Уайтбол
Шрифт:
— Найдешь — шагай в Северный парк. Появишься через час — все в порядке. Если кто-нибудь появится вместо тебя… извини.
— Прощай, Дин.
— Удачи.
— На кой уайтбол тебе оно надо?.. — выло Пришибленное Эго. — Сваливать нужно, а ты…
Где там чертов Комендант? Или еще кто-нибудь, способный заткнуть эту тварь… Какой мне, в самом деле, Эреб, что там — сильно легче будет? И зачем колонистам такое приобретение? Если бы еще провидец, а то —
— Зато на Эребе не нужно прятаться. Найдешь приличного врача, — резонно заметил Бесстрастный Прагматик.
Ну да, только шизофрения… тьфу, кризис личности не лечится.
— Лучше отрезать голову, — упрямо сказал Потрошитель.
Улисс вошел в здание почты, постучался туда-сюда — почти все двери заперты, время позднее.
Магазин, по счастью, еще не закрылся. Благо там торговали жизненно важным: водкой, куревом и презервативами.
— Добрый вечер. Нора здесь?..
— Только что ушла. Неприятности у нее. Поспешите — может, догоните.
Человек без тени выскочил на улицу.
— Маэстро, где она?
— Не скажу.
Улисс огляделся по сторонам. Вдали, под фонарем мелькнула стройная фигурка. А через минуту тот же фонарь осветил еще двоих людей.
Провожатые. Деликатно следуют поодаль, о чем-то разговаривают…
— Маэстро! Охрана или шпики?
— Разбирайся сам.
Улисс выругался и тихо пристроился в хвост процессии. Идти пришлось недалеко: через пять минут Нора свернула под вывеску питейного заведения «Вальс метеоров»… Что не пивнушка — то космос. Охренеть можно.
Один провожатый остался на улице, второй прошел за девчонкой в бар. Скиталец выждал поодаль чуть-чуть и отправился следом. Никаких сложных построений, забрать Нору и шагнуть отсюда на фиг. Если сразу не подстрелят — через пару минут будет поздно.
— Браво! Верх идиотизма, — радостно сказал Фигляр.
Затравленное Эго вопило благим матом. Белый Охранник матерился последними словами.
Ну, и уайтбол с ними. Правильно все. Если ты кого-то заказываешь — когда-нибудь закажут и тебя. Не повод вздрагивать при каждом шорохе.
Улисс вошел в бар.
…Нора сидела в уголке, отрешенно уставившись на полированную крышку стола, и мелкими глотками цедила коньяк.
— Привет, малыш.
— А, братец… Сказать пришел? Так я уже знаю.
— Ей сейчас хорошо, — мягко ответил скиталец. — Лучше, чем при жизни.
— И то правда. Отмучилась, болезная.
— Нора, тебе надо исчезнуть отсюда.
— Куда? И зачем?
— Чем дальше, тем лучше. Пойдем со мной.
Нора криво усмехнулась, глядя в стакан:
— Где ж вы раньше-то пропадали, братцы и сестрицы? Когда ей была нужна помощь — куда попряталась вся родня?
— Нора, поговорим не здесь.
— Сколько
— Неправда.
— Правда!
Нора подняла на скитальца пьяные злые глаза. И когда успела накачаться? Дурная наследственность…
— Братец, тебе когда-нибудь говорили, что ты на ворона похож? Такой же черный и на падаль слетаешься. Вали отсюда, я-то еще жива.
— Нора, тебе необходимо исчезнуть. Это — последняя воля Евы.
— Как по-твоему, братец, у меня своя-то воля есть? Или только последняя материна? Короче — оставь меня в покое. Может, я тоже сдохнуть хочу.
— С этой семейки станется… — вздохнул Резонер.
— Между прочим, — заметил Прагматик. — Обрати внимание: «Сколько среди вас врачей было? Все смотались на фиг».
Смотались?.. Она что — в курсе про тоннели? Мать по пьяни сообщила?
Белый Охранник загрохотал так, что в глазах потемнело:
— Когда она могла накачаться, если только что с работы? Это ни с какой наследственностью невозможно, выше головы не прыгнешь. Неужели еще что-то не ясно?! Разводит тебя. Ждешь, пока разведет?..
— Значит, вороны тебе не нравятся… — задумчиво проговорил Улисс. — А стервятники?
— Какие стервятники?
— Стервятников любишь?
— О чем ты? — Нора удивленно подняла брови.
— Что тебе пообещали?
Она усмехнулась:
— Ах, ты об этом… Честно? Свободу.
— От чего? Или — от кого?
— От матери и от всей вашей «семейки».
— М-да, — констатировал Резонер. — Свободу каждый понимает по-своему…
— Бог тебе судья, Нора.
…Шагнуть не вышло. Не получилось даже встать со стула. Хуже того — глаза начали слипаться.
— Куда ж ты собрался, братец? Мать тебе велела меня спрятать.
Маски заговорили наперебой:
— …Давит. Отлично давит. Яблочко от яблоньки… Когда успела дотронуться?
— …Не дотрагивалась, я бы знал.
— …Значит, это несколько лет работы ретранслятором пробудили задатки…
— Еву тоже ты сделала? — спросил Улисс.
Нора подняла взгляд. Совершенно трезвые глаза, тяжелые, пустые и старые.
— Дурак ты, ворон. Она ж мне, какая — никакая, но, все-таки — мать.
«Все-таки»…
— Чем виновата девушка? Сон разума твоей сестрицы породил то, что породил, — заметил Резонер, и в его голосе почудились интонации белого охотника…
Я тебя спрячу, Нора. Очень хорошо спрячу — никто не найдет…