Услышь мой голос во тьме
Шрифт:
— Я и так во всём виноват.
— Она тогда подбежала ко мне сама не своя и всё причитала, полная нездорового оживления: «Только не смей его ненавидеть! Только не смей».
— Она так сказала?
— Да, так и сказала. Говорила, что с самого начала всё понимала, что знала, что ты не влюблён в неё… Попросила, чтобы я присматривал за тобой, пока её не будет.
— А куда она собралась? — вытаращил глаза на Макка.
— По традиции академии итоговый экзамен на Набу проходит, там, дескать, среди прочего можно себя зарекомендовать в кругу светил изящных искусств. Сегодня вечером вся группа отбывает, она уехала в городской порт, у них там посадка.
— Я ещё успею её нагнать?
— Можешь
— Спасибо тебе, мой добрый друг, — сердце Бена размягчилось, охваченное сентиментальными мыслями. Он не знал, успеет ли застать Арди, но всё равно отправился в город.
Космопорт в центре не принимал основной транспортный поток и служил исключительно для муниципальных перевозок студентов, школьников и педагогических составов учебных заведений, поскольку был недостаточно оснащён в техническом плане. Бен приехал туда на закате, когда студентов уже размещали в транспортнике. Он увидел Арди издалека, её ярко-голубая куртка горела чудесным огоньком в толпе. Медленно двинулся вперёд, понимая, что не успеет подойти. Но она обернулась и тотчас узнала его, всучила сумку в руки своей подружки с потока и бросилась со всех ног навстречу Бену. Очутилась подле него в несколько мгновений, краснея зарёванным лицом, и крепко обняла, принявшись всхлипывать в его плечо.
— Я так рад, что успел! Я лишь хочу, чтобы ты знала…
— Да заткнись ты, Бен Соло! — чуть отстранилась, утирая обеими ладонями слёзы. — Хватит уже этих драматичных извинений. Жизнь — не дебильная сопливая мелодрама, со мной всё будет хорошо, я в порядке. Почти. Это скоро уляжется, — резко выдохнула, отпустила его, шмыгнула носом и утёрлась костяшками, успокаивая себя. — Знаешь, я думала обо всём этом целую неделю. Целую грёбаную неделю прокручивала в своей голове твои слова… Мне было непросто признаться себе, что ты был прав. Я боялась отпускать эти отношения, но, на самом деле, так будет правильно. Я правда пыталась думать головой, хотя это было непросто, потому что ты тоже мне слишком дорог, как это ни странно. С самого начала понимала, что я для тебя всего лишь недостающая деталька внутри, всего лишь замена той, которой ты бредил в лихорадке, — Бен впервые услышал то, над чем ломал голову, долгие месяцы медитируя в Силе: была девушка, — а мне было комфортно, что ты не стремился привязать меня к себе, как это делали все мужики до тебя.
— Ты всё равно имеешь право злиться на меня.
— А на что я должна злиться? На то, что ты изначально не испытывал ко мне запредельных чувств, и я сама поддерживала наши отношения в том виде, в каком они были? Есть вещи в тебе, Бен, с которыми я точно жить не смогу. Которые меня пугают. Вряд ли я смирюсь с твоей природой. Во всей полноте.
— Надеюсь, ты не считаешь, будто я думаю, что потратил рядом с тобой время зря? Ты столь многое помогла мне понять… И знай, я всегда буду тебе другом. Даже если ты не захочешь меня больше видеть.
— Нет, ну, до чего же ты уверен, что целый мир тебя не любит и не простит… Сам себя простить не можешь, — обеспокоенно нахмурилась. — Бен, мир не такой уж и злой.
— Я видел другое.
— Ты видел далеко не всё. Пожалуйста, будь с собой мягче. Прошу. Иначе целая Галактика поплатится и содрогнётся от твоей ненависти к себе. А она почти содрогнулась однажды…
Арди обернулась в ту сторону, откуда пришла: её подруга нетерпеливо махала ей рукой.
— Удачи там тебе. Покажи им всем, — Бен улыбнулся ей.
Она отошла на пару шагов, затем вдруг развернулась и сощурилась на него.
— Скажи, ты запал на Рей?
Контроллёр издал длинный и долгий свисток в сторону потерявшейся студентки, но Арди нарочно не обернулась даже, продолжая прожигать взглядом дыру в Бене.
— С чего ты взяла? — его нижнее
— Считай, это женская интуиция, тебе так будет проще, — усмехнулась и сверкнула на него хитрой улыбочкой. — Всего тебе доброго и до скорой встречи, Бен! — театрально вытянула руку над головой и махнула ему на прощание.
Расставание привело в порядок его мысли и нервы. Бен давно не ощущал такого упоительного спокойствия и определённости. Вот только тоска по Рей захлестнула его с новой силой, лишая чувства полного удовлетворения.
Гринсток посетила осень. Короткое явление здесь длиной в два месяца, после чего наступала стремительная весна, быстро сменяющаяся привычным долгим летом. Осень приносила с собой частые затяжные дожди, которые затрудняли множество видов деятельности на планете, в том числе работу ветхого Пайн-Порта.
Говард отправился на целый месяц гостить к дальней родне, так что порт вновь перешёл целиком в руки Бена. Он принял переработки без недовольства. Всё равно ему было нечем занять себя, кроме как целиком отдаться делу, которое он полюбил всей душой. В один из редких сухих вечеров он бездельничал в диспетчерской: Пайн-Порт пустовал, персонал практически весь разъехался по домам, кроме дежурящих в ночную смену. Поначалу Бен занимался чертежами дополнительного здания столовой для сотрудников, которые он намеревался в ближайшее время представить на суд начальства. Но накопившаяся за день усталость резко напомнила о себе сонливостью.
Он не заметил, как уснул. В его грёзах проносились танцующие искры далёких звёзд под покрывалом астероидного поля, массивные глыбы которого медленно вращались, сталкиваясь друг с другом, растворялись и вновь возрождались из небытия.
Прыжок в гиперпространство.
«Малой, держись там!» — удалым и ласковым голосом скомандовал Хан.
Страшно и здорово! Сокол нёс их в светящемся голубом коридоре. Перед глазами панель, залитая ослепительным светом, и мягкие треугольнички голубых ушек куклы туки*. Сильная рука отца в кожаной перчатке, пропахшей машинным маслом, задорно потрепала детские волосёнки. Шею щекотала мягкая шёрстка поскуливающего Чуи, на коленях которого сидел Бен. От невыразимых эмоций было трудно дышать, и маленькая ручка сжала в кулачок коричневый клок.
— Этот полёт — наш секретик на троих, мелочь. Как прибудем к месту назначения, накуплю тебе любого добра, какого пожелаешь.
— И сладенького?
— Самого переслащённого во всей Галактике! — улыбнулся в ответ и угас в волшебном синем потоке.
Воспоминание растворилось в яркой вспышке.
Бен поплыл в оранжево-сиреневом облаке меж огромных и крохотных планет. Мимо одиноко пронёсся транспортник и исчез в холодной черноте. Рядом с красивой голубой планетой, покрытой зелёными и бело-розовыми прожилками, парила в невесомости станция в форме разорванного кольца. Бен рассёк телом стеклянную панораму и устремился вперёд по широкому коридору. В его полумраке тускло горела вереница тонких ламп, под потолком тянулась отделяющая верхний этаж балюстрада, между балясинами* которой чернели прямоугольники, похожие на входы в потусторонние миры. Над головой промелькнуло круглой разверзнутой пастью большое потолочное окно в бесконечность. Загадочный мутный звёздный свет отскакивал от стен и пола, обволакивал, вселял первобытный ужас и указывал путь. Всё существо Бена преодолело стену и мягко опустилось в тёмной гостиной. В груди наливалось жаром при каждом вдохе, ему чудилось, будто пространство апартаментов, всхлипывая, звало его, сцапывало и прятало в жадном объятии. Незримые руки тянулись к нему, увлекали через тесный коридор в запертую комнату, где томилось само ожидание, желавшее присвоить его. Дверь, затворённая на засов, поддалась ему без боя, без сопротивления, учтиво пустила внутрь.