Умершее воспоминание
Шрифт:
— Джеймс, — попытался начать вразумительную речь я, но друг меня перебил.
— Я не хочу от вас ничего слышать! — сказал он, с досадой сморщив нос. — Я и так знаю, что поступил как последний козёл, не нужно лишний раз мне об этом напоминать.
— Но ты ведь осознаёшь, — испытующе глядя на Маслоу, выговорил Мик, — что у тебя очень серьёзные проблемы? Джеймс, я не понимаю! Ты ведь был спортсмен, ты так следил за своим здоровьем, а теперь!..
— У меня просто другого выхода не остаётся, — вполголоса
— Чушь, — раздражённо вставил я, — есть миллион разных выходов и решений, ты просто хватаешься за тот, что ближе всех.
Маслоу явно хотел что-то мне ответить: он поднял на меня взгляд и уже открыл рот, но замер в таком положении.
— Сколько уже её нет? — спросил Кендалл, положив пачку сигарет на стол.
— Два дня, — мрачно ответил Джеймс, опустив глаза. — Уже два дня, как я не видел жену и дочь.
— И ты даже не знаешь, где они?
— Понятия не имею! Я был у её отца и у всех подруг, но безрезультатно… Может быть, она сняла в каком-нибудь отеле номер, не знаю…
— Но ты сам виноват в этом, — с упрёком в голосе, но в то же время как-то деликатно заметил ПенаВега, — и винить тут Изабеллу абсолютно бесполезно и даже неправильно.
— Ладно, готов признать, — закивал Джеймс, — я один тут виноват, один, один! Да я тысячу раз готов у неё прощения на коленях попросить, лишь бы она вернулась!
— Тебе надо выдержать это наказание, — сказал я. — Ты провинился — Изабелла тебя наказала. Не думаю, что это наказание она растянет на срок больше недели. Потерпишь.
— Это становится тяжелее с каждым часом…
— Ничего, зато теперь ты точно знаешь, как не надо себя вести.
Через полчаса Мику позвонила жена, и ему пришлось нас покинуть. Вчетвером мы сидели довольно долго, и отвлечённый разговор, который был между нами, погрузил меня в атмосферу далёких-далёких дней, когда наша группа была активна, когда я и Кендалл общались непринуждённо, как старые друзья, когда в моей жизни ещё не было… Эвелин…
— Я немного волнуюсь по поводу послезавтрашнего выступления, — признался Карлос, слегка сморщив нос. — Вы помните, когда мы в последний раз выступали все вместе?
— Наверное, это было где-то три месяца назад, — предположил я.
— Четыре, — вставил Джеймс, пошатывающийся от выпитого виски. — Последний раз мы выступали в конце мая, я помню.
— Ты как такой домой поедешь, а? — с усмешкой спросил ПенаВега, потолкав друга в плечо.
— Ты же вроде в зал собирался? — пробормотал Маслоу, нахмурившись. — Возьмёшь меня с собой?
— А, ты заниматься собрался?
— Да нет… Просто не хочу домой.
— Можешь поехать ко мне, — предложил Кендалл, тоже уже давно готовый, — ты ведь знаешь, моя квартира всегда свободна для внезапных ночёвок.
— Я лучше в зал, —замотал головой
Минут через сорок Карлос и Джеймс уехали, и мы с Кендаллом остались вдвоём. Я бы и сам давно поехал домой, только Эвелин по-прежнему мне не звонила. К тому же мне не хотелось оставлять Шмидта одного в таком состоянии: будь он один, неизвестно, что он сумел бы натворить.
Немец был пьян, но в то же время отчего-то смущён. Честно говоря, я впервые видел его таким. Когда мы с ним разговаривали, он всё время смотрел в пол и очень редко — мне в глаза. А если наши взгляды и сталкивались, то Кендалл начинал бормотать что-то несвязное и с ещё большим усердием прятал свои глаза. Я не понимал, в чём было дело, но спрашивать его ни о чём не стал.
— Я хочу коктейль, — сказал Шмидт, когда кончилась очередная бутылка «Джека». Он оглядел помещение в поисках Мелани, но не нашёл её и крикнул через весь зал: — Скарлетт, сделай два «Огненных», пожалуйста.
Барменша подарила ему полный ненависти взгляд , но всё-таки взялась за коктейли.
— Я не просил, — сказал я, наблюдая за Скарлетт.
— Да я знаю, просто решил угостить тебя… Не переживай, в этом коктейле почти нет алкоголя.
Когда коктейли были готовы, Скарлетт сама принесла нам их. Я поблагодарил её молчаливым кивком, а Кендалл, улыбнувшись, сказал привычное:
— Спасибо, мой свет.
Она бросила на него безразличный взгляд и спросила у меня:
— Вам счёт общий делать или каждому по отдельности?
Прежде, чем я успел что-нибудь ответить, владелец «Погони» сказал:
— Запиши всё на меня.
Девушка ничего не ответила, и Шмидт, явно уязвлённый недостатком внимания с её стороны, произнёс:
— Мне не нравится, как ты работаешь с клиентами, Скарлетт. Очень сухо.
— А ты не клиент, — бросила она уже через плечо и пошла обратно к бару, но Кендалл схватил её за руку и вернул на место.
— Не клиент? — переспросил он, внимательно посмотрев в глаза возмущённой Скарлетт. — Тогда тем более тебе следует относиться ко мне более доброжелательно.
— Если ты не относишься ко мне доброжелательно, то почему я обязана делать это? Да отпусти ты меня, меня ждут клиенты!
Шмидт со злостью сузил глаза, сжал зубы и сказал:
— Тогда хотя бы работай расторопнее!
А потом он звонко шлёпнул её по ягодицам. Скарлетт в свою очередь круто повернулась и залепила ему такую же звонкую пощёчину. Я сидел неподвижно и большими глазами смотрел на происходящее.
— Ты забыла, с кем разговариваешь? — нахмурился Кендалл и взялся за покрасневшую щёку. — Я тебя уволю!