Пошел дождь, да такой сильный, что мы и носа не могли высунуть на улицу. Заняться нам было абсолютно нечем. Эвелина, было, предложила мне позировать для портрета, но я начисто отмела эту идею. Сидеть несколько часов, не шевелясь и боясь вздохнуть? Ну уж нет, мне и без того достаточно скучно.
— Тогда может быть, мне научить тебя рисовать? — не отставала Эвелина.
— Напрасный труд, — я покачала головой, — три учителя рисования бились надо мной несколько лет и потерпели сокрушительное поражение.
— Почему три? — удивилась она, — у меня был всего один.
— Первый ушел потому, что его не устраивало жалованье, которое папочка мог ему предложить. Второму почему-то не понравились краски. Ах да, я перемешала их с песком и рисовать ими было невозможно. Ну, он и обиделся.
Эвелина прыснула.
— От тебя никому не было житья, — прокомментировала она.
— Да. А третий долго со мной мучился и наконец заявил отцу, что проще обучить рисовать барана, чем меня. Так что, не связывайся со мной. Это время можно провести с большей пользой.
— Все равно, нам нечего делать.
Положение спас Этьен. Он вошел в гостиную с видом заговорщика и подмигнул нам обоим.
— Дамы, — весело сообщил он, — у меня есть предложение. Я тут кое-что принес.
И разумеется, нам очень захотелось узнать, что именно он принес. Этьен достал из кармана колоду карт и продемонстрировал ее публике.
— Вот.
— Карты, — разочарованно протянула Эвелина, — зачем ты их взял? Огюстен не разрешает мне играть в карты.
— Эви, побойся Бога, он уехал. Или ты думаешь, что наш милый Огюстен способен видеть сквозь расстояния?
Я фыркнула.
— А если кто-нибудь из слуг увидит и расскажет ему?
— Мы дверь запрем, — нашелся Этьен.
— Тогда это точно станет известно всем.
Я взяла карты со стола.
— Играем. Не бойся, Эви, если твой брат будет возмущаться, мы скажем, что заставили тебя. Ты упиралась, а мы, жестокосердные, тебя принудили.
Этьен засмеялся.
— Я все равно не умею играть, — привела Эвелина последний аргумент.
Ее высмеяли в два голоса. Такой пустяк не заслуживал внимания. Уж что-что, а научить играть в карты — задача самая примитивная.
Устроившись за круглым столом, мы принялись за дело. Когда процесс обучения подошел к концу и Эвелина уже не путалась в распознавании мастей, началась собственно игра.
Но долго она не продлилась. Проиграв раза четыре подряд, Эвелина бросила карты на стол и с обиженным видом заявила: