Убийца Шута
Шрифт:
– Оставайся здесь, - сказал я тихо.
– Не двигайся, пока не позову. Если я позову, иди тихо и быстро и стой рядом со мной, слева. Понятно?
Её глаза расширились, рот был открыт, когда она коротко кивнула. Я кивнул в ответ.
Я аккуратно открыл дверь в её комнату. Перед тем как войти, я оценил всё, что мог увидеть - кровать, занавески, камин. Все выглядело так, как я оставил это. Я бесшумно ступил внутрь и проверил, если ли кто за дверью перед тем, как идти вглубь комнаты. Там не было ни малейших признаков вторжения. Нетронутый поднос стоял на столике у её кровати. Я подошёл к смежной двери. Она была открыта. Я отступил.
– Пчёлка.
В мгновении ока она
– Ты оставила эту дверь открытой?
Она явно была в ужасе и ответила беззвучно:
– Я не помню. Возможно. Нет. Ты оставил, а я её не трогала.
– Оставайся тут.
Я подошёл к двери и открыл её до конца. Маленькая комната была плохо освещена, так как в ней не было собственных окон. Там ничего не было, кроме мятого одеяла на кровати. Я наклонился и посмотрел под кровать. Это было единственное место в этой маленькой комнате, в котором можно было спрятаться. Там никого не было. Не было ни одного знака, что наша гостья побывала тут, кроме кувшина с водой и постельные принадлежности, сваленные в кучу к стене у узенькой кроватки. Я сделал шаг назад и закрыл дверь.
– Она ушла.
– Я тебе это уже сказала!
– И теперь я сам убедился, что её нет в комнате. И это всё, что нам известно.
– Я выстраивал свои мысли.
– Расскажи мне в точности, как ты обнаружила, что она исчезла.
– Я стояла в этой комнате. Тавия принесла поднос с едой, поставила его на маленький столик. Я пошла к девушке после того, как Тавия ушла. Она только что проснулась. Я попыталась дать ей немного бульона, но от него она только сильнее кашляла. Потом она закрыла глаза и снова заснула. Я сидела тут некоторое время. Затем мне понадобилось воспользоваться гардеробом. Я так и сделала. А когда вернулась сюда, то пошла в комнату проверить, там ли она. Но её уже не было.
– Ушла, - подумал я.
– Как должно тебя не было?
– Только несколько минут, - её глаза были очень большими.
– Пчёлка. Весь оставшийся день ты от меня ни на шаг. И если я скажу тебе сделать что-то, неважно насколько странное, ты немедленно сделаешь. Понятно?
Она кивнула. Её губы были красными на фоне её бледного лица, и она дышала через приоткрытый рот. Ужас в её глазах был тем выражением, которое я никогда не хотел увидеть на лице моего ребенка.
– Почему мы должны бояться?
– требовательным голосом спросила она.
– Мы не знаем точно, стоит ли нам быть осторожными. Так что, на данный момент, нам безопаснее бояться.
Глава шестнадцатая. Почетные гости.
Белые, как лед. Глаза того же цвета. Волосы того же цвета. Они приходят, но редко, возможно, один раз на три поколения. Или на четыре. Но мы помним их. Они ходят среди нас, и выбирают одного из нас. Не как слугу
Издавна, они размножаются (фраза под пятном) каждый - мужчина или женщина, их собственный ребенок или один из наших. Но их потомки не ограничены тем сроком, которые соответствует нашему собственному. Таким образом они могут уйти и это годы спустя (эта часть свитка настолько повреждена насекомыми, что я могу разобрать только отдельные слова и фразы), пожилые ( большой интервал) бледные (пропуск, оцениваю в последующие семь строк текста), старше своих лет. (Еще один большой пропуск, ограничен, по крайней мере, двумя строками) более милостив, чтобы уничтожить это. (Остальная часть свитка выжжена).
Частичный перевод из стола Фитца Чивэла Видящего.
Таким образом, за один этот день, ночь, и последующие за ними дни, моя жизнь изменилась. Я помню, как я разозлилась из-за всего этого. Так много изменений, и ни разу меня не спросили, хотела ли я этого.
Никто ни о чем не спрашивал меня в те дни.
Сначала была эта Шун, занимавшая сейчас комнату через две двери от меня и моего отца, пока для нее готовились более достойные комнаты. Мой отец приказал, чтобы Желтые покои были отремонтированы для нее. У нее будут спальня, небольшая гостиная, комнатка для служанки и другая комната, с "которой она могла сделать все что захочет", как выразился мой отец. Я всегда любила Желтые покои и часто запиралась в них, чтобы поиграть. Никто и не подумал спросить меня, не хотела бы я иметь такие же комнаты, как те. Нет. Одна спальня и крошечная комната для несуществующей няни считалась подходящей для меня. Но незнакомка вошла в наш дом, и мой отец пригнал целую армию плотников, каменщиков и уборщиков, и даже горничную, предназначенную для одной только Шун.
Потом эта странная незнакомка, которую поместили в маленькую комнату, примыкающую к моей. Он не спросил, может ли поместить ее туда, он просто сделал это. Я сказала ему, что понимаю причину, и полагала, что он мог бы поблагодарить меня за то, что я понимаю его грубость. Вместо этого он просто кивнул, как будто ожидал, что я запросто приму все, что он делает. Будто я состояла с ним в каком-то заговоре, а не была его собственной дочерью. Конечно же, он ожидал, что я поддержу его ложь Шун и Риддлу. И буду подчиняться ему, особенно после того как он обнаружил, что я сказала чистую правду: Бабочка пропала.
Я так и сделала. Я беспрекословно подчинилась ему тем вечером. Он все провернул быстро, сдернув с меня одеяло и вручив охапку ароматических свечей моей мамы. Он заставил меня идти прямо перед собой, в поле его зрения, и таким образом мы добрались до его секретного кабинета. Он торопил меня, дважды остановил рукой, сжав мое плечо, и оттащил в сторону, чтобы проходящая мимо служанка не увидела меня.
Когда мы достигли его кабинета, он немедленно закрыл за нами дверь, запер ее, и направился прямо к ложным панелям.
– Что ты делаешь?
– спросила я его.
– Прячу тебя, - ответил он. Он говорил не резко, но его тон исключал любые вопросы. Он зажег для меня одну свечу от увядающего в камине огня.
– Пошли, - сказал он мне. А затем последовал за мной, будто чтобы убедиться, что ни один шпион не проник в наше тайное место. Я видела, как в изумлении приподнялись его брови, когда он заметил изменения, которые я привнесла.
– Должно быть, ты была очень занята, - сказал он с невольным восхищением.