У юнги тоже сердце моряка

Соколов Георгий Владимирович

–  Кайда, передайте «максим» Уткину, - распорядился он.
– Будете моим связным.

–  Почему я, товарищ командир?
– В голосе Кайды слышались удивление и обида.

–  А потому, что у вас самые длинные ноги, - усмехнулся лейтенант.
– Вот ваше имущество.
– Он протянул ему ракетницу и сумку с ракетами.
– Научитесь распознавать в темноте на ощупь, какого цвета ракета.

–  Есть научиться…

Когда он ушёл, Кайда огорчённо вздохнул:

–  Матросское дело такое - прикажут и исполняй…

–  Ничего,

Володя, - сказал Копотилов.
– Зато ещё одну воинскую специальность освоишь.

–  Что верно, то верно, - согласился Кайда, садясь на пенёк и вынимая из мешка горсть ракет.
– Займёмся этими игрушками. Какие они на ощупь?

Стемнело. Начал моросить дождь.

–  Неуютно становится, - натягивая на плечи плащ-палатку, проворчал Лысов.
– Сейчас бы в тёплую хату.

–  Скоро в горячую попадёшь, - заметил Копотилов.

–  Да, братцы, - подтвердил Кайда, - в пекле побываем.

И вдруг раздалась долгожданная команда:

–  Становись!

Когда взвод выстроился, пришёл лейтенант Карманов и, встав перед строем, сказал:

–  Задача такая, товарищи матросы. Отряд майора Ку-никова погрузился на катера и будет высаживаться около рыбозавода. Мы идём на поддержку. Сейчас двинемся на пирс и начнём грузиться на катера.

К причалу шли молча. Кайда нёс на плече станок пулемёта и мысленно повторял слова клятвы: «Не щадя своей жизни ради победы над врагом… нашим девизом будет: только вперёд…»

Две ночи и два дня

Погрузились благополучно. Но к причалу рыбозавода подойти было невозможно: на нём рвались мины и снаряды.

–  «Морской охотник» взял курс правее. Матросы прыгали прямо в ледяную воду.

Когда выбрались на берег, обнаружили, что впереди проволочные заграждения - ловушки из тонкой стальной паутины. За ними - окопы, немцы ведут оттуда огонь из автоматов и пулемётов.

–  Гранаты!
– приказал командир взвода.

В окопы полетели гранаты, проволочные заграждения не помогли врагу. Стрельба прекратилась. Но откуда-то сбоку не переставая строчил станковый пулемёт. Вдруг за Станичкой заработали вражеские шестиствольные миномёты. Мины рвались правее.

Моряки залегли. Наконец взрывы прекратились. Только моряки перебежали туда по приказу командира, как снова раздался залп шестиствольных миномётов. Мины накрыли то место, где они только что находились.

–  Опоздали фрицы с поправочкой, - заметил кто-то из моряков.

Лейтенант Карманов подполз к Прохорову и указал на амбразуру дота, из которой строчил пулемёт.

Прохоров направил туда противотанковое ружьё. Выстрелы - и пулемёт смолк. Из дота выскочили шесть гитлеровцев. Моряки перестреляли их и ворвались в дот.

–  Сигнал «Вперёд»!
– распорядился командир.

Взлетели три зелёные ракеты. Это был приказ

продвигаться вперёд.

Взвод развернулся и рассыпался по улицам, переулкам, дворам. То там, то тут в темноте раздавались автоматные очереди, взрывы гранат, крики «полундра».

Лейтенант Карманов, Кайда, Уткин с «максимом» и ещё несколько матросов перебежали улицу. И только они завернули за дом, как гитлеровцы начали обстрел улицы снарядами и минами.

–  Вперёд!
– крикнул Карманов.
– Иначе нас тут накроют!

Они пробежали квартал и залегли. Из дома, стоявшего на другой стороне улицы, стреляли немецкие автоматчики. Уткин и его помощники открыли ответный огонь из «максима», и враг прекратил обстрел.

Лейтенант приказал Кайде:

–  Обследуйте дом вместе с Лысовым!

Двери дома были открыты. Лысов остался у дверей. Кайда вошёл в коридор.

Прислушался: тихо. Шагнул в комнату: пусто. Во второй комнате тоже никого. И Кайда уже без опаски шагнул в третью комнату. И тут его схватили за плечи. Он услышал приглушённый голос:

–  Рус, сдавайся!

Что делать? Вырваться у него сил хватит. Но гитлеровцы тут же выстрелят.

Впрочем, если они сразу не стали стрелять, значит, им нужен пленный. Попасть в плен? Ни за что! Да сколько же их? Как будто трое.

И вот решение принято. Кайда кричит:

–  Здесь фрицы!
– и бросается на пол, увлекая за собой гитлеровцев.

Два гитлеровца навалились на Кайду, но он успел выхватить финку. Началась рукопашная схватка. Кайда, лёжа, расправился сначала с одним, потом с другим. Он совсем забыл о третьем, и фашист - сильный, рослый молодчик - умудрился набросить ему на ноги крепкую верёвочную петлю. Кайда оказался в ловушке.

К счастью, в это время в комнату вбежали Лысов, за ним ещё два матроса. Они бросились на гитлеровца, повалили и связали его, потом распутали ноги Кайды. Он поднялся, вытер потное лицо и сердито сказал:

–  «Язык» им, видите ли, понадобился… не на того напали.

А Лысов, усмехаясь, добавил, показав на связанного гитлеровца:

–  Пошёл по шерсть, а вернулся стриженым.

Пленный испуганно смотрел на Кайду и повторял, заикаясь:

–  Гитлер капут…

Кайда брезгливо поморщился:

–  Заканючил. Надо, братки, отвести его к командиру.

На полпути начался артиллерийский обстрел. Матросы залегли между камнями. Поднялись, когда стало тихо.

–  Пронесло, - с облегчением сказал Кайда.
– Никого не зацепило?

–  Да нет, - отозвался Лысов, - все целы. Поднимайся!
– крикнул он пленному.

Фашист не шевелился, Кайда нагнулся и сказал:

–  Осколок от фашистского снаряда угодил ему прямо в лоб. От своих получил.

Он вынул из его кармана документы: