Украина и Речь Посполитая в первой половине XVII в.
Шрифт:
В-шестых, верхушка казачества – старшина также может быть условно разделена на две партии: «земянскую» (конформистскую) и «королевскую». В начале выступления Богдана Хмельницкого «земянская» партия была уничтожена восставшими, а «королевская», постепенно размываясь новым «националистическим украинским» элементом, постоянно дрейфовала в сторону независимости от Польско-Литовского государства, что закончилось присоединением Украины к Московскому государству.
Следует обратить внимание и на то, что к середине XVII в. в дворянстве Речи Посполитой назрели два очень серьезных конфликта: между идеальным образом шляхтича и его реальным воплощением, что, в свою очередь, привело к всеобщему раздражению в среде шляхты и, по выражению Т. Гоббса, «войне всех против всех», то есть ко второму конфликту – сильнейшей конфронтации внутри первого сословия. Старые механизмы сдерживания конфликтов между представителями шляхетства (политические, юридические, идеологические) уже практически не работали, не отвечали современным условиям.
Единая нация даже в рамках собственно польских земель складывалась медленно, так как идеология «сарматизма» провозглашая национальную исключительность
Таким образом, перед нами возникает крайне сложная и запутанная картина идеологических предпочтений и политических ориентаций шляхетства Речи Посполитой в первой половине XVII в. Один и тот же дворянин мог состоять в политических группировках «различного профиля», как территориальных, национальных, религиозно-политических, так и в «прокоролевкой», или «антикоролевской», принадлежать к какой-либо магнатской группировке, иметь различные предпочтения в смысле внешнеполитической ориентации, наконец, быть «рыцарем» или «земянином».
Одним словом, перед нами республика свободных людей – «сарматов», порядки в которой чем-то, действительно, напоминают уже отдаленные времена «военной демократии», присущие эпохе сарматов подлинных.
Как могло существовать такое государство с такой идеологией правящего сословия в Европе в XVII и, даже, XVIII в., с нашей точки зрения, – факт удивительный. Видно, «сарматы» не без основания заявляли, что «Бог желал сохранить Польшу способами сверхъестественными и чудесными…» [266] .
266
Лескинен М. В. Указ. соч. – С. 78.
Глава 3
Российская дипломатия и «Украинский вопрос» в Речи Посполитой
§ 1. Политика российского правительства в отношении Речи Посполитой и ее украинских земель в первой половине XVII в.
В данной главе мы очень кратко коснемся проблемы отношения правительства России к событиям, происходившим на территории Украины в первой половине XVII в., его интерпретации этих событий.
В начале кратко упомянем историю создания Посольского приказа. Именно этому органу российского правительства, наряду с Боярской Думой, принадлежала главенствующая роль в определении внешней политики Московского государства в указанный период. Я бы даже сказал, что российское правительство видело окружающий Россию мир глазами служащих Посольского приказа. Через это учреждение проходила основная информация о событиях, имевших место быть в других государствах в XVI–XVII вв., а также именно здесь формировалось первоначальное мнение о значении и сущности этих событий.
Общепринятой датой образования Посольского приказа является 1549 г. «Есть, однако, основания полагать, что Посольский приказ как государственное учреждение существовал и ранее» [267] .
Каковы же были функции этого учреждения и, особенно его руководителей, как они сложились к началу XVII в.? «Сохранившиеся посольские книги позволяют выяснить первоначальные функции думного посольского дьяка. Во второй половине XVI века думные посольские дьяки принимали привезенные послами грамоты; вели предварительные переговоры; присутствовали на приемах иностранных дипломатов; проверяли приготовленные списки ответных грамот; составляли наказы российским дипломатам, отправляемым за границу; и приставам для встречи иностранных послов; знакомились с отчетами российских послов, вернувшихся после выполнения дипломатической миссии на родину. Более того, присутствуя при “сидении” государя с боярами, они в случае несогласия с решением вопроса по своему ведомству высказывали собственное мнение. Замена главы Посольского приказа подчас была связана с переменами во внешнеполитическом курсе.
267
Рогожин Н. М. У государевых дел быть указано…. – М., 2002. – С. 17.
К компетенции Посольского приказа, кроме дипломатических отношений, относились: проживавшие в России иноземные купцы и ремесленники; поселившиеся в России татары; московские слободы, заселенные иностранцами; дворы для приема послов; выкуп пленных, а также отдельные поручения. Так, под его управлением состояли именитые люди Строгановы, купцы и промышленники, участвовавшие в освоении Сибири; несколько крупных монастырей.
К началу XVII в. Посольский приказ прошел значительный путь в своем развитии. Происходившие в нем изменения отражали общий процесс становления и укрепления Русского централизованного государства. В XVII в. эволюция протекала в рамках трансформации форм государственного управления от сословно-представительной монархии к абсолютизму» [268] .
268
Там же. – С. 17–18.
С каким же государством Россия имела наиболее интенсивные дипломатические отношения в первой половине XVII в.? Ведь Московское государство поддерживало, в той или иной степени, дипломатические отношения со многими странами как Запада, так и Востока. У Н. М. Рогожина мы находим однозначный вывод: «В XVII веке внешнеполитический курс России ориентировался в большей степени на Западную Европу, что убедительно подтверждается делопроизводством Посольского приказа» [269] . Далее он констатирует следующий факт: «Самая активная динамика международных контактов в XVII веке была у России с Речью Посполитой. На протяжении столетий
269
Там же. – С. 19.
Отношения между Россией и Польшей в начале XVII века имели свою специфику: периоды, когда державы были близки к заключению военного союза и даже унии, сменялись конфронтацией и боевыми действиями. Столь тесные связи с Польшей привели к тому, что в годы Смуты, когда устои Российского государства подверглись серьезным испытаниям, именно из “латинствующей” Польши в силу ее географической, этнической и языковой близости Москва заимствовала отдельные элементы европейской культуры» [270] .
270
Там же. – С. 19.
«Вектор и динамику распространения внешнеполитических связей России легко проследить по <…> количеству посольских книг, которые отложились в архиве Посольского приказа. В XVI веке «крымских» посольских книг (т. е. книг по связям России с Крымским ханством) было 21, в XVII веке их стало на 61 больше; “польских” было 25, а стало – 231; “ногайских” было 10, в XVII столетии прибавилось только 2; зато “шведских” было 7, а стало – 122 и т. д. <…> Из 610 посольских книг по связям России с иностранными государствами конца XV – начала XVIII веков 256 посвящены русско-польским связям (для сравнения: за этот же период по нисходящей следуют 129 посольских книг по связям России со Швецией, 82 книги – по связям с Крымским ханством и т. д.)» [271] . В архиве Посольского приказа откладывались вообще все документы по внешним отношениям. Периодически служащими составлялись описи хранящихся документов. Известны, по крайней мере, описи 1614, 1626, 1632, 1654, 1673, 1680 и 1687 гг. «По количеству документов на первом месте стоят польско-литовские дела. В описи 1673-го года их отмечено около 2100, из них примерно 1400 относятся ко второй половине XVII века» [272] .
271
Рогожин Н. М. Посольский приказ колыбель российской дипломатии. – М., 2003. – С. 28.
272
Там же. – С. 162.
Действительно, приведенные выше цифры из работы Н. М. Рогожина ясно и недвусмысленно свидетельствуют о большой степени интереса российского правительства и его внешнеполитического ведомства к отношениям с Речью Посполитой, а, следовательно, и к сбору информации о внутреннем и внешнеполитическом положении этого государства (в контексте общеевропейской политической ситуации). Информацию такого рода собирали послы, гонцы и другие служащие Посольского приказа. Помимо этого, практически все подданные московского царя, кто посещал Речь Посполитую, писали донесения о том, что наблюдали сами или слышали от других людей во время своего пребывания за рубежом. Весьма тщательно собирали информацию о событиях и настроениях в Речи Посполитой воеводы порубежных российских городов. В РГАДА хранится большое количество их отписок в Посольский приказ. В частности, опубликовано достаточно много такого рода материалов в издании «Воссоединение Украины с Россией: документы и материалы в трех томах». Издание это было приурочено к празднованию трехсотлетия вышеупомянутого воссоединения. С тех пор столь масштабной публикации исторических источников по истории взаимоотношений России с Речью Посполитой и Украиной в XVII в. не предпринималось. Примером письменного источника, характеризующего ту степень внимания, с которой относились в российских правительственных органах к любой информации из-за польских рубежей, особенно о событиях и настроениях на Украине, может служить документ № 116 из указанного выше сборника: «1638 марта 13 – Расспросные речи в путивльской съезжей избе запорожских казаков, бежавших в Россию, о разгроме казаками отряда С. Лаща, о переходе 2500 украинцев на Дон, о притеснениях чинимых на Украине польскими властями, о расквартировании в левобережных украинских городах польских жолнеров и немецких наемных солдат» [273] . Примером отписки воеводы об организации шпионской деятельности служит документ № 123: «1638 апреля 16. Из отписки брянского воеводы И. Головина в Посольский приказ о посылке в город Бор брянских купцов для торговли и для собирания сведений о положении на Украине. (Пушкарь Офонька Беляев и стрелец Максимка Бухтев – торговые люди)» [274] . К тому же типу документов относится и документ № 163: «1639 мая 17. Из отписки путивльского воеводы Г. Пушкина в Посольский приказ о возобновлении польской шляхтой строительства крепости Кодак и о других вестях с Украины» [275] .
273
Воссоединение Украины с Россией: документы и материалы в трех томах. – М., 1954. – Т. 1. – Документ № 116. – С. 193.
274
Там же. – Документ № 123. – С. 207.
275
Там же. – Документ № 163. – С. 274–275.