В джунглях Юга
Шрифт:
Мой отец и его новые знакомые хвалили вино, которое хозяин харчевни хранил специально для знатоков. Беседа стала еще веселее. Теперь все наперебой говорили о самых разных вещах и обращались друг к другу на «ты», как старые друзья. Они и правда сейчас были похожи на старых друзей, встретившихся после долгой разлуки. Когда узнали, что у отца есть «генерал в семье» — жена, которая сейчас как раз готовит ужин на лодке, мужчина в красной повязке вышел на помост и, сложив обе руки перед грудью, торжественно склонился перед нашей лодкой:
— Мы только что обрели нового друга. Вы его жена, и мы просим вас подняться к нам, разделить с нами угощение и пригубить вина.
Мама поблагодарила и стала отказываться, но ей в конце концов все же
— Если враги и сюда дойдут, мы тогда что-нибудь придумаем. А пока будем своим промыслом заниматься. Нужно ведь о пропитании позаботиться. Верно я говорю, сестрица? — обратился высокий бритоголовый к маме.
— Останетесь довольны, если Тян с нами пойдет! — тут же подхватил маленький.
Мама взяла чашку, взглянула на отца:
— Пусть сам решает. А я что, моя доля женская!
Хозяин харчевни протестующе замахал руками:
— Вы уж слишком по старинке! Люди говорят: сначала жена, а уж потом — бог!
Все засмеялись. Хозяин улыбался, довольный своей шуткой.
Охотник в красной повязке спросил маму:
— Раньше вы, наверно, тоже морские и речные промыслы знали?
— Где уж мне, я трусиха, — покачала головой она. — Муж один промышлял, а мне под силу только самую мелкую рыбешку ловить!
Высокий улыбнулся, почесал блестящую бритую голову:
— Я вам про себя расскажу. Врать не буду, но, когда мне еще лет тринадцать было, мы вместе с дедом ходили на крокодилов. В сухой сезон [42] мы шли в лес и там искали по прудам кайманов. В то время их было еще много. В любом водоеме самое малое штук по пять-шесть. Выберем, бывало, место, где их побольше, вырубим вокруг весь тростник, выполем траву и несколько дней все это сушим. Потом охапками бросаем сухой тростник и траву на поверхность пруда, стараясь весь закрыть, и поджигаем…
42
На юге Вьетнама два сезона: сезон дождей (мокрый сезон) и сезон жары (сухой сезон). Сухой сезон начинается в ноябре и продолжается до апреля (по лунному календарю), тогда дождей не бывает. (Прим. автора.)
— Чтобы подогреть воду, и тогда они выскочат на берег, да? — спросил Ко.
— Почти угадал! Только ведь воды в пруду много, как ее всю подогреешь? Но если набросать сухой травы и тростника очень много и непрерывно подбрасывать, так они побегут, когда она загорится… А когда огонь погаснет, поверхность пруда оказывается покрытой толстым слоем пепла, примерно на три ладони. Крокодилу нужно высунуться подышать, иначе ведь задохнется, а пепел щиплет глаза. Вот он так несколько раз попробует, а там, смотришь, бьет хвостом и лезет на берег. Тогда мы с дедом гонимся за ним с дубинами и преграждаем дорогу. Дед садится ему на шею и коленями прижимает его голову к земле, потом через пасть, как удила, просовывает проволоку и крепко связывает. А я уже веревкой попрочнее, из лыка кокосовой пальмы, вяжу крокодилу ноги — правую с правой, а левую с левой. В таком виде его можно спокойно оставить. Теперь он способен только медленно ползти, а уж убежать не убежит.
Да, было время. В некоторых местах мы за день вылавливали по нескольку десятков кайманов. По три штуки вместе обычно связывали. Ставят их гуськом, головами вперед. Впереди каждого привязывается бамбуковая палка поперек и сзади такая же, и все это хорошенько связывается, а по бокам еще закрепляются две палки во всю длину, чтобы всех трех крокодилов с боков прикрыть. Потом мы прорубали
43
Эбеновое дерево, или черное дерево. Древесина его очень твердая и тяжелая. Она ценится очень высоко. Вьетнамцы изготовляют из нее дорогие поделки — шкатулки, ларчики и т. п.
Отец внимательно слушал. Наверно, все это напомнило ему ту тяжелую пору, когда он сам охотился на крокодилов в Тиензианге, потому что он сидел, подперев руками голову, и лицо его было невеселым.
— В моем краю, — стал рассказывать он, — для охоты на крокодила брали двух-трех уток на приманку. Это большой расход. Тогда много крокодилов на плотах везли по Меконгу на рынки. Плоты шли, целыми партиями по нескольку сот штук сразу перевозили. Мясо кайманов в тех краях нежное и вкусное, как у курицы, но цена на него низкая. Поэтому я редко на них охотился, и то больше из-за кожи…
Охотник в красной повязке выпил вина, отер тыльной стороной руки рот и вздохнул:
— Мы хоть и не ловим на уток, все равно дорого обходится из-за жира для светильника. Да еще самому приходится всю ночь по горло в воде просидеть. Однако цену дают хорошую. Только боюсь, сейчас такие трудные времена настали. Враги разве дадут людям возможность добыть себе пропитание!..
Высокий бритоголовый, вытягивая шею, наклонился через стол к отцу:
— Ну как, рискнешь с нами остаться? У развилки здешней реки уже почти год как много аллигаторов заплыло. Есть большие, чуть ли не с лодку. Земля там подходящая, болотистая. Заходов на десять примерно нам хватит, а о лучшем и мечтать нельзя!
— Давненько уже этим не занимался, — с сомнением покачал головой отец, — боюсь, рука отвыкла…
Охотник в красной повязке поднял бутыль с вином.
— Новая река ждет нового рыбака! Все, что нужно для охоты, мы дадим. Идет, Тян?
Отец вопросительно взглянул на маму.
— Дело твое… — сдержанно сказала она.
Отец плеснул на ладонь вина и протянул руку над столом. Три руки охотников на крокодилов одна за другой легли поверх нее… Моего отца приняли в артель.
…Большая джонка, разрезая волны, быстро шла к берегу. Мой отец, раздетый по пояс, в подвернутых брюках, стоял на носу джонки и курил длинную изогнутую трубку. Дым от нее клубами летел назад. Охотник в красной повязке, тоже раздетый до пояса, в своем черном саронге стоял рядом с отцом и махал людям на берегу. По всему было видно, что он очень доволен. Высокий бритоголовый быстро работал рулевым веслом. На верхушке шеста, воткнутого в уключину, развевался, хлопая под ветром, маленький красный вымпел.
— Везем крупного крокодила! — крикнул на берег охотник в черном саронге, сложив руки рупором.
На берегу у рыбачьего селения уже собрались кое-кто из мужчин, женщины, вязавшие сети, и мальчишки. Все они с радостными криками бросились к подходившей джонке.
— Люди, готовьтесь к разделке мяса!
— Сначала вино приготовь, потом будешь делить мясо, обжора!
Несколько мужчин, засучив повыше брюки, уже подбежали к самой воде. Женщины торопились следом за ними.
Джонка скользнула носом на песчаную отмель и оставила на ней пузырьки белой пены. Охотники еще не успели бросить с лодки конец, как мальчишки уже облепили борта.