Убийства и прочие мелочи жизни

Миллер ЕленаА.

– Что это? – обратился он к Толику. Толик, подпиравший спиной изразцовую печку, дернул плечом:

– Да тут в музее этого добра навалом – рамы, картинки, рухлядь всякая…

– Позвольте… – поспешно поправил круглые очки Карп. Он встал с лавки, на краешек которой присел, и внимательно поглядел на находку:

– Это не музейное. Это склеенная рама из совершенно свежего лакированного дерева, без следов времени, даже не потемневшее. Такие сейчас продают в фотомагазинах. Если я не ошибаюсь, в подобной оправе

стоял на столе снимок Алексея и Маши, тот, на котором они у озера.

– А где тогда сам снимок? – спросил Толик. Карп пожал плечами.

Даниил поискал что-то в стеклянной мешанине на полу и вынул прозрачный осколок с ровным прямым углом. Инспектор подставил его в раму. Углы совпали.

Толик заинтересованно свистел носом у печки.

Даниил бросил рамку на диван и подошел к трехстворчатому шкафу, занимавшему все пространство стены от лавки до ковра. Открыл дверцу. Шкаф был почти пуст. Вещей Алексея не было. Вообще. Исчезло даже нательное белье и носовые платки. Аккуратными стопками лежали казенные полотенца, простыни и даже какие-то скатерти.

На старых вешалках хранились черные халаты, в каких работают плотники, серый ватник и синяя зимняя куртка, на вороте которой с внутренней стороны была подшита метка с чернильным оттиском: «Музейный комплекс города Скучного».

– Своих вещей у Алексея было не много… – подал голос Карп.

– Я это уже понял. Но все они, до последней нитки, представляли большую ценность для убийцы… – задумчиво пробормотал Даниил. – Где туалетная комната?

– За печкой, с противоположной стороны.

Даниил протиснулся за круглый стол с компьютером и увидел узкую дверь, ведущую, казалось, внутрь печки. Там оказалась крошечный санузел с небольшой раковиной, кукольным душем со сливом в полу и голубым унитазом. На полочке под зеркалом лежало мыло, щетка для ногтей, маленькая мочалка. Ни бритвенного прибора, ни зубной щетки…

Даниил выбрался обратно в комнату. Хотелось открыть окно – воздух был сухой и спертый, густо пропитанный запахом миндального «Амаретто». Инспектор подошел к широкому, больше чем полметра, пыльному подоконнику и оглядел раму. Окно было плотно закрыто и кое-где по углам обзавелось паутиной.

Инспектор внимательно изучил буфет. Одна из верхних дверец была открыта. На полке стояло три красных фужера красного стекла с золотой каемкой по краю. Ножки у них были длинные и надежные, граненные неглубокими вертикальными полосами. Даниил бегло осмотрел остальные полки и ящики – ничего особенного: пара колод игральных карт, мягкая игольница, немного хрустальной посуды, мятые салфетки и журналы, журналы, журналы…

– Что-то еще? – уныло спросил Толик, принюхиваясь к запаху кофе, наполнившему холл.

– Компьютер! – напомнил инспектор. – Мы хотели просмотреть почту музея.

– Ах да! – хлопнул себя по лбу Толик. Он нагнулся под стол, включил

компьютер и под его жужжание наклонился к уху Даниила. – Не представляю, зачем тебе переписка этих музейных червей? Хочешь знать почем банка красного лака для реставрации старого буфета?

Даниил задумчиво молчал. Компьютер загрузился, Карп Палыч пролез между полицейскими и придвинул клавиатуру:

– Позвольте, господа…

Он не совсем ловко нашел нужную страницу и со второй попытки набрал пароль. Открылась почта.

Толик бросил мельком взгляд на какую-то картинку сверху и, зевая, отвернулся.

Карп Палыч тоненько вскрикнул и схватился за сердце. Гирс усмехнулся и удовлетворенно кивнул головой.

Почта была пуста.

За исключением пяти новых нераспечатанных писем, в окне ничего не было. В «отправленных» письмах и их «черновиках» стояли равнодушные нули!

Даниил сунул руки в карманы джинсов и тихонечко засвистел незатейливую мелодию. Карп с жалобными стонами щелкал мышкой и причитал:

– Как же так! Где же это? Что же это??

– Что случилось-то? – забеспокоился Толик.

– Карп Палыч! – обратился к директору Даниил, обняв за плечо участкового уполномоченного. – Выключайте машину и идемте кофе пить. Анатолию Ильичу еще надо комнату опечатать. Осмотр окончен, господа…!

Пока Толик возился с печатью, инспектор успел осмотреть дверь.

– Замок ломали?

– Производили вскрытие. – уточнил Толик. – Двери старые, никаким ломом не приподнимешь. Замки хорошие, добротные.

– Сколько было ключей от дома и комнаты? – спросил Даниил у директора.

– Три связки. Две у меня. Первая – в столе в кабинете, вторая – в пиджаке. Третья была вставлена в замок двери Алексея изнутри, поэтому-то и пришлось повредить косяк. Те ключи забрала полиция.

– Изъяла. – поправил Толик и поспешил в комнату.

Девушки сидели на своем диване, слегка вздрагивая при каждом новом раскате грома. Со стола исчезли грязные тарелки и пустые миски. Зато на их месте красовались стеклянные плоские конфетницы с пирожками, печеньем и конфетами. Появились креманки с мёдом и вареньем. По-домашнему пахло густым кофе. Кофейник и круглый заварочный чайник, накрытый цветастым полотенцем, стояли в центре стола.

Даниил ужаснулся на этот раз уже непритворно:

– Ильич! Это тебя каждый день так кормят??

Толик искренне удивился:

– А что мы съели-то?? Так, поклевали слегка!

Он придвинул кресло ближе к столу и сразу в обе руки взял по пирожку. Маша налила чай Карпу Палычу и Толику, вопросительно посмотрела на Гирса. Тот качнул головой:

– Мне кофе, пожалуйста. В большую кружку, черный, без сахара.

Глафира подошла к нему с кофейником и, наполняя чашку, спросила:

– Что интересного нашли на месте происшествия?