В духе времени
Шрифт:
выпить.
Но Веревкин после тещиных слов не смог оставаться. Гордость не позволяла. И
он пошел домой, черт с этой бутылкой.
Только он перешагнул родной порог, как почувствовал в воздухе что-то
неладное, какие-то нехорошие флюиды. Предчувствие не обмануло. Не успел он
снять ботинки, как эти флюиды материализовались. Жена Наталья была в
состоянии и кричала, что она устроит Веревкину такой адюльтер, после которого
он будет сильно жалеть
Спасибо добрым людям – глаза открыли. «Добрый человек» – подруга Натальи
Верка сидела на кухне и делала вид, что она здесь совершенно не при чем.
Воодушевляясь от присутствия заинтересованного и благодарного зрителя,
Наталья распалялась все больше и пришла в окончательное состояние –
расцарапала Веревкину лицо.
Веревкин, конечно, расстроился от такого великолепия приема, да и
предыдущее наслоилось, и он, совершенно справедливо втер Наталье в левый от
себя глаз. Задушевно втер, после чего Наталья сразу успокоилась, а Верка
юркнула за дверь. Веревкин сел в кресло и потребовал объяснить, в чем
собственно суть. Через минуту выяснилось, что адюльтер – это супружеская
измена, и всем странностям и неприятностям сегодняшнего вечера нашлось
объяснение.
Со временем этот случай Веревкин стал вспоминать как забавный, но все
равно к иностранным словам с тех пор стал относиться с осторожным
отвращением, а слово «адюльтер» использовал только в связке со
словосочетанием «твою мать».
В ДУХЕ ВРЕМЕНИ
Тут у нас одному мужику вопиюще повезло. Умопомрачительно просто.
Перекладывал он дедушкин погреб и на тебе – обнаружил! Обнаружил за
красными додоновскими кирпичами тайник. Вы даже мечтать себе об этом не
позволяете. А в тайнике среди пауков и пыли лежал и его дожидался ящичек
довольно приятных размеров. Короче говоря, куча денег.
А дедушка того мужика в годы революционных передряг и «товарищей
маузеров» был, между прочим, достаточно зажиточной сволочью. Это сейчас
конокрадством можно прокормиться только, когда сядешь за это дело в зону, а
раньше – эх, да что вспоминать. Но умер дедушка, как было модно в те горячие
годы, очень внезапно. Когда человеку половинят голову саблей, он всегда
умирает почему-то внезапно. И поэтому о своем тайничке дедушка не успел
упомянуть в завещании, которого кстати у него после смерти тоже не оказалось.
Но этот удалец-дедушка нас интересует постольку поскольку, главное – деньги.
Так вот, помолился, как умел, наш мужик за своего родственника
купюры считать и пересчитывать. И что-то вышло у него какая-то страшно
многозначная цифра. Но человек он был по нынешним временам довольно
грамотный и очень себе на уме. И решил он все эти деньги в духе времени
переменять на доллары. Чтобы доллары находились в банке, а банк чтобы
находился в Швейцарии. Грубо говоря – депозит.
Приходит он с двумя беременными чемоданами в Народный банк, отстоял
очередь, спрашивает издалека:
– Барышня, - говорит, - вы «керенки» по какому высокому курсу на сегодня
принимаете?
За окошком замешательство. И даже легкая паника с протиранием очков.
Послали за заведующим, который, опережая время, в этот утренний час уже
обедал. Прибегает слегка вспотевший после мясных шашлыков заведующий,
вник в происходящее и ответственно заявляет.
– Милые вы наши вкладчики! «Керенки на данный момент мы не берем. А
доллары, пожалуйста. Баксы мы принимаем даже по факсу.
Но наш мужик не стал скандалить и возмущаться. Впрягся в свои чемоданы и
поехал в другой банк. Еще более народный. Там симметричная картина, к тому
же усугубляемая оскорблениями. Долго он так, потея подмышками, безуспешно
путешествовал по банкам и сберкассам. Везде одно – не берем.
Но мир не без добрых людей. Один сердобольный человек, может быть даже
после инфаркта, посоветовал ему куда обратиться. И сказал, что там обязательно
примут, тем более он предварительно позвонит.
Приходит мужик по адресу, чтобы зря не мельтешить, сразу нашел кабинет
главного, с достоинством заходит. Сидит брюнет, по национальности вылитый
Иисус Христос, весь в белом, включая шапочку. Наш ему говорит:
– Вы «керенки» принимаете?
Брюнет посмотрел на него добрыми глазами, нажал какую-то кнопочку и
ласково отвечает:
– Принимаем, отчего же у хорошего человека не принять?
– А курс, у вас какой? – спрашивает мужик.
Брюнет замялся и говорит:
– А курс у нас, милейший, два-три месяца. Но для вас, наверное, все полгода
будет.
Заходят санитары природы, косая сажень в щеках, с веревками. И повели
нашего мужика в покои, где сейчас по причине полнолуния было неспокойно.
И что самое удивительное в этой истории, деньги он там все-таки поменял и
довольно удачно. У самого А.Ф. Керенского, который лежал в шестой палате и по
причине безусловной инвалидности уже отошел от активной политической
деятельности.