Умершее воспоминание

совесть Логана.

— Бессонница? — округлив глаза, переспросил Маслоу. — Ой, ой, ой, нехороший знак…

— Почему?

— Это предвестник ночных приступов. А кашель у неё есть?

— Да, и сильный.

— Боже… — взялся за голову Джеймс, — что же это я… Пойду спущусь к ней.

Я хотел было сказать, что ночной приступ уже сегодня случился, но не стал останавливать друга: пусть исправляет то, к чему пришёл не самым правильным путём. Когда он ушёл, я взял недопитую им бутылку бренди и, размахнувшись, выбросил её в открытое окно. Бутылка разбилась об асфальт с оглушительным

треском.

— Доброе утро, мистер Хендерсон, — приветливо поздоровалась со мной миссис Мелтон, когда я вошёл в её кабинет.

— Доброе, — сказал я, не разделив с психиатром приветливости. — Я… Если честно, я пришёл не совсем на сеанс.

Её лоб прорезала неглубокая морщинка, и миссис Мелтон вопросительно на меня взглянула.

— Не думаю, что поняла вас… — качнув головой, произнесла она.

— Я хочу прервать лечение, — сказал я, глядя куда-то в сторону. — На время… или насовсем.

— Погодите, мистер Хендерсон, не рубите с плеча… Что с вами случилось?

— Ничего не случилось.

— Но должна же быть причина, по которой вы решили отказаться от врачебной помощи?

— Причина? — Я перевёл на неё взгляд и, вздохнув, поставил локти на стол. От всех этих надоедливых мыслей голова распухла, и я обхватил её руками, будто старался защитить её от этих мыслей. — Я не чувствую, что лечение идёт мне на пользу… — дрожащим голосом проговорил я, — это всё только сильнее действует мне на нервы… Я так устал…

— От чего?

— От вас, — честно высказался я, — от мистера Дэниелса, от ваших методик, от советов, от таблеток, которые вы мне прописали! Меня тошнит от них! Меня от всего тошнит!

— Позвольте спросить, вы начали принимать транквилизаторы? — робко поинтересовалась миссис Мелтон.

— Начал, — тем же повышенным тоном ответил я и, достав из кармана только-только начатую пачку, бросил её на стол, — можете забрать это! Мне не нужно.

— Разве вы не понимаете, насколько тревожны ваши мысли? Вы думаете, вам не нужны лекарства?

— Они не нужны, потому что они не помогают.

— Вы не смешивали лекарства с алкоголем?

— Нет, — раздражённо ответил я, — может, по мне не скажешь, но я искренне верил в то, что транквилизаторы мне помогут.

Миссис Мелтон внимательно смотрела на меня какое-то время, после чего облокотилась на спинку кресла и вздохнула.

— Может быть, вы недавно пережили сильный эмоциональный всплеск? — задала вопрос она. — Мне нужно хоть как-то объяснить ваше поведение…

— Я каждый день трачу много сил и нервов, — сказал я, хмуро глядя в пол. — Особенно работа сильно действует мне на нервы… И я трачу много сил, чтобы сохранять те отношения, в которых состою… Я так отвык от этого. Оказывается, это очень непросто.

— Вы чувствуете большую ответственность перед людьми, — произнесла она то ли вопросительно, то ли утвердительно, — вы пытаетесь найти баланс между очень ответственной работой, лечением и отношениями и хотите успеть сразу везде.

Я молчал.

— Так как отказаться от работы и отношений

не представляется вам возможным, вы решили отказаться от лечения. Вам кажется, что эти белые стены оказывают на вас бесполезное давление, что врачи только напрасно вас обнадёживают. Так?

— Я уже ничего не понимаю, — беспомощно выдал я, покачав головой.

Некоторое время миссис Мелтон молчала.

— Вам двадцать пять лет, так? — вдруг спросила она.

— Да… Какое это имеет значение?

— У вас есть любимый человек, отношениями с которым вы очень дорожите. То есть вы хотите, чтобы эти отношения имели место быть и в будущем, верно?

Я молча кивнул.

— Не в моих правах вмешиваться в это, — деликатно продолжала миссис Мелтон, — и я пойму, если вы не посчитаете нужным мне ответить, но в вашем возрасте многие люди обзаводятся семьёй. И под словом «семья» я подразумеваю не только супруга, вы понимаете.

— Понимаю, но я ещё не думал об… об этом.

— Это и понятно, — с участием закивала психиатр, — я не собираюсь заставлять вас думать об этом и не хочу давать наставлений. В вашем праве отказаться от лечения, я не смею вас удерживать здесь, но услышьте, что я говорю вам. В скором будущем вы, возможно, задумаетесь о ребёнке. Если сегодня вы не хотите должны образом позаботиться о своём здоровье, подумайте хотя бы о человеке, который ещё не родился. Психические расстройства приобретаются не только на генетической почве, они могут выработаться на основе многих факторов, и решающим из них является обстановка в семье. Вы понимаете, о чём я?

— Да, — растерянно отвечал я, — да, миссис Мелтон… Я понимаю…

— Люди, страдающие вашим расстройством, полностью избавляются от него к сорока годам, но я не говорю, что эта вероятность равна ста процентам из ста. Поймите: до сорока вам ещё далеко, да и стоит ли рисковать? Откуда мы знаем, что будет через пятнадцать лет?

Я угрюмо смотрел в пол и думал над её словами.

— Давайте знаете, как поступим? — Она взяла упаковку транквилизаторов, которую я до этого небрежно бросил, и убрала её в шкафчик стола. — Официально лечение я пока прекращать не буду. Я дам вам недельки полторы, чтобы вы немного подумали, стоит ли игра свеч, и эти полторы недели вы будете принимать другие, более дорогие и действенные транквилизаторы. Я буду рада снова видеть вас, но знайте, если вы всё-таки останетесь верны своему спонтанному решению, я настаивать не стану. — Миссис Мелтон написала рецепт и протянула его мне. — Что скажете?

Я принял из её рук рецепт и, подняв на неё задумчивый взгляд, произнёс:

— Скажу, что вы очень хороший специалист, миссис Мелтон. Спасибо… Спасибо большое.

— Что-то мне кажется, Бетти слишком рано вернулась из Сан-Диего, — вздохнул Мик, сидя за своим столом и глядя на портрет жены. Это был полдень того же дня.

— Как давно ты видел её бывшего? — поинтересовался Карлос.

— От него уже недели две ничего не слышно… Это и настораживает. Как будто затишье перед бурей.