Учитель
Шрифт:
– Это мы сейчас исправим, - сказал Павел. Взяв бутылку "Хортицы", он разлил ее содержимое по стопкам.
– Пашка, может папе не надо?
– обеспокоилась Надежда Васильевна.
– У него желудок больной же.
– Это что же?
– послышался голос Олега.
– Именинник да в свой день рождения и не выпьет за свое здоровье? Да это как-то не по-нашему.
– Конечно, не по-нашему, - поддержал Олега Костя.
– Немножко водочки и желудок будет здоровее некуда. Давай, Сашка. Я тост говорить буду.
Александр Петрович смотрел на стопку до
– А вы куда руки тянете?
– спросила Татьяна у Витьки и Валерки. Витька, который сидел ближе к маме, подобрался к ее стопке и пытался поднять ее не разлив содержимое. Валерка округлив глаза, наблюдал за братом.
– Ты посмотри! Рано вам еще, - сказала Татьяна и отставила стопку подальше от рук детей.
– Дам по жопе, - пригрозил Павел, взглянув на сыновей исподлобья.
Дети притихли и уткнулись носами в тарелки.
Тем временем, Костя поднял стопку, взглянул на друга и сказал:
– Ну, Сашка, что же тебе пожелать?
Александр Петрович поднялся со стула и взял в руку стопку. Взгляд его устремился на друга.
– Шестьдесят лет - это тот возраст, - начал Костя, - когда можно остановиться, посмотреть на прожитую жизнь, порадоваться достижениям, погрустить о несбывшихся мечтах, подумать о будущем, но главное, можно, посмотреть на свое настоящее, на детей, внуков и сказать себе: Я не зря прожил жизнь. Но часто наше настоящее нас не радует, так как нет в нем очень важной для стариков вещи – здоровья. Поэтому я хочу тебе, Сашка, пожелать здоровья. Что бы хватило тебе его и внуков вырастить и правнуков понянчить. В нашем возрасте здоровье - это единственно чего всегда не хватает. Поэтому желаю здоровья и только здоровья. За тебя, мой друг!
– сказал Костя и поднял стопку.
Звон стопок заглушил слова благодарности Александра Петровича.
– Хорошо иметь таких друзей,– подумал Александр Петрович. – С таким, как Костя и в огонь и в воду. Никогда не подведет. Спасибо, Костя.
Александр Петрович, поднес стопку к губам и выпил содержимое. Ухнув, он потянулся за бутербродом со шпротами.
– Кажется, пронесло,– подумал Александр Петрович, пытаясь почувствовать, как отнесся желудок к алкоголю.
– Как ты?
– Надежда Васильевна повернула голову к мужу.
– Все хорошо. Не переживай.
– Ну, и слава Богу.
За разговорами и пожеланиями прошел весь вечер. Александр Петрович старался пить мало, да и ел немного. Стол ломился от еды, но Александр Петрович как будто этого не замечал, аппетита не было, да и боль вернулась. Благо, она не была такой острой, как раньше и ее можно было терпеть. Но, как и любой мужик, Александр Петрович всегда любил хорошо поесть. И теперь глядя на еду на столе испытывал сожаление от того, что из-за страха как бы не стало хуже и куда-то девавшегося аппетита не может себе
Когда уже под конец застолья подошла его очередь говорить последнее слово, Александр Петрович поднялся со стула, окинул собравшихся взглядом и сказал:
– Сидел весь день и пытался составить речь. Не получилось. Ну да черт с ней. Попробую что-то сказать, как говорится, экспромтом. Так вот. Сегодня, когда сидел с ручкой в руке, перед глазами пронеслась вся жизнь. Вспоминал, что о детстве, вспомнил, как Надюшу с роддома забирал, даже как Шарик у нас появился...
Собака едва услышала свое имя, выползла из-под стола и уселась на лапы у ног хозяина.
– Да не звал я тебя, Шарик, не звал, - сказал Александр Петрович и потрепал собаку за ухом.
– Так, к слову пришелся. В общем, - повернулся Александр Петрович к гостям, - многое пришлось вспомнить. Пришел я к тому, что прожил я свою жизнь не зря.
– Бать, ты что хоронить себя собрался?
– Павел посмотрел на отца.
– Ты это, не смей, рано еще.
– Да что ты к отцу прицепился, - сказала Надежда Васильевна.
– Дай отцу закончить.
– Нет, Паша. Помирать я еще не собрался. Мне надо еще... как ты Костя сказал?
– Александр Петрович повернулся к Косте.
– Правнуков понянчить.
– Да Сашка. И правнуков и праправнуков, - улыбнулся Костя.
– Ну, про праправнуков не знаю, а вот правнуков понянчить хотелось бы. Да только знаете. Я сегодня думал уже об этом. Я где-то читал, что у нас в Украине средняя продолжительность жизни мужиков - шестьдесят два года. Вот я и подумал, а мне-то уже шестьдесят. Сколько тут до шестидесяти двух осталось? Два года?
– А ты, бать, меньше подобной хрени читай, - вмешался Сашка-младший.
– Мало ли что могут написать. У нас в государстве нельзя верить тому, что пишут.
– Ну, не говори, Сашка, - замотал головой Павел.
– Чему-чему, а вот этому как раз верить нужно. В Украине мужики на самом деле, как мухи дохнут.
– Саш, - сказал Олег, повернув голову к другу.
– Ты не думай об этом. Живи себе потихоньку, сколько Бог отмерил. Кто-то и до шестидесяти не доживает, а кто-то и до девяноста дожить может. Так что как кому отмерено.
– Олежка прав, - сказал Костя.
– У тебя отец сколько прожил, почти девяноста лет?
– Восемьдесят три, - поправил Александр Петрович.
– Ну вот. И мой отец восьмой десяток разменял. То алкаши мрут в шестьдесят, а то и меньше. А мы мужики здоровые, водкой не злоупотребляем, разве что по праздникам.
– Да, у нас в Украине, что ни день, то праздник, - рассмеялся Михаил Александрович, отец Татьяны.
– Да Миша, тут ты прав, - согласился Александр Петрович.
– У нас, что ни день, то праздник. У нас народ не может без водки. Нация алкашей какая-то. Какой же мы пример показываем подрастающему поколению. Вон хотя бы Валерке с Витькой, - Александр Петрович кивнул на внуков, дырявивших вилками куски торта на тарелке.
– Как-то неправильно это.