Укрощение строптивого лига
Шрифт:
Да что ж такое! Достала эта мужская солидарность, жалость к Райскому, будто я — чудовище какое-то! Нет-нет-нет! Никакой свадьбы!
Доставив нас к особняку Нормеров, Эдер не стал задерживаться. Ему еще предстояло довезти леера Ворвика домой. Но уезжая, он не удержался от шпильки. Приподнял шляпу и крикнул:
— В следующий раз бейте сильнее, связывайте и обращайтесь за наградой!
— Сейчас награжу кого-то! — зашипел Тирс и замахнулся, чтобы шутнику дать подзатыльник.
Эдер рассмеялся и стегнул лошадь. Закрыв за ним ворота, мы с Тирсом вошли в особняк. Слуги отпущены домой, и
Уже после, когда переоделась и нежилась в душистой ванной, я поняла, как сильно рисковала, и как мне повезло остаться невредимой после необдуманной выходки.
Глава 25
И все же прогулка оказалась полезной. Если раньше я сомневалась — хочу ли быть аристократкой, то теперь все сомнения исчерпаны. Однако наличие титула налагает ответственность. Вот и пришлось мне еще старательнее сосредоточиться на занятиях танцами, чтобы не опозориться на Осеннем балу.
До него оставалось чуть больше двух седмиц, а я все еще двигаюсь неуверенно и часто путаюсь, поэтому мы с Эдалиной каждую свободную минуту посвящали танцам.
После долгих раздумий она приняла решение не нанимать учителя танцев, а самой взяться за мое обучение. И дело было не в желании сэкономить.
— С прошлого раза я боюсь принимать новых людей, — объяснила викартесса свой выбор. — В каждом подозреваю сплетника или шпиона. Но если ты очень хочешь…
— Нет, — я испытывала то же самое, поэтому не настаивала. Кроме того, Эдалина знала историю моего появления в Миритии, поэтому не обращала внимания на многие мои странности, на своеобразный юмор. Уверена, у стороннего человека после общения со странноватой геридой Дотвиг, возникло бы множество вопросов.
Днями напролет мы повторяли торжественный танец-шествие «просенезе»; похожий на вальс со сложными перестроениями — «бенезе»; медленный и чарующий «сабанезе» и шутливый «жекулезе». С трудом, но эти танцы я выучила, однако при дворе танцевать одно и то же считали скучным и, дабы позволить красавицам и их кавалерам показать свои грацию и умения, придумали «контенезе». И этот контенезе был самым сложным. Не существовало единого правила его исполнения. Первая пара задавала движения, а последующие в точности повторяли. А поскольку у высокородных лиер свободного времени больше чем достаточно, они придумывают сложные, иногда даже вычурные па. Самые удачные запоминают и часто исполняют. Вот их то, коих было неимоверное количество, за оставшееся время я должна была не только запомнить, но и научиться предугадывать по первому движению. Как «угадай мелодию» в танце.
— Ты выглядишь испуганной. Страх сковывает тебя. А надо получать наслаждение от каходого па… — Эдалина обожала танцевать и не понимала причин моей боязни. Конечно, ей мама не говорила: Эдалиночка, ты танцуешь, как маленький миленький бегемотик. А мне моя твердила об этом после каждого утренника в детском саду. Вот так я и получила комплекс неполноценности. А теперь от меня хотят, чтобы я за месяц сравнялась в мастерстве с теми, кого с детства учат танцевать опытные наставники.
— Давай станцуем еще раз! — Эдалина, изображавшая кавалера, протянула руку. — Ты сможешь! У тебя уже получается, надо добавить лишь
«Ага, как же», — злилась я, понимая, что это неправда. Но в то же время за эту снисходительную ложь была благодарна. Занятие длилось третий час, у меня от перенапряжения дрожали ноги — и только ангельское терпение Эдалины не позволяло окончательно отчаяться, психануть и разрыдаться. Сколько ни стараюсь — не просыпается во мне магия, и даже первую дорожку просенезе через раз исполняю без ошибок. А у меня столько завистников и недоброжелателей, что подметят малейшую ошибку и будут смаковать с остервенением.
— Давайте еще раз, — выдохнула я и присела в реверансе.
Тирс все время где-то пропадал. Возвращался поздно и уставший. А в последние дни даже перестал настаивать на совместном выезде.
Чем занимается, не рассказывал, но у меня зародились подозрения, что он шляется по содержанкам. Сразу же вспыхнула ревность, но при редких встречах за трапезами я держалась гордо и всем видом показывала, что Тирс мне безразличен. Втайне же мечтала скорее выполнить задание Максильена, устроить свою жизнь и постараться забыть его. Ведь чувства еще не сильны, и я легко справлюсь.
Эдалина зачем-то пыталась вкрадчиво обратить внимание Тирса на меня, при любой возможности нахваливая мои успехи. Он вежливо улыбался, кивал, да только за такие издевки во мне просыпалась желание вцепиться в его рыжие космы и оттаскать! О, кажется, я начинаю его ненавидеть!
Чтобы отвлечься от ненужных мыслей, утром я старательно занималась с ерой Далеу. потом перекусывала и до упада танцевала с Эдалиной. К вечеру викартесса оставалась веселой, бодрой, с очаровательной улыбкой, а у меня «гудели» ноги и «горели» стопы. Зато теперь вместо Тирса мне снились танцы.
Мы практиковались и практиковались, однако в итоге в голове получилась путаница из разнообразных па, и я в отчаянии призналась викартессе, что в панике боюсь забыть и это.
— Вера, я вижу, как тебе тяжело. Ты даже похудела. Поэтому приглашу лекаря. Ведь тебе как никогда необходимы бодрость и хорошее настроение.
— Если можно, — согласилась я. — Буду очень благодарна за заботу.
— Конечно! — просияла от счастья Эдалина, относившаяся ко мне необычайно трепетно. Такое расположение удивляло, но если бы не она — не представляю, что бы я делала в чужом мире.
После прошлого опыта общения с лекарем, я ожидала его визита с надеждой.
Однако в этот раз ер Агарт приехал не один, а с невысокой, такой же пухленькой, как отец, девочкой-подростком, немного угловатой и смотревшей на меня с любопытством и опаской.
Викартесса, несмотря на их неблагородное происхождение, встретила лекаря и его дочь радушно и прямо-таки светилась от счастья.
— Ах, ер Агарт, какая очаровательная у вас Дибет. Она желает пойти по вашим стопам?
— Надеюсь. У нее определенно есть дар. Вот, показываю ей благородство лекарского ремесла. Надеюсь, лиера Дотвиг позволит ей присутствовать при осмотре.