Убийственные болоньезе
Шрифт:
Она встряхнула парик и, смотрясь в зеркало заднего вида, натянула его на голову.
Надела черные очки.
— Эффектно, — оценил Виктор — Вам очень идет.
— Тогда пошли.
Виктор застегнул пуговицу модного пиджака, выбранного специально для свидания с Тиной, в будни он предпочитал спортивный стиль, но всегда прислушивался к советам покойного ныне Браско: «Женщины скорее обратят внимание на мужчину в отлично скроенном костюме и стильном галстуке, чем в джинсах и кроссовках».
Взяв Тину под руку, Виктор провел ее мимо ночного
— О, времена! О, нравы! Раньше бы на порог не пустили, до одиннадцати часов и будьте любезны! — тихонько воскликнула Тина, при этом весьма чувствительно ткнув Виктора в бок.
— Да, сейчас весьма демократично, — скривился от боли Павлов.
— А проститутки здесь водятся? — понизив голос до шепота, поинтересовалась Тина.
— Тина! — осадил ее Павлов, удерживая ее за локоток и направляясь к лифтам.
— Да, конечно глупый вопрос, где они не водятся? — согласилась Тина, но на этом не успокоилась — А вы Павлов, уже познакомились с этим видом гостиничного сервиса?
— Нет, я не любитель, — отрезал Виктор.
— Вам не нравится заниматься любовью? — глядя на него неправдоподобно зелеными глазами поверх темных стекол очков, спросила Тина.
«Линзы!» — промелькнуло у него в голове, но он серьезно ответил:
— Мне не нравится сам факт продажи любви.
— Но заниматься-то вам нравится? — продолжала домогаться до него Тина.
— Нравится, — наконец признался Виктор.
Двери лифта раскрылись, обнажая зеркально-металлические стены.
— Ну, слава богу, а то я уже черте что подумала, — рассмеялась она, входя в лифт.
Ее отражение безумно возбуждало его, она была и близкой и в тоже время совершенно незнакомой женщиной. Солнцезащитные очки добавляли ей загадочности и некого превосходства над незащищенным бронею и открытым для ее насмешек мужчины.
Юбка прозрачного платья облегала ее стан легкими складками, под коими угадывались загорелые бедра. Беда. Пропал Виктор Павлов. А ну как откажет она ему? Что делать тогда майору?
— Может, нажмем кнопку? — спросила Тина задумавшегося Виктора.
— Ах, да. Извините, — поспешно сказал он и нажал кнопку с номером пять.
Тина смотрела на него сквозь непрозрачно черные стекла очков.
— Интересный вы, Павлов. Обычно в моем присутствии мужчины не смеют задумываться.
Павлов очнулся и, улыбаясь краешком губ, сказал:
— Я думал о вас.
— И что вы думали обо мне? — рассматривая свое отражение в зеркальной стене лифта, спросила Тина.
— Что вы очень красивы, — буднично ответил он.
— При этом у вас был такой грустный вид! Вы обманываете меня, пытаясь польстить.
— Честно, — слегка устало продолжал словесную игру Виктор.
— Знаете, а я вам верю, — неожиданно повернулась к нему Тина. — И почему моя красота навела вас на такие грустные мысли?
— Потому,
Тина на мгновение опешила, но лифт остановился, и надо было выходить. Он снова взял ее под руку и повел по коридору к своему номеру. В его голове уже сложился план завоевания Тины.
«Сейчас мы будем говорить только о деле. Она любопытна и непременно захочет узнать, почему я считаю, что мы не пара, если я буду на этом настаивать, она будет доказывать обратное из принципа, лишь бы не соглашаться со мной».
Он открыл дверь и провел Тину в номер. Та огляделась, прошла к окну лоджии и, отодвинув занавеску, посмотрела сквозь стекло на парк, располагающийся за окнами гостиницы. Плотнее сдвинув портьеры, молча села в стоящее рядом кресло. Павлов набрал номер обслуживания номеров и заказал бутылку шампанского и клубнику.
— Она не вкусная, — нарушила молчание Тина, после того как Виктор опустил трубку.
— Хотел угодить, не получилось. Как в прочем и всегда.
— Кокетничаете, Павлов, — улыбнулась Тина, — лучше скажите почему…
— Тина, давайте сначала поговорим о важном деле, ради которого, мы собственно здесь и собрались, — остановил ее Павлов.
— Хорошо, — немного удивилась повороту событий Тина.
— Я сам виноват, надо было по-другому начать разговор с вашими подругами. Я думал, что они понимают выгоду от моего предложения, но, по всей видимости, они боятся обсуждать столь щекотливую тему с совершенно незнакомым человеком, — Виктор перевел дух, и обратился к Тине. — Я прошу вас принять участие и подготовить их. Я не враг и не шантажист.
Тина сидела с равнодушным видом и разглядывала мысы своих открытых туфель.
— Тина?
— Я вас слышала, Павлов. Мои подруги совершенно справедливо вам не доверяют. Они вас не знают. Не знают, тот ли вы человек, каким хотите казаться. Может, это игра? Я и сама-то вас не знаю, как я могу вас рекомендовать, поручиться за вас?
Странно, — она пожала плечиками — что я согласилась на эту приватную встречу.
Павлов наклонился к ней, опершись обеими руками в подлокотники кресла. Строго взглянул.
— Своими словами вы отбросили меня на пару суток назад, к нашему первому телефонному разговору. Зачем?
— Но ведь это правда, не так ли? — Тина откинулась на спинку кресла, отведя глаза от внимательных глаз Виктора.
— Не далее как полчаса назад вы относились ко мне с большим доверием, даже интересовались весьма интимными моментами моей жизни, — напомнил он. — И я вам отвечал, со всей искренностью.
Виктор убрал руки и подошел к двери, Тина едва успела нацепить очки. Принесли поднос с шампанским в мельхиоровом ведерке с колотым льдом и хрустальную креманку с клубникой и шапкой взбитых сливок. Официант открыл шампанское, Павлов передал высокий бокал Тине, и, поблагодарив официанта сотнею, закрыл за ним дверь. Он снял пиджак и повесил его на спинку стула. Белая рубашка подчеркнула торжество момента.